PRoAtom

(Всего: 0)
от на 23/08/2024

Заключение. Когда-то по горячим следам газетного манифеста Шавлова я написал, что от Чернобыля нас спасли не героические действия СИУРА, а физика реактора. Надеюсь теперь понятно, что я имел тогда в виду. А теперь ещё несколько замечаний в заключение. Во первых хочу подстраховаться и поправиться про 80ДП в типовом регламенте РБМК. На самом деле я не помню сколько там было ДП на момент Чернобыля, но это не принципиально - несколько десятков ДП там обязательно должны были быть. А в реакторе 4-го блока ЧАЭС был всего один ДП. Просто не успели выгрузить. Без ТР эксплуатация блока невозможна. Следовательно у них там был свой украинский самостийный Регламент в котором было прописано «0»ДП. Был ли этот Регламент согласован с Главным конструктором и Научным руководителем РБМК? Не знаю. Знаю только что «0»ДП в активной зоне предполагает такие громадные деньги за экономию топлива, что очень многое могло бы стать возможным. Вот и у нас на ЛАЭС кое у кого тоже чесались руки выгрузить эти вредные для экономики, но пригодные для извлечения прибыли, ДП. Но в лоб и напрямую проломить смотрящего за ядерной безопасностью зам главного по науке В.И. Рябова было невозможно. При необходимости он мог легко снять трубку и позвонить не только начальнику Главка Мешкову, но и Семёнову - первому заму министра Славского. Тогда смотрящий за экономией и премиями М.В. Шавлов сменил тактику и перешёл к партизанским действиям в тылу. Как-то, он рассчитал экономический эффект от выгрузки каждого ДП, оформил это плакатом, и как жест отчаяния, тайком, без спросу вывесил его на БЩУ. Неизвестно как аукнулась ему эта вылазка и настучали ли ему за это по голове за скрытый призыв к актам диверсии или просто отмахнулись как от назойливой мухи - «Собака лает, а караван идёт» - и просто выбросили плакат. Во всяком случае на следующий день плаката там уже не было. Конечно и на ЧАЭС тоже был свой смотрящий за ядерной безопасностью, некто ЛЮТОВ, и физики специальные там тоже были, а вот не выполнили они свою миссию, не предотвратили. Теперь о месячной премии о которой здесь много говорили. «Разобравшись, министерство Среднего Машиностроения даже выдало премию всему персоналу станции при незапланированном простое первого блока ЛАЭС в декабре месяце 15 суток. М.В. Шавлов». И оперативники тогда тоже говорили. Понимали - за аварии премий не дают. Виновные посыпают головы пеплом и каются. Но настырный Шавлов пробил таки себе премию зацепившись формально за то, что премия эта была за выполнение плана по электричеству: «План выполнен, в аварии виновата эксплуатация а остальной, не виновный персонал, не должен за это пострадать». Оперативники так резюмировали тогда эту ситуацию: «Мы выдаём план а Шавлов получает премию». А вот ещё: «Не правительственную, а обычную месячную. Конечно СИУТ, отключивший не ту турбину был наказан и премию не получил. М.В. Шавлов» - ну а это просто режет мне глаза. Почему не о СИУРе, которого на 3 месяца отстранили от работы и он, соответственно 3 месяца не получал премии а о СИУТе? А ведь дело-то было в ночную смену, а панели управления 1-го и 2-го ТГ со всеми своими ключами и кнопками располагались рядом и ничем не отличались и немудрено было Саше Бокареву и ошибиться ключами. Наш зам главного по эксплуатации В.П. Фукс разобрался с этим промахом и панели ТГ раскрасили одну в розовый, а другую в салатный цвет. Ограничили проведение сложных технологических переходов в ночную смену. Правда время спустя, после реконструкции БЩУ, эту корректирующую меру забыли - всё снова вернулось на круги своя и панели эти снова стали одинаково серыми. Ну и наконец о премии Государственной. Два наших лауреата зам главного инженера по науке Владимир Иванович Рябов и начальник цеха ТАИ Геннадий Порфирьевич Негривода скинулись с премии и обмыли её в популярной тогда «Шашлычке». Гуляли премию естественно физики Рябова и таишники Негриводы. Гуляли широко и весело - от души - все знали что лауреаты это заслужили. Я не помню, там ли или раньше, на посиделках между делом в кабинете Рябова, прозвучал этот совсем не праздный на станции вопрос: «Почему не дали премию нашему Великому и Ужасному ГЛАВНОМУ ИНЖЕНЕРУ?». Рябов ответил кратко: «Припомнили аварию». В заключение замечу, что всё что я здесь сказал, я сказал следуя римскому правилу: «О мёртвых или хорошо или ничего, кроме правды», добавив от себя «и о живых тоже». Абакумов