PRoAtom - Яйцеголовые идут в атаку

Б.Е. Серебряков, к.ф.-м.н., Москва

В статье рассмотрено, как яйцеголовая научная братия бросилась в поддержку преступного плана по сооружению детища Кириенко - пункта глубинного захоронения радиоактивных отходов (ПГЗРО) возле г. Железногорска, становясь соучастником этого преступления. Здравомыслящим людям ясно, что место расположения ПГЗРО должно быть изменено, а проект ПГЗРО должен быть переделан для возможности извлечения отходов. Но наши яйцеголовые к здравомыслящим людям не относятся.

Краткая история проекта ПГЗРО

В своих статьях я писал, что для выбора площадки ПГЗРО в 90-х годах велись широкомасштабные работы и был выбран участок Верхнеитатский, расположенный в гранитоидах Нижнекнского гранитоидного массива примерно в 25 км от Горно-химического комбината (ГХК). Но в 2011 году вышел проект ПГЗРО [1], где пункт захоронения оказался на 20 км ближе к ГХК на участке Енисейский в недопустимо трещиноватых гнейсах загадочного Нижне-Канского скального массива, которого не существует в природе. Этот участок даже не рассматривался в работах, выполненных в 90-х годах.

Я уже писал, что о подмене участка очень интересно написано в комментарии к статье [2]: «…следует уточнить, что в 2002 году была ещё одна декларация о намерениях о создании ПГЗРО - в настоящем Нижнеканском гранитном массиве (участки "Итатский", "Каменный"). Но в 2006 году, с приходом Кириенко в Росатом и назначением Гаврилова директором ГХК, статус будущего могильника был переформатирован с регионального на федеральный, а площадка передвинута в режимную зону ГХК без какого-либо дополнительного изучения. А чтобы обеспечить беспрепятственное продвижение этого проекта, его подвели под оборонзаказ…».

Можно предположить, что бывший ген. директор ГХК П.М.Гаврилов «без какого-либо дополнительного изучения» переместил место расположения ПГЗРО, а бывший ген. директор «Росатома» С.В.Кириенко это предложение утвердил. Такого в принципе не может быть в цивилизованных странах, даже президент США по своей воле не может назначить место расположения пункта захоронения РАО.

Справедливости ради следует отметить, что согласно [3] «Ведущий проектно-изыскательский и научно-исследовательский институт промышленной технологии» (ВНИПИпромтехнологии) начал проводить работы на участке Енисейский в 2002 г. Правда эти работы были очень несерьезные, за несколько лет было пробурено только 3 скважины на 100 м и т.д. Видимо, некоторым атомщикам даже без Гаврилова сразу не понравилось расстояние 25 км до могильника.

Более подробно деятельность Кириенко и Гаврилова по определению места расположения ПГЗРО описана в [4, 5]. Согласно [4] инициатором авральной активизации работ по сооружению ПГЗРО был Кириенко, который в 2006 г. уволил ген. директора ГХК В.В.Жидкова и назначил на эту должность П.М.Гаврилова. Согласно [5] Жидков никогда бы не согласился на сооружение ПГЗРО в гнейсах.

Получается, что Гаврилов не совсем по своей воле переместил место расположения могильника, а бывший комсомольский деятель Кириенко является главным инициатором сооружения могильника высокоактивных отходов в абсолютно неподходящем для этого месте. Комсомольский задор помог ему совершить дефолт в 1998 г. и утвердить сооружение ПГЗРО в 2006 г. По-моему, от дефолта вреда меньше, чем от могильника.

Примерно это же написано в заметке [6]: «Сергей Владиленович, конечно, горит на работе, и это видно невооружённым взглядом. Но такое горение уж очень начинает напоминать неконтролируемую ядерную реакцию. И если власть в России не хочет социального "Чернобыля", следует побыстрее её заглушить».

Печальна дальнейшая судьба Жидкова, согласно [5] после увольнения он запил. В марте 2006 г. у него случился инфаркт, и он впал в кому, а в 2009 г. Василия Васильевича не стало.

Я часто привожу похожую историю с экологическим активистом из Железногорска, бывшим сотрудником ГХК А.Г.Мамаевым. Он в «Проатоме» в 2017 г. опубликовал статью «А Васька слушает да ест…» с критикой реабилитации бассейнов с РАО на ГХК. Руководству ГХК критика не понравилась, оно подало в суд на Мамаева и на «Проатом». Суд решил, что статья должна быть удалена с сайта, и должно быть написано опровержение на статью. Через 5 дней после решения суда Анатолия Григорьевича не стало.

Я впервые узнал о проекте ПГЗРО в конце 2013 г. на заседании в «Институте проблем безопасного развития атомной энергетики» (ИБРАЭ РАН), хотя с 1993 г. работал по совместительству во ВНИПИпромтехнологии, где проект был состряпан. На заседании в ИБРАЭ я выступил против проекта, сказал, что слово «гнейс» означает «гнилой», поэтому сооружать могильник в гнейсах недопустимо. В начале 2014 г. я написал первую статью против проекта, а в 2015 г. был уволен из ВНИПИпромтехнологии, формально по сокращению штатов, фактически за статьи против проекта ПГЗРО.

Пока я работал во ВНИПИпромтехнологии, то, естественно, разговаривал с сотрудниками Института по поводу ПГЗРО, все нормальные люди меня поддерживали, но сами выступить против могильника боялись. Начальство же пыталось меня переубедить, я беседовал с двумя директорами Института, с действовавшим на то время и с бывшим. Забавно, что действовавший директор пытался меня подловить: «Мол, ты ничего толком не знаешь, а я тебе дам все материалы, и ты поменяешь свое мнение». Естественно, я отказался: он подсунул бы какие-нибудь секретные бумажки, и я бы замолчал навеки.

В своих статьях я показал, что выбранный участок Енисейский абсолютно не подходит для размещения ПГЗРО. Гнейсы являются недопустимо трещиноватой породой, поэтому миграция радионуклидов с подземными водами в них будет значительно интенсивней, чем в слаботрещиноватых гранитоидах участка Верхнеитатский. Следовательно, проект ПГЗРО [1] является преступлением перед будущими поколениями.

ПГЗРО предназначен для захоронения высокоактивных отходов. Во всем мире пункты захоронения для таких отходов проектируются с возможностью извлечения отходов, т.к. очень велика цена ошибок проектов. В проекте [1] нет возможности извлечения отходов после захоронения. Это является второй причиной того, что проект ПГЗРО [1] является преступлением перед будущими поколениями.

Под преступлением перед будущими поколениями в данной статье подразумевается не переоблучение населения (будущие люди не дураки), а возложение на будущие поколения огромных затрат, связанных с действиями Кириенко, Гаврилова и всех тех, кто не против сооружения ПГЗРО. Затраты на перезахоронение РАО могут быть сопоставимы с затратами на ликвидацию последствий Чернобыльской аварии.

Журнал «Радиоактивные отходы»

У нас с конца 80-х – начало 90-х годов была установка на хранение РАО, а не на их захоронение. В конце нулевых годов перешли от хранения РАО к их захоронению. Инициатором этого был бывший зам. ген. директора «Росатома» Е.М.Евстратов, ранее он был зам. директора ИБРАЭ. Поэтому Евстратов сделал ИБРАЭ головным Институтом по захоронению РАО, хотя ИБРАЭ никогда не занимался этим вопросом. С тех прошло более 10 лет, но, по-моему, ИБРАЭ продолжает пребывать в абсолютном неведении по поводу безопасности будущих поколений при захоронении РАО.

Чтобы обозначить свою компетентность в вопросах обращения с РАО, ИБРАЭ с 2017 г. выпускает журнал «Радиоактивные отходы», к настоящему времени вышло 8 номеров. Основной проблемой при захоронении РАО является отсутствие параметров, определяющих миграцию радионуклидов из пунктов захоронения. Возникает вопрос, насколько журнал «Радиоактивны отходы» обеспечивает параметрическую базу для безопасного захоронения РАО.

Я насчитал в 8 номерах журнала 86 содержательных статей (юбилейные и т.п. статьи не учитывались). Я нашел только 2 статьи с описанием экспериментальных работ, выполненных самими авторами (статьи, где рассматривались ранее полученные данные не учитывались). В статье [7] описано использование минералоподобных матриц для отверждения ЖРО, в статье [8] приведены эксперименты по изучению свойств бентонита. Но работа [8] выполнена в «Обществе по безопасности сооружений и реакторов (GRS) гГмбХ , Брауншвейг, Германия».

Получается, что только около 1% статей журнала посвящено российским экспериментальным исследованиям по захоронению РАО. Можно сделать три вывода:

- в России практически отсутствуют экспериментальные работы по измерению параметров, необходимых для оценки безопасности пунктов захоронения РАО;

- без необходимых параметров все российские пункты захоронения (в т.ч. ПГЗРО) являются преступлениями перед будущими поколениями;

- журнал «Радиоактивные отходы» является только лишь площадкой для наукообразного словоблудия по поводу обращения с РАО.

Стратегический мастер-план по ПГЗРО

В первом номере журнала имеется статья в основном сотрудников ИБРАЭ «Стратегический мастер-план исследований в обоснование безопасности сооружения, эксплуатации и закрытия пункта глубинного захоронения радиоактивных отходов» [9]. Словосочетание «стратегический мастер-план» появилось у нас, когда голландцы назвали так план развития Перми, который они разработали за 145 млн. руб. План противоречил Градостроительному кодексу и Генплану Перми, на него было заведено 4 уголовных дела, тем не менее, этот план был принят в 2010 г. Самое смешное, что уже к 2017 г. про этот план практически забыли [10]. Тем не менее, такие планы разрабатывались для Москвы и других городов.

Термин «стратегический мастер-план» относится к градостроительству, и использовать его в радиационной безопасности незаконно, в этой области никто, кроме ИБРАЭ, этот термин не использует. Неуместное использование весьма пышного термина «стратегический мастер-план», на мой взгляд, свидетельствует об отсутствии приличий и недалекости сотрудников ИБРАЭ. Мне это напоминает безвкусно одетую и размалеванную проститутку, которая таким образом хочет поднять свою цену.

Обычно все, что имеет красивое название, или яркую обложку оказывается полной хренью, это касается и стратегического мастер-плана по ПГЗРО [9]. Весь текст статьи представляет собой бессвязное словоблудие, понять, о чем пишут авторы, зачастую невозможно. В статье используется нерасшифрованная аббревиатура СМП НКМ. Можно предположить, что она обозначает «стратегический мастер-план Нижне-Канского массива». Выше было указано, что такого массива не существует в природе, и для этого несуществующего массива состряпан стратегический мастер-план – получается просто бред сивой кобылы!

В статье [9] есть интересный абзац про проектирование ПГЗРО: «В период до 2007 г. выполнение работ сопровождалась их более-менее регулярным рассмотрением в научном сообществе. Условия реализации работ по проекту в период 2008—2013 гг., напротив, не только не предусматривали необходимости, но и исключали возможность привлечения широкого круга специалистов к экспертизе и оценке качества проектных решений».

Это подтверждает сделанные выше выводы, что с воцарением Кириенко проектирование ПГЗРО началось бесконтрольно, в условиях секретности. В этих условиях ни о каком обеспечении безопасности будущих поколений говорить не приходится. Этим объясняется то, что проект ПГЗРО является преступлением против будущих поколений.

Начиная с 80-х гг. МАГАТЭ и другие международные организации заинтересовались проблемой захоронения РАО. Не имея возможности делать реальную работу, они увлеклись словоблудием на тему, как надо захоранивать РАО. Я больше 10 лет участвовал в трех научно-координационных программах МАГАТЭ, поэтому представляю изнутри эту кухню, может соберусь написать про это статью.

Само по себе словоблудие МАГАТЭ и других организаций даже полезно, т.к. оно отражает представления, сложившиеся на западе по захоронению РАО. Но сотрудники из ИБРАЭ и другие наши яйцеголовые, абсолютно ничего не знающие про захоронение РАО, принимают словоблудие международных организаций, как божественное откровение. Этому словоблудию в статье про мастер-план [9] уделено весьма много места. Кроме вреда это ничего не приносит, т.к. создается иллюзия, что только на основе словоблудия можно обеспечить безопасность будущих поколений.

До захоронителей РАО дошло, что ПГЗРО не будет принят общественностью, поэтому они пошли на обман, объявив, что сооружаться будет не могильник, а подземная исследовательская лаборатория (ПИЛ), хотя в проекте [1] о ПИЛ упомянуто только во введении задним числом. Если по результатам исследований в ПИЛ будет доказана безопасность могильника, то ПИЛ будет преобразована в ПГЗРО. Именно исследованиям в ПИЛ посвящена содержательная часть статьи [9] о мастер-плане.

Насколько мне известно, никто из авторов [9] не является специалистом ни в одной из наук о Земле. Тем не менее, они состряпали план работ по этим дисциплинам, естественно, кроме туфты они ничего не могли сочинить. Согласно таблице 1 в лабораторные исследования включены «водопроводимость» и «роль биоколлоидов». Водопровдимость измеряется в м²/сут и характеризует свойства пластов, или других образований горных пород, которые никак не могут поместиться в лаборатории. А биоколлоиды вообще относятся к частицам белков и липидов в клетках. Список подобной туфты можно продолжать до бесконечности.

На самом деле нет смысла искать ошибки в мастер-плане, вся эта липа написана только для дураков. Никто не собирается проводить серьезных исследований, главное, побольше урвать денег, а там хоть трава не расти. Собираются просто переименовать ПИЛ в ПГЗРО, прикрывшись ублюдочными исследованиями, как фиговым листком. В мастер-плане нет критериев, по которым ПИЛ не может быть преобразована в ПГЗРО, такой результат не может даже присниться яйцеголовым создателям этого плана.

Рассмотренный стратегический мастер-план по ПГЗРО является еще одним доказательством обмана общественности, что сооружается ПИЛ, а не ПГЗРО. Этот обман осуществляют сотрудники ИБРАЭ, способствуя атомщикам загрязнять окружающую среду и облучать население.

Совсем недавно 16 октября 2019 г. в ИБРАЭ состоялось заседание двух секций НТС «Росатома», где автор мастер-плана С.С. Уткин должен был сделать доклад: «Ход работ по созданию ПИЛ и ПГЗРО в Нижнеканском массиве: облик ПИЛ с привязкой к объемам необходимых исследований для обоснования долговременной безопасности ПГЗРО». Я, естественно, записался на заседание, чтобы высказать выше написанное, но нам дали всего 2 места на 4-х записавшихся, и я не попал на заседание. Я считаю, что это было сделано специально, в ИБРАЭ очень боятся правды.

Это не первый случай, на заседании НТС, которое проходило в «Росатоме», руководивший заседанием директор ИБРАЭ демонстративно не давал мне слова, когда я тянул руку. С «Национальным оператором по обращению с РАО» (НО РАО) чуть не год тянулись переговоры о моем выступлении у них, они затребовали текст доклада и слайды, но так и не решились меня послушать. Это свидетельствует о том, что яйцеголовые из ИБРАЭ и могильщики из НО РАО боятся прямого разговора, им просто нечем ответить, кроме вранья они ни на что не способны.

Сотрудники ИБРАЭ не впервые способствуют загрязнению окружающей среды и облучению населения с помощью создания и утверждения стратегических мастер-планов, можно сказать, у них это стало доброй традицией. Для работ по Теченскому каскаду водоемов (ТКВ) на ПО «Маяк» в ИБРАЭ был разработан стратегический мастер-план СМП ТКВ. Этот план был утвержден в 2016 г. и включен в федеральную целевую программу «Обеспечение ядерной и радиационной безопасности на 2016-2020 годы и на период до 2030 года».

По СМП ТКВ мной в [11] был сделан следующий вывод: «Этот план не предусматривает никаких реальных мероприятий. СМП ТКВ предполагает продолжение преступного безобразия на р. Тече, а нарушения норм и правил предполагается улаживать с надзорными органами, как в 2010 году. Для обмана общественности предполагается придумывать наукообразные объяснения, что только так и никак иначе должна происходить эксплуатация ТКВ».

Научная геология и ПГЗРО

Сотрудники ИБРАЭ абсолютно не разбираются в геологических науках, поэтому их рассуждения про ПГЗРО не стоят ни копейки. Можно предположить, что если к ПГЗРО привлечь профессиональных геологических ученых, то они точно скажут, что и как.

Правда, по этому поводу у меня лично имеются больше сомнения. Я чуть больше года сдуру проработал в геологическом НИИ, это был самый черный год в моей жизни. Я просто охренел от геологического словоблудия, да еще на основе теории геосинклиналей, а не тектоники плит (кому интересно, можно посмотреть в Википедии, что это такое). Мне казалось, что я попал в сумасшедший дом. С тех пор у меня к научным геологам очень опасливое отношение – могут ведь и укусить. К производственным геологам это не относится.

У нас долгое время научное руководство захоронением РАО выполнял академик Н.П. Лаверов. Согласно [12] он с октября 1993 г. являлся председателем Комиссии при Правительстве Российской Федерации по геологическому обеспечению безопасного захоронения радиоактивных отходов.

Мне рассказывали, что на этот пост Лаверова рекомендовали только из-за звания «академик», но потом те, кто его рекомендовали, кусали локти, т.к. он значительную долю средств, выделяемых на РАО, направлял в руководимый им «Институт геологии рудных месторождений, петрографии, минералогии и геохимии» (ИГЕМ РАН). Основная задача этого Института - поиски урана. О реальных достижениях Лаверова и его Института в захоронении РАО мне не известно - нельзя объять необъятное.

Естественно, что ИГЕМ не мог пройти мимо такого лакомого куска, как ПГЗРО. В этом Институте была написана монография «Научные основы оценки безопасности геологической изоляции долгоживущих радиоактивных отходов (Енисейский проект)» [13]. Выше упоминалось словоблудие международных организаций, в монографии [13] это словоблудие вместе с геологическим блудословием дало в сумме 384 страницы.

В монографии [13] написано следующее о работах Радиевого института по выбору места для ПГЗРО: «По комплексу этих критериев сначала из 20, а затем из 8 участков были отобраны два наиболее перспективных участка: первый — Верхнеитатский, второй — Енисейский». Это неверное утверждение написано для оправдания использования Енисейского участка. В отчете Радиевого института [14] рассмотрено 18 участков, среди которых был выбран Верхнеитатский. Енисейский участок даже не упоминается, и его нет на приложенной карте. Выше было показано, что участок Енисейский был просто назначен руководством ГХК по указанию Кириенко.

Авторы [13] делают вывод: «Оба эти участка пригодны по гидрогеологическим характеристикам». Этот вывод свидетельствует о лукавстве авторов, или об их некомпетентности, скорее всего, и о том, и о другом. Единственно, с чем можно согласиться: «Решающую роль в выборе Енисейского участка сыграла его близость к инфраструктуре ГХК … и расположение в пределах ЗАТО Железногорска».

Авторы монографии [13] не знают даже элементарных вещей. Они не знают, что в ОСПОРБ-99/2010 установлена квота дозы на облучение населения при захоронении РАО, равная 10 мкЗв/год. Эти авторы не знают, что одним из главных геологических критериев для выбора места захоронения является как можно более простая геология района расположения могильника. Геология участка Енисейский значительно сложнее геологии Верхнеитатского участка, поэтому Енисейский участок непригоден для ПГЗРО, но авторы [13] этого просто не знают.

Кроме рекомендаций международных организаций авторы монографии [13] постоянно упоминают документы Ростехнадзора по захоронению РАО, как гаранта безопасности могильников. Мной в [15] было показано, что эти документы не обеспечивают безопасность будущих поколений, и был сделан следующий вывод: «Можно и дальше перечислять «подвиги» Ростехнадзора, который позволяет НО РАО, ИБРАЭ РАН и другим организациям паскудить на нашей земле и создавать будущим поколениям не решаемые проблемы. Это является последствиями абсолютной безграмотности сотрудников НТЦ ЯРБ при разработке нормативных документов по захоронению РАО».

Монография [13] подтвердила мои опасения насчет научных геологов. Эта монография не может быть положена в основу адекватной оценки безопасности ПГЗРО по следующим причинам:

- как и в СМП НКМ в монографии нет конкретных критериев, по которым т.н. ПИЛ не может быть преобразована в ПГЗРО;

- международный опыт авторов ограничен только двумя «могучими ядерными державами»: Швецией и Финляндией;

- из-за неуемного словоблудия монография раздута до 384 страниц, из которых невозможно понять, что конкретно нужно делать и в какой последовательности;

- в монографии нет конкретного плана по измерению параметров, необходимых для оценки безопасности ПГЗРО;

- как и СМП НКМ монография предназначена для наукообразного обмана общественности и сооружения ПГЗРО, а не ПИЛ.

Список недостатков монографии [13] можно продолжать и далее. Но самая главная причина невозможности использования монографии для оценки безопасности ПГЗРО это то, что научные геологи идут на поводу у атомных генералов, поэтому ни о какой объективной оценке безопасности не может быть и речи. Какие бы результаты не будут получены, все равно построенный объект объявят безопасным ПГЗРО.

Науковцы против ПГЗРО

Не все науковцы (ученые, укр.) уподобляются сотрудникам ИБРАЭ, которые способны наукообразно обосновать любое преступление атомщиков против населения. Даже геологи из ИГЕМа могут писать более-менее разумные тексты, об этом свидетельствует статья [16] в журнале «Радиоактивные отходы». Из этой статьи можно понять, что участок Енисейский практически не изучен, в нем существует множество разного рода трещин и разломов, по которым будет происходить перенос радионуклидов из могильника с подземными водами. Поэтому следует эти разломы найти, а при необходимости сместить могильник. Естественно, никто искать разломы и смещать могильник не будет, но благие пожелания тоже неплохо.

Очень забавно, что первая часть статьи [17] в журнале «Радиоактивные отходы» практически повторят статью [16]. Тоже пишут, что из-за сильной трещиноватости гнейсов найти монолитный блок для размещения всего могильника нереально, поэтому предлагают еще более нереальный план: разделить могильник по разным блокам. Авторам [16 и 17] цены бы не было, если бы они написали, что участок Енисейский не подходит, и потребовали бы переноса ПГЗРО в другое место.

Согласно проекту [1] остеклованные отходы класса 1 предполагалось захоранивать в вертикальные скважины диаметром 1,2 м и глубиной 25 м. В упомянутой выше статье [17] глубина увеличилась до 75 м. Видимо за эти годы емкость могильника возросла в 3 раза, скорее всего, для размещения отходов, образующихся от переработки зарубежного ОЯТ. Поэтому все заверения атомщиков, что не будут захораниваться зарубежные РАО является враньем.

Описанное выше размещение отходов исключает возможность их извлечения. Кроме того, согласно [17] при вертикальном расположении отходов деградация защитных барьеров будет значительно больше, чем при горизонтальном.

Авторы [17] справедливо отмечают, что во всех цивилизованных западных странах используется горизонтальное расположение отходов. Поэтому они предлагают изменить проект: заменить вертикальное расположение остеклованных отходов класса 1 на горизонтальное расположение и улучшить защитные инженерные барьеры. Авторам [17] не было бы цены, если бы они потребовали, чтобы проект предусматривал возможность извлечения захороненных отходов при необходимости.

Выводы

1. Можно предположить, что основным инициатором размещения ПГЗРО в абсолютно неподходящем для этого месте является бывший ген. директор «Росатома» С.В.Кириенко.

2. Расположение ПГЗРО в неподходящем месте и невозможность извлечения отходов из могильника после захоронения являются преступлениями перед будущими поколениями.

3. По публикациям в недавно созданном журнале «Радиоактивные отходы» можно сделать три вывода:

4. В ИБРАЭ РАН был разработан стратегический мастер-план по ПГЗРО [9], по которому сделаны следующие выводы:

- мастер-план написан крайне не профессионально, т.к. никто не собирается проводить серьезных исследований, собираются просто переименовать ПИЛ в ПГЗРО, прикрывшись ублюдочными исследованиями, как фиговым листком;

- мастер-план является еще одним доказательством обмана общественности, что якобы сооружается ПИЛ, а не ПГЗРО.

5. В ИГЕМ РАН была написана многостраничная монография об оценке безопасности ПГЗРО [13], по которой сделаны следующие выводы:

- монография не может быть положена в основу адекватной оценки безопасности ПГЗРО по перечисленным в статье причинам;

- научные геологи идут на поводу у атомных генералов, поэтому ни о какой объективной оценке безопасности не может быть и речи. При получении любых результатов по т.н. ПИЛ, все равно построенный объект объявят безопасным ПГЗРО.

6. Некоторые научные работники понимают, что ПГЗРО не может располагаться на участке Енисейском и иметь запроектированную конструкцию [16, 17], но эти работники не делают реальных предложений для исправления ситуации.

7. Любому здравомыслящему человеку ясно, что место расположения ПГЗРО, выбранное по указке атомных генералов, должно быть изменено, а проект ПГЗРО должен быть переделан, чтобы обеспечить возможность извлечения и перезахоронения отходов. Но наши яйцеголовые к здравомыслящим людям не относятся.

Наши науковцы, по-моему, демонстрируя некомпетентность, непорядочность и жадность, рассматривают ПГЗРО исключительно, как кормушку для себя, абсолютно не заботясь о будущих поколениях.

Литература

1. Строительство первоочередных объектов окончательной изоляции радиоактивных отходов (Красноярский край). Стратегический проект №7 Госкорпорации «Росатом». Том 9н. Оценка воздействия на окружающую среду (ОВОС). ВНИПИПТ, М., 2011.

2. В.Н.Комлев. ПГЗРО Росатома на Енисее: «Беллона» дает добро. Интернет-издание «Проатом», 06.11.2018.

3. Разработка обобщенного плана проведения научно-исследовательских работ по созданию объекта подземной изоляции РАО на Нижнекамском массиве. Итоговый отчет по проекту МНТЦ #2377P, ВНИПИПТ, М., 2005.

4. Макс Веселов. Антигерои. Кириенко и Гаврилов как ответственные за превращение Сибири в ядерную свалку. Babr24.com, 11.09.2019. http://babr24.com/?IDE=192725

5. Макс Веселов. Директор ГХК Гаврилов: карьера с «могильным» зловонием. Babr24.com, 19.09.2019. http://babr24.com/kras/?IDE=193027

6. Владислав Иноземцев. Атака на Кириенко набирает обороты. Интернет-издание «Проатом», 02.04.2019.

7. Винокуров С. Е., Куликова С.А., Крупская В. В., Мясоедов Б.Ф. Магний-калий-фосфатная матрица для отверждения среднеактивных отходов, содержащих актиниды и нитрат аммония // Радиоактивные отходы. — 2018. — №2 (3) — С. 105—113.

8. Мелешин А. Ю. Растворение карбонатов и выделение CO₂ в бентонитах при повышенных температурах // Радиоактивные отходы. - 2019 № 2 (7) С 65— 75

9. Дорофеев А. Н., Большов Л. А., Линге И. И., Уткин С. С., Савельева Е. А. Стратегический мастер-план исследований в обоснование безопасности сооружения, эксплуатации и закрытия пункта глубинного захоронения радиоактивных отходов // Радиоактивные отходы. — 2017. — № 1. — С. 32—41.

10. Катерина Заякина, Ольга Седурина. Исследование РБК Пермь: поможет ли Мастер-план развитию Перми? РБК+, 15.08.2017. https://plus.rbc.ru/news/5992bbae7a8aa94259babb6e

11. Б.Е.Серебряков. Как ПО «Маяк» упорно облучает население. Интернет-издание «Проатом», 23.03.2017.

12. Лаверов Николай Павлович. Лаборатория радиогеологии и радиогеоэкологии имени академика Д.И.Щербакова. ИГЕМ РАН. http://www.igem.ru/person/laverov.html

13. Кочкин Б.Т., Мальковский В.И., Юдинцев С.В. Научные основы оценки безопасности геологической изоляции долгоживущих радиоактивных отходов (Енисейский проект). М.: ИГЕМ РАН, 2017. – 384 с.

14. Е.Б. Андерсон, В.Г. Савоненков, Е.Ф. Любцева, С.И. Шабалев, Ю.М. Рогозин, Н.Л. Алексеев. Результаты поисковых и научно-исследовательских работ по выбору площадок для подземной изоляции ВАО и ОЯТ на Нижнеканском массиве гранитоидов (Южно-Енисейский кряж). Труды Радиевого института им. В. Г. Хлопина, т. ХI, 2006.

15. Б.Е.Серебряков. О недостатках нормативных документов Ростехнадзора. Интернет-издание «Проатом», 10.04.2019.

16. Кочкин Б.Т. Задачи изучения геологической среды участка Енисейский на текущем этапе реализации проекта захоронения. // Радиоактивные отходы. — 2019. — №2 (7) — С. 76—91.

17. Мартынов К.В. Захарова Е.В. Анализ локализации и сценария эволюции ПГЗРО на участке Енисейский (Красноярский край) // Радиоактивные отходы. — 2018. — № 2 (3). — С. 52–62.