Кто готовил документы для Шохина
Дата: 05/12/2005 Тема: Китай
Л.А.Горохов, зам. нач. отдела ЗАО «Атомстройэкспорт»
Обычно людей такой профессии не видно на фотографиях торжеств и фуршетов, они делают свое дело задолго до того, как VIP-персоны сядут за стол переговоров, но именно от них зависит эффективность этих переговоров, а значит, и успех больших проектов. Их работа – это одновременно маркетинг, политика, психология, анализ, синтез, прогноз, согласование – всего не перечислишь. Их задача – выработка и согласование ключевых положений, которые становятся основой организующего документа. Например, международного контракта.
Мой собеседник – Горохов Леонид Александрович. В начале девяностых он был директором фирмы «Атоминжиниринг», которой была поручена подготовка межправительственного соглашения о сотрудничестве в сооружении на территории КНР атомной электростанции. Основные положения этого соглашения легли в основу рабочего контракта.
– Для вас это был первый проект международного сотрудничества в области сооружения объектов атомной энергетики?
– Многие наши специалисты, основной костяк, уже имели опыт работы в восточной Европе, в Финляндии. Были привлечены квалифицированные кадры, обладающие не только знаниями, но и большим жизненным опытом, который необходим в такой эксклюзивной работе. Подготовку Соглашения мы начали с 1990 года в том виде, в котором оно сейчас существует. И работали интенсивно два года. Это самое тяжелое время. Россия только принимала дела у бывшего СССР. Мало кто тогда нам верил, что мы сможем поднять этот проект.
– Не дублируют ли Соглашение и Контракт друг друга?
– Конечно, основные положения Соглашения присутствуют в Контракте, но это как раз и говорит о том, что подготовка Соглашения проведена качественно.
– В чем роль Соглашения? Я так понимаю, пришли два хозяина, договорились, подписали, хлопнули по рукам, отметили, как полагается, и начали работать…
– Нет, немножко не так. Соглашению предшествовала огромная работа, которая длилась несколько лет. Было подготовлено несколько вариантов Соглашения, каждый из которых предусматривал свой сценарий развития переговорного процесса. Вот текст проекта Соглашения на март 1991 года. Несмотря на то, что в дальнейшем текст был тщательно проработан российскими и китайскими специалистами, за месяц до подписания имелись разногласия по 9 статьям и даже преамбуле. В частности, по срокам и условиям погашения кредита.
– Кто обычно от российской стороны подписывает межправительственные соглашения?
– Все зависит от уровня проекта и от страны. Подписание Соглашения по строительству АЭС в Китае было специально приурочено к визиту в эту страну Бориса Ельцина в 1992 году. 18 декабря в Пекине от имени Правительства России его подписал Виктор Шохин.
– Каков объем Соглашения?
– В окончательно принятом варианте восемнадцать страниц.
– Могли бы вы рассказать об его основных положениях?
– В общих чертах расписаны обязательства российской и китайской сторон. Например, о том, что российская сторона на подрядных условиях бралась осуществить монтаж реакторной установки. От этого, правда, потом отошли – китайская сторона взяла монтаж на себя, мы только консультировали. Расписано, что мы сделаем проект, поставим оборудование в согласованных объемах, сроках. Определено, что российской стороной будет предоставлен государственный кредит в 2,5 млрд $ за 4% годовых. Указано время начала погашения кредита. Оговорена небольшая наличная часть, которую мы брали на свое содержание как заказчики-застройщики. Определено, как будут сотрудничать между собой банки, что им будет дано указание на заключение специального межбанковского соглашения. В общих чертах определена роль надзорных органов – Госатомнадзора и китайского надзорного органа. Записан целый ряд положений об ответственности китайской стороны в связи с особенностями сотрудничества в ядерной области, а также порядок взаимодействия с МАГАТЭ. Согласованы основные характеристики атомной станции, порядок передачи документации, поставок топлива. Обозначено, на каких условиях будет поставляться оборудование – франко-граница Российской Федерации или ФОБ российский порт.
– Как развивались события после подписания межправительственного соглашения?
– Рабочий контракт, по которому сооружается сейчас атомная станция – это не первый контракт во исполнение этого Соглашения. Первый Контракт был заключен на технико-экономическое обоснование строительства АЭС в провинции Ляонин в северной части КНР, вблизи Порт-Артура. Это был наш первый Контракт с китайской стороной. В северном районе мы участвовали в выборе площадки, в обосновании ее пригодности для строительства атомной электростанции. Наши специалисты смотрели результаты всех обследований, которые проводили китайцы, и представили свои материалы. Это был первый небольшой Контракт, миллиона на три долларов, и относится он к 1993–1994 годам.
Потом китайским Правительством было принято решение о первоочередном строительстве АЭС на юге Китая, в районе Ляньюнган или Тяньвань. И российская сторона официально дала согласие на перенос строительства с севера на юг.
– А вот этот последний, рабочий Контракт на Тяньвань когда был заключен?
– Подписан в декабре 1997 года еще при В.Н.Михайлове.
– Как и все в атомной отрасли документ, конечно, строго засекречен?
– С точки зрения закона о государственной тайне, Контракт не секретный, хотя документы такого рода могут содержать коммерческие секреты фирм. Я занимался подготовкой Соглашения, но не принимал участие в написании самого Контракта и, соответственно, вводную часть его, а также те статьи, в которых расписаны взаимоотношения российских организаций с китайской стороной, обсуждать не готов.
– Какова в Соглашении роль Минатома?
– Специалисты Минатома принимали участие во многих мероприятиях. Министр, как член Правительства, конечно, контролировал процесс, о чем говорят подписи В.Н.Михайлова на многих документах, связанных с подготовкой Соглашения. Сегодня по этим документам можно проследить историю развития России. Вот распоряжение, подписанное Е.Т.Гайдаром – кому что поручать, как готовиться к переговорам. Вот его поручение заместителю председателя Правительства РФ В.Шохину: «…по достижении договоренности с китайской стороной подписать Соглашение от имени Правительства Российской Федерации». Вот письма, подписанные Петром Авеном, Михаилом Фрадковым, когда он был еще заместителем министра.
Премьер Госсовета КНР Ли Пен встречает первого российского заместителя премьера Б.Немцова на церемонии подписания генерального контракта (29.12.1997 г.)
– На мировом рынке сложилась цена на строительство подобного реактора, и составляет она примерно $1350–1700 за киловатт-час установленной мощности нового строительства. Наш Контракт вписывается в этот интервал цен?
– Он вписывается в те возможности, которые существовали у нас в то время на международном рынке.
– И какова же его стоимость?
– Один миллиард триста пятьдесят миллионов долларов приблизительно
– За один блок?
– За два блока.
– Что, разве кредитная линия в 2,5 млрд $ запланирована на четыре блока?
– Нет, на два. Почему так сделано? Потому что мы тогда еще с китайской стороной границы поставок точно не определили, т.е. сколько процентов будет составлять наше оборудование, сколько процентов китайское, сколько из третьих стран. Будут ли монтировать наши специалисты, и каковы будут объемы монтажа. Поэтому кредит записан как бы с запасом, если вдруг мы на себя возьмем больше обязательств, чем сейчас определено в контракте.
– А сколько реально выбрали кредита?
– Оценочно, сумма, которая указана в Контракте, близка к реальной.
– И все-таки, для нас это выгодный Контракт?
– Думаю, что да.
– Для того времени?
– Думаю, что и сейчас выгодно.
– Как же выгодно, если киловатт установленной мощности нового строительства на международном рынке сегодня составляет не менее 1350$?
– Это, смотря как считать. Вы приводите идеальную рыночную цену строительства «Под ключ» в сегодняшних условиях, а ведь мы выполняли не полный объем строительных работ. Часть работ взяла на себя китайская сторона. Кроме этого, необходимо учитывать эксклюзивность, я бы даже сказал уникальность международного рынка атомной энергетики, в котором позиции игроков давно определены. Пятнадцать лет назад на нем была совсем другая ситуация. Нам пришлось доказывать свои возможности и дипломатично отвоевывать свою долю на этом рынке. Кроме этого, во время заключения китайского Контракта стояла и другая задача – сохранить атомное и энергетическое машиностроение. Думаю, что сегодня многие предприятия остались на плаву именно из-за реализации китайского Контракта.
– Как были организованы расчеты?
– В развитие межправительственного соглашения на строительство АЭС, 23 октября 1993 года было подписано еще соглашение между нашим Внешэкономбанком и банком Китая о том, как технически будут обеспечены все платежи.
– Китайцы рассчитывались с «Атомстройэкспортом» или каким-то другим путем?
– С «Атомстройэкспортом». По условиям Соглашения, которые нашли отражение в Контракте, предполагалось три вида расчетов. Основной – это государственный кредит. Китайская фирма после получения счета от российской стороны его акцептовывала и передавала в свой банк, затем китайский банк передавал документы во Внешэкономбанк. В рамках предоставленного кредита расчетные средства мы получали через Внешэкономбанк. Эта часть платежа китайской стороны составляет 90%. Остальное – это наличные средства и китайские товары.
– То есть все-таки товарный обмен был?
– Небольшой, причем основной перечень товаров, которые китайская сторона обязалась поставить, также был проработан еще на уровне Соглашения.
– Зачем нужны там наличные деньги? Разве там не был обеспечен полный пансион?
– Конечно, нет. В Соглашении предусмотрена выплата авансом 5% от цены контракта живыми деньгами, чтобы было чем платить людям на месте работы заработную плату, а также обеспечить бытовые расходы, суточные, проезд и т.д. Из них 50% в долларах, 50% – поставками товаров. В Соглашении по услугам российских специалистов записано: «Учитывая специфику сооружения АЭС на территории Китайской народной республики, оплата 50% ставки возмещения для компенсации расходов российских организаций, связанных с командированием и оказанием инженерно-консультационных услуг российских специалистов в Китайской Народной Республике будет производиться китайскими организациями наличными в свободно-конвертируемой валюте».
– Аккуратно ли китайцы рассчитывались по вашим счетам? Не было сбоев, отсрочек?
– Никаких сбоев быть не могло, потому что механизм этот был четко отлажен. Основные расчеты производились из нашего кредита. По наличной части тоже вопросов не было. А вообще, в ряде случаев китайцы шли нам навстречу. Проблем не было.
– Как работают китайские чиновники? Легче или сложнее с ними общаться, чем с российскими?
– Думаю, что они мало, чем отличаются. Так же тянется все долго. Во всяком случае, сроки прохождения и согласования документов примерно одинаковы. В нашем случае это трудно сравнивать, поскольку они являются заказчиками. При согласовании бумаг в России нам удавалось ускорять процесс, поэтому все проходило быстрее – мы ведь являемся стороной заинтересованной.
– Если будет решение о строительстве третьего и четвертого блоков, вы тоже будете готовить межправительственное соглашение, или старое будет иметь силу?
– Соглашение, по которому сегодня заканчивается работа, составлено на первый и второй блоки. Как будет проходить работа в дальнейшем, сказать не могу, но, думаю, что опыт строительства первого и второго блока будет востребован и в следующих контрактах.
– Есть шанс у нас победить в тендере на третий и четвертый блок?
– Есть. Не буду высказывать, на чем строятся мои убеждения, но думаю, что третий и четвертый блоки будут построены по нашему проекту, и мы будем их пускать.
– А вы китайский язык знаете?
– Не настолько чтобы сказать, что знаю.
Прощаясь, Леонид Александрович меня очень просил, чтобы в интервью обязательно прозвучало, что во время работы над межправительственным соглашением, они получали большую поддержку от российского Правительства. Без этой поддержки, особенно в то время, организация подобной масштабной работы была бы просто невозможна.
О. Двойников
Журнал «Атомная стратегия» № 19, ноябрь 2005 г.
|
|