ПРО саровских теоретиков
Дата: 18/11/2009
Тема: Ядерный щит


Теоретическому отделению ВНИИЭФ 40 лет

Для решения задач противоракетной обороны (ПРО) во ВНИИЭФ в 1969 г. было образовано теоретическое отделение № 2  под руководством выдающегося физика-теоретика, Героя Социалистического Труда Юрия Александровича Романова. Он руководил теоретическим отделением почти 30 лет, заием коллектив теоретиков возглавил его соратник и заместитель Владимир Федорович Рыбаченко.



Сейчас это отделение входит в состав Института теоретической и математической физики (ИТМФ) Российского федерального ядерного центра ВНИИЭФ. Сотрудниками отделения были разработаны ряд ядерных зарядов для ПРО и ПВО, которые и сегодня помогают сохранять безопасность России.

Своими воспоминаниями о работе в отделении поделились его сотрудники - члены команды теоретиков.

Александр Капитонович Хлебников, ведущий сотрудник ИТМФ, начальник лаборатории, доцент, лауреат Государственной (1968 г.) и Ленинской (1980 г.) премий:

«Я приехал в Саров 1 апреля 1970 г. Пятнадцать лет до этого работал в НИИ-1011 (ныне РФЯЦ-ВНИИТФ г. Снежинск). На Урал приехал после окончания физфака Московского университета. Попал в сектор к Е.И.Забабахину, выдающему­ся физику-теоретику, академику АН СССР, Герою Социалистического Труда, лауреату Сталинской и Ленинской премий. Другим теоретическим сектором руководил Ю.А.Романов. Тематика у них была одна, но Романов тогда очень хотел исследовать воздействие ядерного взрыва на военную технику, и он со своими сотрудниками занимался такой работой.

Спустя некоторое время Ю.А.Романова вернули в Саров как заместителя научного руководителя. Чтобы «закрепить» во ВНИИЭФ этого крупного ученого, который занимался не только определенной тематикой, но и фундаменталь­ной наукой, руководство ВНИИЭФ решило сделать, что называется «под него», отделение (тогда сектор). Ему дали специализацию, связанную с проблемами противоракетной обороны, что, в свою очередь, требовало сотрудничества с другими институтами страны.

Я занимался в Снежинске (ВНИИТФ) специальной тематикой, которую в Сарове (ВНИИЭФ) еще не вели. По этой тематике был проведен успешный полигонный эксперимент, и у меня возникли на этот счёт новые идеи, в частности, разработать специализированное изделие (ядерный заряд), которое обладало бы не большим разрушительным воздействием, но высокими поражающими характеристиками. Конечно, я работал не в одиночку, но был ответственным исполнителем во время полигонного эксперимента.

Под эту тематику Юрий Александрович стал собирать свою команду и приглашать интересных специалистов из разных отделений (секторов). Под это предложение попал и я. И что еще подтолкнуло меня на переход во ВНИИЭФ, так это случайная встреча в конце зимы 1970 г. с бывшим главным конструктором ВНИИТФ, а в то время зам. министра Минсредмаша Александром Дмитриевичем Захаренковым, который, будучи в командировке во ВНИИТФ, встретив меня, спросил: «Ты, почему ещё здесь?! Твой сектор уже работает!». Эта встреча и помогла мне принять окончательное решение на переезд в Саров.

Во ВНИИЭФ передо мной была поставлена задача обеспечить расчётную часть новых изделий и подготовить людей, которые могли бы работать по этой тематике. Ко мне прикрепили молодого специалиста Женю Карповцева, с которым мы начали работу. Ю.А.Романов поместил нас в отдел к Е.М.Рабиновичу, где я стал начальником лаборатории с одним сотрудником.

Изделие (ядерный заряд), разрабатываемое нами, оказалось весьма сложным объ­ектом. Сейчас мы слышим бурные дискуссии по поводу расширения НАТО, вопросы размещения ПРО. Эта тема не завершена окончательно, поскольку невозможно защитить всю страну, а только отдельные объекты.  Тогда нам важно было понять, какие именно.

Требовалась помощь других НИИ, которые занимались проектированием носителей и программных обеспечений электронной защиты. Большую роль играли военные. Многих коллег из других НИИ мы прекрасно знали. Думаю, что мы справились с поставленной перед нами задачей. Три наших изделия до сих пор находятся на вооружении.

Кроме Евгения Карповцева над этой темой работали В.В.Хижняков, В.А.Посыпай, И.Т.Шморин, Москвин. Коллектив отделения был относительно небольшой, дружный, состоящий из прекрасных специалистов: В.Пинаева, Б.Козлова, А.Барченкова, С.Запасского, Г.Бебенина, Г.Ремезова. Э.Шустовой. Из отделения вышло немало хороших руководителей: В.Заграфов, В.Юферев, Ивановский. В трудные 1990-е гг. кто-то ушел из института, кого-то уже нет в живых. Но основной костяк остался.

Считаю, что свою задачу мы выполнили. Оснастили ядерным оружием нашу ПРО, притом специальным, которое может быгь использовано так, чтобы не нанести существенного вреда своей территории и успешно перехватить сложные баллистиче­ские цели.

Когда на Западе поднялась шумиха в связи с разработкой нового специализированного изделия, мы были готовы к адекватному ответу и сумели быстро разработать своё оружие.

Юлий Борисович Харитон, внимательно относившийся к этой работе, написал мне письмо, в котором похвал за то, что мы так быстро разобрались с этим вопросом. Этим письмом я очень дорожу.

Кому-то покажется, что теоретическое отделение имеет узкую специализацию, но это не так. Сохраняя традиции теоретических отделений ВНИИЭФ, созданных в своё время Я.Б.Зельдовичем и А.Д.Сахаровым, сотрудники отделения № 2 занимаются, в том числе, и «чистой наукой», опытами, не связанны­ми  только с тематикой ПРО. Подобные работы Юрий Александрович Романов очень приветствовал. У нас были талантливые физики-теоретики Михаил Горбатенко и Александр Пушкин, которые занимались геометродинамикой - одним из направлений фундаментальной физики. Каждый сотрудник теоретического отделения № 2 - уникальный специалист.

Я, как и многие другие, испытываю чувство горечи от того, что созданное нами оружие не позволило сохранить целостность страны. Страны, для которой мы создавали свои изделия, уже нет, а теоретическое отделение - есть. Ядерное оружие не спасло её от развала. Оказывается, уничтожить державу, раздробить её можно и без оружия.

После распада Советского Союза возникло много новых вопросов. У России есть мощный запас ядерных зарядов, и поэтому с нами считаются. Мы не собираемся использовать это оружие, но оно нужно, чтобы его не использовали другие. Главное в ядерной политике - сдерживающий фактор. Причём наша позиция всегда была такой: быть готовыми нанести ответный удар.

Сегодня тема ПРО постоянно звучит с экрана телевидения. Много говорят и о сокращении ЯО. Но надо понимать, что разоружаться полностью нельзя. Мы сильны благодаря ядерному оружию. Полагаю, что политика государства сейчас должна быть направлена на сохранение и развитие научного потенциала, в том числе, и в сфере ядерного оружия».

Вадим Андреевич Жмайло, доктор физико-математических наук, ведущий научный сотрудник.

«Хочу рассказать о становлении и развитии одной из лабораторий сектора № 2. Эта история интересна, поскольку типична для всего этого отделения.

Началось всё летом 1969 г. Совершенно случайно я оказался на семинаре в секторе (отделении) № 1, на котором обсуждалась одна из сложных и абстрактных теоретических моделей. Из сообщения я понял мало, но докладчик произвёл на меня неизгладимое впечатление своим остроумием и жизнерадостностью. Знающие люди пояснили, что это  Юрий Александрович Романов, излагаемая теория - его хобби, а главное, чем он занят, это создание во ВНИИЭФ нового сектора, который будет заниматься задачами развития системы ПРО в нашей стране.

Тогда я не понимал, в чём состоят эти задачи, однако в их важности и актуальности не сомневался... Примерно через месяц я был зачислен в штат этого сектора № 2, в лабораторию, руководил которой Соломон Анатольевич Кучай. Она формировалась из сотрудников, сравнительно молодых, но уже имевших большой опыт работы во ВНИИЭФ. Вторую волну сотрудников, из которых сформировалась лаборатория составили выпускники московских вузов, приехавшие во ВНИИЭФ в начале 1970-х гг.: Володя Рогачев, Слава Стеценко, Володя Терехин, Витя Башурин. Все они получили прекрасное образование, были активны, в меру амбициозны и ни на секунду не сомневались в важности своей работы.

Соломон Анатольевич Кучай, кроме своей высокой квалификации, привлекал сотрудников замечательными человеческими качествами: остроумием, эрудицией, остротой. Все эти черты соединялись в одну, которая соответствовала его имени.

В 1982 г. Соломон Анатольевич перехал в Москву. Но он успел заложить основы  для дальнейшего развития лаборатории: при нём сформировались её основная тематика и сильный, дружный коллектив. Лаборатория занималась исследованиями ряда физических эффектов высотных ядерных взрывов, которые были обнару­жены экспериментально в конце 1950-х - начале 1960-х гг. при проведении серии высотных ядерных взрывов в США и СССР. Уже тогда стало понятно, что подобные эффекты могут заметно повлиять на эффективность системы ПРО.

В начале научной деятельности мы были молоды и невежественны, поэтому полагали, что сумеем решить поставленную задачу за год-другой. На деле оказалось не всё так просто. Выяснилось, что рассматриваемые эффекты гораздо сложнее и многообразнее, а во-вторых, экспериментальных данных, полученных в натурных полигонных опытах, было недостаточно для надежной и полной калибровки необходимых моделей. И, тем не менее, сотрудникам теоретичес­кого и математического отделений ВНИИЭФ удалось сделать довольно много: были созданы уникальные физические модели и методики, позволяющие проводить численное моделирование развития ядерных взрывов в широком диапазоне высот: от приземных до космических.

Благодаря новизне и актуальности поставленных задач многие результаты исследований стали основой для большого числа докторских и кандидатских диссертаций.

Существенным достижением стала также разработка и реализация способов лабораторного моделирования некоторых эффектов высотных ядерных взрывов.

Опыты проводились не только в лабораторных условиях. Интересный эксперимент по моделированию одного из эффектов ядерного взрыва в космосе был реализован в условиях подземного ядерного взрыва 4 октября 1989 г.  на Семипалатинском полигоне (штольня 169/2). С помощью натурного физического эксперимента были получены данные, важные не только для прикладных задач, но и для решения ряда задач физики планет и звезд.

Опыт работ по исследованию физических эффектов высотных ядерных взрывов, оказался  востребованным и сейчас в связи с перспек­тивами развития систем ПРО  США».

Владимир Владимирович Ватулин, начальник отдела теоретического отделения № 2 ИТМФ, доктор физико-матема­тических наук, лауреат Государственной премии СССР приехал в Саров (тогда Арзамас-16) на прохождение преддипломной практики. В тот момент он оканчивал Московский инженерно-физический институт. Тогда В.Ватулин предполагал, что со временем вернется в столицу, но оказалось, что в этот город и Институт он приехал навсегда.

«В 1977 г. я попал на преддипломную практику, а затем и на работу к одному из ведущих физиков-теоретиков В.Г.Заграфову. При организации отделения № 2 в 1969 г.  Владимир Гаврилович Заграфов был приглашен Ю.А.Романовым на должность заместителя начальника отделения. Впоследствии он и мне предложил перейти на работу в отделение № 2.

В.Г.Заграфов внёс заметный вклад в становление и развитие работ отделения, будучи основоположником принципов обеспечения ядерной безопасности при изготовлении «специзделий», разработанных в 1950-е гг. и дейст­вующих до сих пор на предприятиях ядерно-оружейного комплекса Минатома.

Основным направлением деятельности В.Г.Заграфова (как физика-теоретика) и его коллектива в отделении № 2 было создание специализированных взрывных источников излучений, а также проведение натурных опытов по исследованию воздействия ядерных взрывов на объекты военной техники.

В 1970-1980-х гг. коллективом теоретиков под руководством и при непосредствен­ном участии В.Г.Заграфова был разработан и успешно испытан целый спектр ядерных зарядов-облучателей нового типа. Эти работы оказали существенное влияние на выбор схем ядерных зарядов для систем ПРО и ПВО. Результаты этих и смежных работ были отмечены присуждени­ем В.Г.Заграфову в составе авторского коллектива ВНИИЭФ и ВНИИТФ Ленинской премии «За фундаментальные исследования в области прикладной физики» (1980 г.). В.В.Ватулину была присуждена Государственная премия СССР (1989г.), В.А.Карепову - премия Правительства России (2005г.).

В течение почти 20 лет (1971-1989 гг.) с участием коллектива теоретического отделения № 2 было проведено более 15 термоядерных испытаний различной сложност. Мы были полностью поглощены работой. В те времена физик-теоретик был «головой» проекта, причем начальство и научное руководство института прислушивалось к голосу молодых теоретиков.

Характерны два эпизода того времени. В одном из подземных испытаний 1973 г. мы предложили провести попутный опыт с моделью термоядерного устройства. Разработчики основного испытываемого изделия (ядерного заряда) возражали, мотивируя тем, что эта «подсадка» может повлиять на результаты испытания. Для решения спорного вопроса директор ВНИИЭФ Л.Д.Рябев пригласил меня, тогда 30-летнего молодого сотрудника, в субботу к себе в «кранный дом» и в течение двух часов подробно расспрашивал о целях и задачах попутного эксперимента. По результатам обсуждения было принято решение о проведении эксперимента с постановкой различных физических измерений.

Другой пример оперативного решения вопросов организации испытаний. Весной 1988 г. было проведено испытание ядерного заряда-облучателя для крупного межведомственного натурного физического опыта. При испытании произошло снижение параметров излучений. Для выяснения причин случившегося оперативно была создана комиссия, которая по рекомендации разработчиков заряда-облучателя приняла соответствующее решение о технических мерах по устранению недостатков. Научный руководитель ВНИИЭФ Ю.Б.Харитон пригласил меня в воскресенье для обсуждения и с пристрастием изучил все стороны проблемы. В результате он принял решение о повторном испытании заряда-облучателя с необхо­димыми корректировками. Тут же позвонил директору одного из комбинатов, потребовал организовать изготовление необходимых узлов. Была оперативно организована работа по оборудованию штольни на Семипалатинском полигоне и созданию группы экспериментаторов и испытателей для проведения испытания. В результате уже осенью того же 1988 г. было проведено повторное испытание заряда-облучателя, в котором были получены расчетные характеристики.

Успешное проведение работ обеспечивалось тесным сотрудничеством теоретиков, математиков, конструкторов, испытателей и экспериментаторов. Расчетное обосно­вание изделий и разработка новых методик выполнялась математиками математичес­кого отделения № 8 Г.В.Долголевой, В.П.Тихомировым, О.А.Винокуровым, А.А.Базиным, Н.А.Рябикиной, Л.Я.Трофимовой, Н.И.Леоновой, Г.М.Елисеевым, Р.М.Шагалиевым, И.А.Адамской, А.Н.Субботиным. А.Н.Житником, Э.П.Шавриной, З.В.Волковой, Т.М.Долинской и многими другими.

В тяжелых условиях полигонных работ сложились коллективы, которые проводили сложнейшие эксперименты. Мне пришлось участвовать во всех испыта-ниях зарядов-облучателей и в ряде физических опытов. Подготовка физических опытов и испытание специализированных ядерных зарядов требовала длительного пребывания на полигоне. Так, один из крупнейших физических опытов на полигоне на Новой Земле в 1984 г. готовился более трех месяцев. Жизнь и успешная работа в условиях удаленности от родных мест была возможна только при условии дружеских отношений между участниками.

Самые теплые воспоминания сохранились об испытателях и экспериментаторах, с которыми провёл на полигонах под Семипалатинском и на Новой Земле почти три года - это ВНИИЭФовцы: В.П.Жарков, А.Ф.Белоусов, Е.Ф.Корчагин, В.Я.Кунин, Ю.Я.Нефедов, В.И.Нагорный, В.П.Жогин, Е.П.Суренков, Л.Ф.Беловодский, Э.Ф.Фомушкин, А.К.Чернышев, А.А.Тюпанов, Ф.Х.Насыров, В.Н.Антонов, С.П.Весновский, А.А.Дружинин, А.Н.Фунин и многие другие сотрудники института, а также специалисты полигонов, других институтов и организаций.

Подготовил Е. Ф.Корчагин, участник ядерных испытаний на Семипалатинском и Новоземельском полигонах, бывший сотрудник РФЯЦ-ВНИИЭФ. При подготовке материала использованы публикации из газеты «Новый город N» г.Саров






Это статья PRoAtom
http://www.proatom.ru

URL этой статьи:
http://www.proatom.ru/modules.php?name=News&file=article&sid=2043