Север — кормилец
Дата: 07/04/2008
Тема: Безопасность и чрезвычайные ситуации


Г.А.Агранат, докт.геогр.наук, член Научного совета РАН по Арктике и Антарктике

Сам по себе Север составляет не менее шестидесяти процентов территории России. Экспорт нефти, газа, другого минерального сырья и леса из северных регионов обеспечивает  около 60-70% всех валютных поступлений страны. Север обеспечивает до четверти валового внутреннего продукта страны. В расчете на душу населения Россия в 2-3 раза богаче США, в 5-6 раз превосходит страны Западной Европы. Именно на это наследие нам надо опираться в планах фундаментального развития страны.


Несмотря на утверждения постиндустриалистов о том, что естественные ресурсы, территория, географическая среда в современном мире отходят на второй план, материальное всегда останется тем, без чего не может прожить человек, не может развиваться общество. Природно-сырьевой потенциал  в любой стране составляет  80-90% национального богатства.

И не богатые природные ресурсы и широкие просторы мешают политике форсированного наукоемкого развития обжитых районов страны. По оценкам академика Д.С. Львова природный потенциал России составляет 320-380 трлн долл., из них на Север приходится 60-70%.

Без Севера  в годы реформ Россия просто бы не выжила. Для того, чтобы встать на рельсы постиндустриального развития нужно вначале возродить индустриальную экономику, на что потребуется не менее 15-20 лет. Чтобы достичь этого, иных средств, кроме как максимальное использование сырьевого потенциала, Россия пока не имеет. Секторы, напрямую связанные с природой, в национальном доходе страны составляют до 70-75%.


Север не вписывается в рынок

Исторический и мировой опыт освоения Севера показал, что этот процесс не вписывается в рамки рыночных отношений. Требуется гораздо более серьезная, чем в обжитых районах помощь государства.

Специфику Севера пришлось учитывать и в  капиталистической экономике таким странам, как  Дания, Гренландия, Канада, США. В Гренландии тарифы, цены, нормативы эффективности капиталовложений, кредитования, амортизации, налоговые и рентные платежи и, конечно, уровень зарплаты и всякого рода социальные меры — все поставлено в зависимость от географического положения, климата, сезонов года, торгово-хозяйственной конъюнктуры. Стройная и строгая экономическая политика администрации в Гренландии, в основе своей сохраняющаяся более полувека, представляет собой систему государственного  планового регулирования в этом арктическом регионе.

В 1999 году на северо-востоке Канады был образован «Госплан» («Государственная плановая комиссия»). На зарубежном Севере помощь государства многогранна: налоговые и другие льготы населению и предпринимателям, опережающее развитие инфраструктуры за счет казны, прямые дотации в местный бюджет составляют до 60-70% всего бюджета. Канадцы предпринимают наиболее активные попытки решить социально-экономические проблемы севера страны. В последние годы они проводятся в рамках концепции устойчивого развития с упором на экологию. Северо-канадский поселок Форт-Смит к 2020 году будет превращен в полностью приспособленный к северной среде экотехнополис.

В реформируемой России лозунги: «рынок всё поставит на место», «чем меньше государство, тем лучше»,  убили Север. В последние годы усилилась тенденция дальнейшей приватизации и сокращения государственных расходов. Долю государства в экономике собираются довести до 5-10%. Сейчас она составляет 20-25%,  в США 35-37%,  в ряде стран Западной Европы этот показатель достигает 50-60%.

Строгая ограниченность рыночными рамками, сведение к минимуму участия государства в экономике затрудняют решение извечной проблемы Севера – оптимизации хозяйственной структуры, диверсификации одноотраслевой экономики. Речь идёт о создании новых отраслей помимо добывающей. Из года в год кочуют в документах проекты новых нефтеперегонных и деревообрабатывающих комплексов, большинство из которых остаётся лишь на бумаге. Теряем миллиарды, вывозя сырьё, а не продукты его переработки. Вторичные отрасли, как и инфраструктура, развиваются по остаточному принципу.

Свой  «вклад» в судьбы Севера вносят и экологи. Они призывают резко ограничить, а еще лучше, прекратить хозяйственную деятельность на пока еще слабо нарушенных человеком территориях, а это, прежде всего, Север.

К таким же мерам принуждает и тот факт, что те же территории, особенно северные болота и тайга — главные планетарные очистители потоков загрязненного воздуха, идущих из США и Западной Европы. Не сельва—южноамериканская «тайга» является «лёгкими планеты», а тайга истинная, североазиатская. Страны-загрязнители должны платить странам-очистителям. Россия благодаря Северу  могла бы получать серьезный экологический доход — нечто новое в политической экономии. Применительно к России цифра платы  может составить не менее 3 миллиардов долларов в год.


Транспортные коммуникации

Сами территории становятся нужными в связи с намечаемым и осуществляемым строительством межконтинентальных транспортных и коммуникационных коридоров. В Сибири и на Севере это — Северный морской путь; трансполярные авиасообщения через Северный полюс, железнодорожный путь и, возможно, кабельная линия Европа — Аляска — США; трубопроводы из Сибири к странам Тихого океана; новые широтные рейсовые пути в помощь Транссибу и БАМу.

Север требует нестандартных, компромиссных подходов, согласования трудно стыкуемых решений в разных областях жизни природы и общества. Это «большая система», нуждающаяся в сложных критериях, которые не всегда легко выявляются и формулируются. Нужно смелее отходить от стандартных, присущих среднеширотным районам мерок. Нужен принципиально новый, мировоззренческий прорыв в политической экономии, который поколебал бы незыблемость таких законов, как например, закон стоимости — основа рынка.

 Пока еще трудно бороться с универсальным подходом чиновников, руководствующихся лозунгом: «Единая страна — единый стандарт». Сумятица, неопределенность в отношении политики Севера по-прежнему царят и в верхах, и в низах.

Сегодня после всеобщего краха Севера вначале 1990-х картина вроде бы улучшилась, но не стала менее тревожной. Несколько районов с мощной ресурсно-экономической базой (нефть, газ, никель, алмазы, апатиты) в какой-то мере восстановили социально-экономическое равновесие. Но это островки сравнительного благополучия среди огромных массивов страдающих территорий.

В Чукотском автономном округе, где население сократилось со 170 тысяч в 1990 году до 50-60 тысяч в 2001–2002 годах, практически полностью разрушена горнодобывающая промышленность (олово, вольфрам, уран). С 500 тысяч до 100 сократилось поголовье домашних оленей — основы традиционного хозяйства местного населения. Доведены до убогого состояния созданные с большим трудом зверофермы и молочное животноводство.

Основа  экономики Магаданской области  — добыча золота в 1990-х годах пришла в упадок. Десятки поселков при приисках были заброшены. Наиболее пострадавший Сусуманский район (наряду с Воркутой и Норильском) был взят под опеку Всемирным банком, предоставившим в 2000-2001 годах кредит под отселение людей на «материк». Но  были и положительные изменения.

Построен комбинат аффинажного (доведенного до высоких проб) золота. Правда, сделано это на канадские деньги. И канадские хозяева теперь пытаются оттеснять местные добывающие предприятия.

Морское рыболовство, играющее в Магаданской и Камчатской областях важнейшую роль, стало объектом непрерывных скандалов на местном и федеральном уровнях, сопровождающихся чудовищным расхищением ресурсной базы, диким браконьерством, наглым проникновением японских и других иностранных рыбаков.

В Хабаровском крае — истребление лесов, вырубка заповедных рощ, незаконный вывоз местных даров природы — от древесины до смолы (живицы), орехов и целебных растений в Китай, Южную и Северную Корею. Заготовки леса в России за время реформ сократились не менее, чем в 5 раз, а расчетная лесосека используется лишь на 5-10%.

Разрушено традиционное хозяйство в Эвенкийском автономном округе.: численность домашних оленей сократилась с 22 тысяч голов до 1600, поголовье содержащихся в клетках серебристо-черных лисиц — с 1900 до 300, крупного рогатого скота — с 1900 голов до 900. В плачевном состоянии социальная сфера, разваливаются клубы, библиотеки. Округ весьма перспективен, здесь открыты крупные месторождения нефти, урана, алмазов, апатитов, редкоземельного сырья. Но власти не думают о будущем: численность занятых в геологоразведке уменьшилась с 3 тысяч до 400 человек.

На Енисее почти столетие  успешно функционировал графитовый рудник с численностью работающих до 700 человек. Графит сегодня не сырьё для карандашей, а важнейший элемент в атомном и других наукоёмких производствах. Тем не менее рудник закрыли.

Валовая продукция нефтегазопромышленных районов после шока реформ не восстановлена. Добыча нефти и газа меньше, чем в 1990 году. В Якутии, несмотря на обильные алмазные деньги, добыча алмазов на 30-40% ниже дореформенного уровня, так же как и благосостояние населения. 


Север и рыночная политика

Уход государства с российского Севера привёл к погружению аборигенов в нищету, моральную и физическую деградацию. Вот что пишет один из современных авторов о ситуации на Севере: «Рынок …  в полную мощь сокрушал на своем пути хрупкую, тысячелетиями формировавшуюся культуру взаимодействия человека и суровой природы Севера, а вместе с ней и сами коренные этносы, и саму северную природу».

Конечно, предпринимались попытки государственных, общественных, в том числе ,международных организаций осуществлявших хозяйственные, медицинские, образовательные, культурные программы содействия северным народам. Проводятся «международные годы» помощи этим народам. Без этого было бы совсем плохо. Но пока национальная политика на Севере остаётся политикой проб и ошибок.

Интегральный показатель кризиса северной политики – довольно странный факт, что власти считают отселение на «материк» «лишних» людей чуть ли не основной своей задачей. И не только пенсионеров, но и  людей рабочего возраста. Это политика, демонстрирующая беспомощность чиновников, нежелание искать новые сферы занятости, отсутствие понимания сути Севера, веры в его будущее, игнорирование современной геополитической и военно-стратегической обстановки. Зарубежный опыт подтверждает неправомерность, ошибочность такой политики, идущей вразрез с цивилизационными процессами.

Определенная сменяемость населения была и будет. Непреложный факт: на Севере миллионы людей безболезненно проводят всю свою жизнь. Социологи и медики не учитывают тот факт, что на Севере нет того, что стремительно ухудшает самочувствие людей средней полосы: стрессы перенаселенности, нехватка живой природы, ограниченность жизненного пространства, загрязненность среды, антропогенные и техногенные катастрофы. Вспомните В.Высоцкого:

                        Север – воля, надежда,
                        Страна без границ, 
                        Cнег без грязи
                        Как долгая жизнь без вранья.
                        Воронье здесь не выклюет глаз из глазниц,
                        Потому что не водится здесь воронья.

Если смотреть на Север с фасада работающих там монополий, то покажется: жизнь расцветает. «Газпром», «ЮКОС», «ЛУКОЙЛ», «Норильский никель», «АЛРОСА» во всем стараются походить на своих западных коллег. Пышные офисы, компьютеры,  мобильники; термины и понятия, заимствованные из  английского языка. Так похоже на транснациональные корпорации… Но при всём том недостаточное внимание к своим северным предприятиям, к решению их технологических, финансовых  и других стратегических проблем.

Крайне слабо идут работы по обеспечению долговременных запасов сырья. Глубокое разведочное бурение на нефть и газ по сравнению с 1988 годом сократилось в пять раз. Не решается застарелая проблема повышения отдачи нефти с пластов. По-прежнему горят факелы на тысячах заброшенных скважин. За 12 лет выведено из эксплуатации 250 тысяч скважин с суточным дебитом в десятки- сотни тонн. За эти годы мы потеряли почти 3 млрд тонн:  сколько добыли, столько и бросили.

Основные фонды безнадёжно стареют. Трубопроводы изношены на 65-70%. Нормы амортизации искусственно занижаются. За десятилетие с 1990 по 2001 год доля затрат основных средств нефтегазовых компаний, идущих на обновление техники и производственных объектов, сократилась с 47 до 9%. Эффективность использования природных ресурсов в России в 2,7 раза ниже, чем в США.

Большинство российских монополий не достигло уровня мышления крупнейших западных компаний, для которых перспективные интересы: ресурсные, макроэкономические, геополитические, выше сегодняшних прибылей. Север превратился в полигон разбирательств между монополиями и властью. Мнение по этому поводу А. Солженицына: «Крайний Север отдают. Эта жемчужина сдана монополиям».

Федеральное правительство стремится переложить бремя социально-экономического развития на регионы, не снижая свою долю в их доходах. На Аляске монополии отдают центру и штату 50-60% своих прибылей. У нас эта цифра  раза в два меньше. Два десятка российских миллиардеров набрали почти 40 миллиардов долларов личного капитала в основном за счет северных ресурсов.

Во всём мире идёт серьёзная политико-экономическая трансформация с включением в структуры классического капитализма элементов социалистических, что предопределяет соответствующие сдвиги в политике по отношению к Северу. Следование уходящим в прошлое канонам приносит серьёзный вред.


Внешние угрозы

Освоению Севера сейчас мешают и внешние факторы. Слишком большой интерес к ресурсам и территории российского Севера проявляют США. Их корыстное внимание к нашему Северу известно еще со времен покупки Аляски. После оккупации Ирака весной 2003 года американцы объявили своей целью подчинение мировых ресурсов интересам США. На российские, прежде всего северные кладовые американские и другие транснациональные корпорации заглядываются давно. А эти кладовые не беднеют, а даже прирастают. Недавно открытые месторождения на полярных шельфах содержат по экспертным оценкам до 80-100 млрд тонн нефти.

В ближайшие годы нефть пойдет в США по строящемуся трубопроводу через Мурманск. Заключено соглашение с нефтяным гигантом «Бритиш Петролеум» на инвестиции свыше 17 миллиардов долларов. Во многих крупных промышленных и строительных фирмах на Севере участие принимают иностранцы.

Глобализация сильно затронула наши северные районы. Европейский Север превратился в объект активного сотрудничества Карельской и Коми республик, Мурманской и Архангельской областей со скандинавскими и другими северо-европейскими государствами. Российскому Северо-Западу противостоит очень мощный в политическом и социально-экономическом отношении, но бедный природными ресурсами блок. «Баренц-регион» стал уже географическим понятием, объединяющим все эти страны и регионы.

 А чего стоит кабальная форма договорных отношений между государством-собственником недр и их арендатором-иностранцем — так называемые соглашения о разделе продукции? Остается неясным, что, в конечном счете, станет господствующим — национальный, компрадорский или иностранный капитал.


Холодная война на холодном Севере

Перевозки по Северному морскому пути уменьшились с 6-7 миллионов тонн до 1.5-2 миллионов. Полярная авиация практически ликвидирована, число научных обсерваторий и наблюдательных станций сократилось в 3 раза, сейчас их в Арктике примерно 30, это очень мало. Мощнейший атомный ледокольный флот через 5-6 лет, а может и раньше, выработает свой технический ресурс, и страховые компании запретят им выход в море. За 15 лет пополнения ледоколов не было.

Проникновение иностранцев здесь особенно заметно. Норвежцы, шведы, финны, японцы захватили инициативу в решении судьбы Севморпути. Значительная, если не подавляющая, часть исследований Северного Ледовитого океана, в том числе Арктическим и Антарктическим научно-исследовательским институтом, выполняется в значительной мере на иностранные деньги.  Мы стали в Арктике «интеллектуальными рабами», как и в ряде других областей науки и практики. Россия отдает Западу многими десятилетиями, если не веками накопленные идеи и достижения. Западу, который  20-30 лет назад был совершенным новичком в арктической жизни.

Несть числа международным арктическим научным организациям, соглашениям, программам, в которых наша страна принимает участие. Но всюду мы являемся ведомыми, а не ведущими. Объем финансирования арктических исследований у нас в 10-15 раз меньше, чем в США (150-160 миллионов долларов в год). А Россия куда более северная, полярная страна, чем США. Иностранные флаги во всё большем числе появляются на Севморпути, который практически стал открытым для иностранного судоходства. Перестал действовать так называемый секторальный принцип деления Арктики, в международно-правовом отношении предоставлявший СССР особое преимущество.


Стратегическая безопасность

По флангам Российская Арктика окружена военными плацдармами. В конце1980-х — начале 1990-х годов руководство страны бездумно, неспровоцированно разрушило сеть мощных военно-морских, авиационно-ракетных, радиоэлектронных комплексов, баз сухопутных войск, пограничных застав, созданную по арктическому периметру от Кольского полуострова до Чукотки и Камчатки.

 Главной перспективной стратегической задачей США остается богатейший северо-восточный евразийский массив, то есть российская Сибирь, Север, Дальний Восток. Такой же была ориентация предыдущей системы военно-воздушной обороны США, цепь радиолокационных станций «раннего обнаружения», построенная в 1960-1970-х годах по 70-й параллели от Аляски до Гренландии с  главными базами на Аляске, Гренландии  и севере Шотландии.

Север, прежде всего Арктика, за последние 10-15 лет  превратились в осаждённый остров в окружении военных баз США и НАТО. Они упрямо выдавливают Россию к Северу. На североатлантическом фланге наши арктические владения также окружены крупными морскими и воздушными силами США и НАТО. Сопоставление с российским Северным флотом удручает. На боевое дежурство западные державы могут выставить в 8-10 раз больше кораблей, самолётов, крылатых ракет. На северном побережье Норвегии установлены радиоэлектронные  станции, крупнейшая из которых в Киркенесе просматривает наши североморские плацдармы.

 Со времен холодной войны американцы ввели в практику почти ежедневные разведывательные полеты к советским берегам. Практика эта продолжается до сих пор. В восточной Арктике патрулирование выполняют самолеты с аляскинских баз, в Баренцевом море и у Камчатки дежурят американские и натовские надводные и подводные корабли. Военная напряженность сохраняется, никак не способствуя спокойной жизни в Арктике. Рядом с пусковым комплексом НПРО в Форт-Грили сооружается база по запуску «геофизического оружия». Такую же базу намечено построить в Туле, снова в Арктике, поближе к России. «Геофизическое оружие» представляет собой мощный высокочастотный радиоимпульс, приводящий к мгновенному разрушению электронных систем земных, воздушных и космических аппаратов, а также производственных и бытовых электросистем. Арктику мы можем потерять не только экономически, но и физически.

Нашу обороноспособность надо восстанавливать. В оборонной системе этот регион России должен быть выделен «отдельной строкой». До недавних пор Север, Арктика просто не упоминались в документах и исследованиях, относящихся к концепции национальной безопасности России.


Защитить Север 

Север надо спасать, и политика здесь должна быть защитной, протекционистской. Необходимо восстановить автономные органы координации управления северными делами. Ликвидация в 2000 году Госкомитета по делам Севера была ошибкой, актом, идущим вразрез с отечественной и мировой политикой. В Канаде в 2003 году отмечали 50 лет Министерства по делам Севера. Возможно, было бы логичным создание восьмого северного федерального широтного округа, координирующего усилия меридиональных округов. Регион должен стать полностью государственным, национальным.

В развитых странах политика по отношению к Северу сходна с политикой по отношению к сельскому хозяйству, также теснейшим образом связанному с природно-географическими условиями. В целях повышения его конкурентоспособности и обеспечения паритетности с промышленностью, экономика которой в гораздо меньшей степени обусловлена природой, государство серьёзно помогает фермерам.

Многому, происходящему в северных странах и регионах, пока еще нет должного объяснения. Почему, например, в скандинавских странах, в Финляндии,  особенно в совсем небогатой Исландии, один из самых высоких в мире уровней жизни, «индексов человеческого развития». Там же и самая высокая в расчете на душу населения насыщенность информационно-коммуникационными средствами. Северные страны показывают примеры активного вхождения в наукоемкий мир при сохранении сырьевой ориентации — пути, казалось бы, несовместимые в постулатах постиндустриалистов.

Россия обязана вновь стать мировым арктическим, северным лидером. Возможно, это и станет основой возрождения России как ведущей мировой державы.






Это статья PRoAtom
http://www.proatom.ru

URL этой статьи:
http://www.proatom.ru/modules.php?name=News&file=article&sid=1289