PRoAtom

(Всего: 0)
от на 07/02/2017

Чтобы разобраться в причинах Чернобыльской аварии, требуются большие деньги и высококлассные специалисты.
Специалисты не должны быть хотя бы в малейшей степени зависимы от тех структур, для которых выяснение причин аварии могло бы представить опасность - финансовую или репутационную. Это последнее обстоятельство очень важно. Верить "расследованию" НИКИЭТа нельзя не из инженерных, а из принципиальных соображений. Подозреваемый не должен участвовать в расследовании, это незыблемое правило. И в Америке, и в СССР виновниками аварии немедленно были объявлены операторы, и в Фукушиме это было бы, без сомнения, сделано, если бы операторов можно было обвинить в землетрясении и цунами.
Проблема в том, что нет сегодня такого учреждения, которое было бы заинтересовано в объективных расследованиях ядерных аварий, да и на государственном уровне об этом предпочитают не вспоминать.
Не надо забывать, что любое упоминание об авариях на атомных электростанциях ведет к падению стоимости акций всех связанных с производством электроэнергии на АЭС компаний.

Многое, между тем, ясно уже сегодня, например то, что взрыв был нейтронным, а не термическим. За пять лет, которые я провел в Чернобыле после аварии, я так и не увидел ни одной трубы, которая была бы разорвана внутренним давлением, харктер разрывов - исключительно бризантный. Но видел тысячи фрагментов твэлов длиной около 50 мм, разорванных именно внутренним давлением и без следов урановых таблеток. КГБ запрещал в 1986 году любые фотосъемки, для каждой требовалось отдельное разрешение, так что я сегодня, возможно, последний свидетель, который эти фрагменты видел и может описать. В июне 1986 года я поставил простой эксперимент, пропустив через бумажный фильтр радиоактивную воду, набранную на одном из ПУСО возле Янова. Активность после фильтрования исчезла. Это говорит о том, что основная часть топлива, выброшенного в непосредственной близости от реактора, была нерастворимой, это была фрагментированная керамика, что говорит о ядерной природе взрыва. Тепловой взрыв не мог раздробить керамику на фрагменты размером от десятков до сотен микрометров.
Плавление топлива при нейтронном взрыве могло произойти только в очень ограниченной области в центре взрыва, мгновенное расширение продуктов взрыва привели к их быстрому охлаждению.
Возгонка расплавленного топлива имела место после того, как часть топлива, выброшенного из реактора при взрыве, упала обратно и стала плавиться от остаточного тепловыделения.
Наполните стакан песком, подбросьте песок в воздух и попытайтесь снова поймать его в стакан. Вряд ли вы поймаете больше десяти- пятнадцати процентов. Это к вопросу том, сколько топлива сегодня находится в Укрытии. Образовавшиеся при возгонке частицы были растворимыми, это уже не была керамика, мелкие частицы летели на большие расстояния и падали возле реактора в ограниченном количестве, которое в моем простом опыте не улавливалось.
Это косвенное, но достаточно убедительное свидетельство о физике взрыва.

Ю. Андреев