| [09/01/2008] Экономика, психология и патопсихология креативности
 Андрей Ирецкий, Санкт-Петербург
Процессы экономической глобализации привели к обострению конкуренции во всех секторах экономики, и к ускорению процессов моральной амортизации товаров и услуг. К примеру, в секторе производства массовой электроники ведущие производители мобильных телефонов и массовых цифровых фотокамер, чтобы отстоять свою долю рынка, вынуждены в полугодие вводить (в среднем) не менее трёх новых улучшенных моделей в разных ценовых диапазонах. В мире процесс создания и освоения инноваций ускорился. Динамику инновационных процессов в экономике можно отслеживать по таким показателям, как число получаемых и поддерживаемых патентов, число продаваемых лицензий, объем финансирования патентно-лицензионного сектора экономики.
Сравним цифровые показатели: Япония располагает 4 миллионами патентов, США - 2 млн., Германия - 1 миллионом. На долю России приходится менее 400 000 действующих патентов (по гражданской тематике 124 тысячи патентов на изобретения и 33 тысячи патентов на полезные модели). Число российских патентов, находящихся в коммерческом обороте, с 2000 по 2005 год сократилось в 5 раз. Бюджетные расходы РФ на научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы возросли за последние 6 лет в 10 раз, но каков их экономический результат? "За Россией закреплено право только на 242 объекта интеллектуальной собственности, и из них только 152 признаны изобретениями. Гражданский сектор экономики не получил доходов от этих инвестиций в НИОКР." [В.А. Чумаков. "Интеграция образования, науки и производства в процессе формирования инновационной инфраструктуры..."// журнал "Инновации", 2007, № 11, стр. 7 - 10.]
В последние два-три года высшие лица нашего государства говорят об опасной зависимости российской экономики от мировых цен на сырье и энергоносители, о желательном переходе России к "инновационной экономике". Если попытка такой трансформации не будет удачной, то Россия может оказаться на периферии глобальных экономических и цивилизационных процессов. Властями осознана нужда в переходе от теоретических деклараций "Экономика должна стать инновационной" к практическим делам (ещё живы воспоминания и о лозунге "Экономика должна быть экономной", и о том, как та "сопротивлялась" такому полезному превращению).
Напомним, что неудача централизованных попыток " придать ускорение экономике" на фоне падения цен на нефть предшествовала "параду суверенитетов" ускорила приход экономического кризиса и распад СССР. Что имеем сегодня? "В 2005 году доля инновационной продукции в общем объёме продаж промышленной продукции не превысила 5%"[В.А. Чумаков. "Интеграция образования, науки и производства в процессе формирования инновационной инфраструктуры..."// журнал "Инновации", 2007, № 11, стр. 9].
* * *
КОМИССАР. Должность, рождающаяся во время
революции. На нее попадают люди, которые
сами ничего не умеют делать, зато знают,
что и как надо делать окружающим.
Кир Булычев.
Проблема создания и успешного освоения инноваций не может считаться простой, но тенденция к чрезмерному её упрощению и одноаспектному рассмотрению (и к решениям на такой основе) сохраняется не только у нас. Известно: в 70-е годы ХХ века в среднем только 10% инноваций, защищённых патентами, выходили на капиталистический рынок в форме реальных изделий, и только 3% имели коммерческий успех, оправдывающий общие затраты на создание всех остальных изобретений, их патентование и перестройки производства. Иногда утверждают, что в последние годы якобы повысился процент патентованных инноваций, приносящих прибыль, перекрывающую затраты, но едва ли намного (правление корпораций заинтересовано в завышении этих цифр, чтобы лучше выглядеть на собрании акционеров).
Банальным считается утверждение, что вероятность появления и использования "золотых" изобретений, оправдывающих все затраты на патентную работу и перестройки производства, резко уменьшится если не будет инноваций из остальных 97 % "пустой породы". Иначе, в инновационном бизнесе высокий риск неудачи на словах признан его неотъемлемой особенностью. Однако Эдвина Ленда, основателя компании "Поляроид" и автора почти трех сотен ключевых изобретений, обеспечивших успехи корпорации, был лишён голоса в правлении - сразу после коммерческой неудачи одного из множества других крупных инновационных проектов (таким оказалось "моментальное любительское кино"). Даже Томас Эдисон трижды оказывался на пороге финансового банкротства из-за временной малой экономической эффективности некоторых инновационных проектов, позднее применяемых во всем мире. Только безусловное его доминирование в администрации предприятий уберегло великого изобретателя от такого же исхода.
У нас и сегодня некоторые новообразованные "эксперты инновационного бизнеса" (с плохо скрытым сознанием своего безусловного интеллектуального превосходства) рассуждают на публике о том, что наши изобретатели не владеют экономическими знаниями, и одновременно - об избытке изобретений.
Вспомним, что западные и восточные корпорации не разглашают собственных методик, применяемых для сравнительной экономической оценки и отбора альтернативных инновационных проектов. Можно предполагать, что суждения об "избытке изобретений", высказываемые со значительным видом, порождены не столько обширной эрудицией или глубоким пониманием проблемы, сколько адлеровским невротическим комплексом, сформированным у "комиссара", едва освоившего типовые бухгалтерские навыки, пригодные исключительно в малых инновационных предприятиях.
В некоторых секторах современной рыночной экономики можно приблизительно установить минимальное (пороговое) число изобретений, защищённых патентами, необходимых предприятию для сохранения конкурентоспособности. Снижение числа патентов ниже этого порога довольно резко снижает его финансовый рейтинг. Клонирование и "рационалистически обоснованные" попытки модифицировать морально устаревшие технические решения неизбежно ведут к проигрышу в технико-экономическом соревновании на глобальном рынке.
Покажем это на простом примере. В среднем из ста запатентованных изобретений только три приносили прибыль. Тогда, при наличии у субъекта экономической деятельности права собственности на тридцать изобретений, обнаруживаем, велик риск того, что он не располагает вполне ни одним патентом, способным оправдать затраты на перестройку производства! Реальный профессионализм в инновационном бизнесе несводим к умению вести бухгалтерскую отчетность или придавать видимость строгой рациональности своим суждениям об инновациях, имеющим всегда шаткую рациональную основу. Рутинные способы их оценки, если и способны быть полезными и точными в отношении изобретений, то только когда они принадлежат к группе морально устаревших новаций, так как только негативные определения инноваций могут быть рациональными и корректными.
***
Банальность - общепризнанная истина,
... пошлость - это общепризнанная ложь.
Станислав Рассадин
Ссылки на полезность психологического и философского изучения творческих процессов стали частыми ещё в "эпоху застоя", а утверждения, что процессы создания, освоения и применения самых разных инноваций "сложны", многомерны, давно стали банальными. Теоретизирование на эти темы имеет давнее отягощение: "Может ли современный инженер, изобретатель решать стоящие перед ним задачи, не ведая о том, что и как он творит? Нет, не может... Создатель новой техники должен точно знать общественную техническую потребность на данный момент..." [М.М.М. О специфике техники и о методологии технического творчества. // Вопросы изобретательства. ,1986]. Имена авторов и точные выходные данные цитируемых источников мы не указываем, чтобы не возникало мыслей о личных нападках. Для нас важнее диагностика и критическое рассмотрение общего направления мыслей, которому принадлежит целый "слой теоретиков".
М.М.М. претендует на владение множеством тайн:
1. Умеет ставить технические задачи и опознавать "общественную техническую потребность на данный момент".
2. Ведает то, как и что творят инженеры и изобретатели.
3. Знает, как надлежит творить инженерам и изобретателям.
Нетрудно оценить обоснованность этих претензий: "В [искусственном] механизме части подчинены целому... В механизме природы, существующем независимо от человеческой деятельности, такой обусловленности частей целым нет. Форма планет, например, не обусловлена целым - определенной [кем определенной?] планетной системой. Они в принципе могли бы быть любой формы... Но под контролем человека любой процесс становится целесообразным..." [Ibid].
"Идеолог творчества" не знает, что форма планет соответствует минимуму потенциальной энергии (и потому не способна сохраниться "любой")? Изучая физику в 9-м классе общеобразовательной школы, он не сумел понять, что форма планет и планетных систем обусловлена не "контролем человека", а универсальными силами - инерцией и гравитацией? Такой теоретик, однако, готов обучать инженеров?
Радикальное различие между наукообразным мифом и современной наукой состоит в том, что наука располагает симметричными и транзитивными теоретическими моделями, которые содержательно описывают и предсказывают течение процессов в ограниченном диапазоне условий. А мифы дают иллюзорные объяснения "всему", основанные на злоупотреблении вербальными моделями и терминами, имеющими неустойчивое содержание, в зависящее от контекста. Наукообразные мифы удается опознать по свободе, с которой применяют философские термины, по отсутствию оговорок об ограничениях в сфере применимости "научных обобщений" и по риторической избыточности: "С точки зрения нашей концепции духовность является некоей феноменальной энергетической субстанцией смыслообразующего целеполагания, которая находится вне нас, но при этом определяюще влияет на нашу жизнь и деятельность... Духовность есть объективная реальность, ещё в значительной мере не познанная человеком" [О.А.В. Проблемы психического здоровья и адаптации личности. 2003]. В таком тексте нетрудно обнаружить родство с идеями незабвенной О.Б. Лепешинской (Сталинская премия 1949 года за открытие "внеклеточных форм жизни") и неустранимые следы прилежного учения на историческом факультете ЛГУ имени А. Жданова.
***
Точность любой научной и наукообразной дисциплины
зависит ... от строгости и точности определения
элементарных явлений в данной области.
Н. Тимофеев-Ресовский
Психологическая наука описывает и изучает поведение "больших систем" (БС); для них в принципе невозможно получение полных детерминированных описаний. Идеал теоретического описания, принятый в физике XIX века, в психологии нереализуем. Качественный критерий Г. Кирхгофа ("Хорошая физическая теория - простое полное описание") без насилия над логикой и эмпирическими фактами не применим в психологии. Повторим, что " инновация", " творчество" (как процесс их создания), " креативность" (как индивидуальная способность порождать инновации) имеют только негативные корректные определения и негативные детерминанты. Рассмотрим утверждения из «университетского» учебника : « Креативность – это способность порождать множество разнообразных оригинальных идей в нерегламентированных условиях деятельности…» [А.Р., Н. Б., С. Р. Психология и педагогика. 2005 г.]. Логическим следствием такого определения будет следующее утверждение: если субъект порождает оригинальные идеи при наличии «регламентированных условий деятельности» (инженер на режимном предприятии конструирует новую систему связи), то «креативность» у него отсутствует. Или в том же духе: « Это скорость порождения новых идей в единицу времени, способность производить «редкие» идеи, умение в простом видеть сложное и наоборот» [Ibid]. Итак, дано очень простое "операциональное" определение понятию "креативность". Это скорость появления необычных идей в единицу времени. Возможно, уважаемые теоретики имели в виду даже и не "скорость", а "частоту появления идей" (их общее число, поделенное на время). Давно известны простейшие средства для искусственного повышения "креативности" такого сорта, ими будут мескалин и каннабиноиды. И если встать на позицию авторов университетского (!) учебника, то Ч. Дарвина и А. Эйнштейна надлежит считать лишенными "креативности". Ведь они сами свои отличия от окружающих видели именно в способности долго размышлять над одной проблемой, которая окружающим представлялась тривиальной и уже давно решенной. Петербургские психологи разделяют "редкую идею", что способность к творчеству можно адекватно (или даже исчерпывающим образом) оценить в примитивной двумерной системе координат, причем первая шкала - равномерная (общее количество идей, поделенное на время), а вторая координата - дискретная двузначная, то есть предусматривающая "идеи обычные" versus "идеи необычные". Каковы источники для экстравагантных утверждений, которые процитированы выше? Сохраняем надежду, что они появились случайно, по небрежности, как "плоды ума недостаточно дисциплинированного". Однако намерение отстаивать и защищать эти позиции должны насторожить окружающих. Чем порождаются попытки занять позицию судьи, оценивающего чужие творческие способности таким предельно примитивным "методом"? Такое бывает, когда "теоретик" уже разделяет общий предрассудок, что "креативность" есть благо, а завышенный уровень притязаний, при скромных творческих задатках, и подводит к идее, что "креативность" измерима "скоростью порождения необычных идей". Московский автор утверждает: « Креативность характеризуется склонностью к доминированию бессознательного – к проявлению форм неадаптивной («сверхнормативной») активности, в том числе творческой» [В.А.Т. Современная психология труда. 2006 г.]. Отсюда должно заключать, что "творческая активность" и "интеллектуализм" - будут явлениями полярными или даже взаимоисключающими. Логика также подсказывает: повышение "креативности" приведет к "дезадаптации", а её снижение обеспечит "адаптивность". Возникает подозрение, что представления о "креативных" у психолога складывалось в ходе чтения женских и детективных романов карманного формата, или при изучении учебников психиатрии в разделе о паранойальном развитии личности. Этот автор также привела список "характерных признаков творческой личности":
"...3. высокая толерантность к неопределенным и неразрешимым ситуациям (конструктивная активность в этих ситуациях).
4. развитое эстетическое чувство, стремление к красоте.
5. уверенность в своих способностях и сила характера; смешанные черты женственности и мужественности…".
Комично, что в длинный список "свойств креативных личностей" автор не включила способность порождать новое, зато без оговорок исключает из группы «креативных» людей с недостаточной «уверенностью в своих силах». Подозреваем, что она просто не сумела увидеть разницу между собственно индивидуальной способностью к творчеству, и сопутствующими факторами, иногда полезными для успеха в практическом применении инноваций ("силой характера", "смешанными чертами женственности и мужественности"). Слабость работ, посвященных "психологии творчества", нередко обусловлена именно тем, что авторы не освоили идеи, что строгие определения инноваций носят негативный характер, а корректные описания возможны только для негативных детерминант творчества. Научная "психология творчества" способна строго описать лишь ограничения на процесс создания инноваций и приемы (средства) для их ослабления.
* * *
Миф - это простое и
удобное объяснение всего.
Василь Быков
Идейное наследие отечественной психологии ХХ века (если отвлечься от явно конъюнктурных "марксистско-ленинских" деклараций и "диалектического" резонерства) имеет непреходящую ценность. Правда, европейские психологи теперь знают лучше, чем наши, и чаще применяют фундаментальные идеи Л.С. Выготского, С.Л. Рубинштейна, А.Р. Лурии и В.А. Лефевра. За полтора десятка лет, прошедших со времени, когда отменили диамат в качестве общеобязательной "идейно-методологической основы науки" (в том числе и психологии), выросло новое поколение психологов-практиков, почти начисто свободных от знакомства с размышлениями о методологии и логике психологического исследования. Полная детерминированная модель психических процессов у человека нереализуема, и в наше время каждый состоятельный теоретик вроде бы обязан сознавать исключительную степень принятых им теоретических упрощений. Даже теперь мы встречаем безмерные теоретические обобщения такого типа (орфография оригинала): «Совокупность определенных задатков будет составлять одаренность… Другая психическая особенность, позволяющая плодотворно осуществлять одну или несколько видов деятельности, составляет способность; она также зависит от задатков, но требует неустанного совершенствования, работы над собой» [С.В. Персонология, М. 2002]. Если освободить цитату от риторического балласта, то в остатке - вместо теоретической модели процессов - обнаружим «развернутую многословную тавтологию» или «скрытое определение». Смотри предложенную математиком Пуанкаре классификацию теоретических текстов [А. Пуанкаре. Наука и гипотеза. // Одесса, 1904, стр. 66 - 80]. Методически состоятельные модели в психологии не только обобщенно и логически строго описывают некий ограниченный класс процессов, но и отвечают на вопрос: достижению каких целей этот процесс служит, тогда модель соответствует телеономному принципу описания психических процессов. Любой процесс способен обеспечивать достижение выявленных целей только в ограниченном диапазоне условий, и хорошая модель в психологии включает ещё и описание таких границ. Надёжным доказательством реального существования какого-либо психического процесса оказываются именно патологические случаи, когда гипотетический процесс отсутствует или представлен в патологическом варианте. Такая модель соответствует методическому критерию " патофункциональной модификации". В отечественной психологии ХХ века многие авторы успешно применяли эволюционный принцип описания и анализа процессов и структур. Содержание и психического процесса становится более наглядным и понятным, если описаны не только исходные примитивные его варианты, но также направление и промежуточные варианты в его эволюции (филогенез, онтогенез, социогенез). * * *
Существует лишь тонкий слой между
тривиальным и недоступным. Именно
в этом слое и происходят открытия.
А.П.Колмогоров
На какие вопросы должна отвечать корректная психологическая модель реальных процессов творчества у человека? По каким критериям мы опознаем такую модель? По нашему убеждению, теоретическая модель для собственно творческих процессов должна с общих позиций (без логических противоречий и парадоксов) описывать: 1. Общую цель креативных процессов у людей и их предшественников. 2. Естественные побуждения к творчеству у людей и их предшественников. 3. Филогенез креативных процессов. 4. Онтогенез креативных процессов у человека. 5. Социокультурные и ограничения для творчества. 6. Патологические варианты творчества. Полезно в рамках общей модели также уяснить (без чрезмерных допущений), почему к техногенезу и культурогенезу пришёл только вид Homo, и также понять, почему многие протоцивилизации, цивилизации и субкультуры останавливались и пребывали в "стационарном состоянии", с ослаблением человеческих способностей рождать технологические и иные новации.
* * *
Дискуссия - лучший способ
укрепить оппонента в его заблуждениях.
Станислав-Ежи Лец
Итак нужно опознать феномены, близкие к "творчеству", и представленные не только у особей вида Homo sapiens, но и у других животных с высокоорганизованной психикой. По нашему пониманию, предназначение некоторых вариантов игры ближе других к пониманию собственно творчества. Приведём классификацию игр у животных, основанную на выявлении биологического назначения вариантов (телеономная этологическая классификация Danfeld, Schmalfuss, Hunter, 1996) в изложении [А. Гусева. Типология игры: "поэзия" и этология. //cб. Игровое пространство культуры. С-Пб, 2002, стр. 54-56]: 1. Игры имитационные (предназначены для импринтинга вариантов поведения, накопленных популяцией и эффективных в стационарной среде). 2. Игры конкурентные (предназначены для "тренировки" и для накопления опыта существования в протосоциальной иерархии). 3. Игры креативные (предназначены для создания, испытания и импринтинга новых, нетривиальных вариантов поведения). Похоже, что едва ли возможны "чистые" варианты имитационных, конкурентных и креативных игр. В реальных играх у молодых животных в разных пропорциях представлены и "конкурентность", и "имитационность", и "креативность", иногда с преобладанием того или иного компонента. Предполагаем, что те же соотношения присутствуют в играх молодых приматов и детей. Подчеркнем, что все три типа игр имеют общую физиологическую природу - физиологическое влечение к игре. У животных с примитивной организацией психики (и у высокоорганизованных животных с актуальной патологией головного мозга) это физиологическое влечение быстро затухает вскоре после полового метаморфоза. Это же физиологическое влечение к игре быстро блокируют соматогенная астения и депрессия различного происхождения (эмоциональная подавленность и тоска). Биологический вид Homo sapiens отличает от остальных приматов то, что у части популяции биологическое влечение к игре не затухает вскоре после полового метаморфоза, у части особей это влечение активно вплоть до старости. Эта психофизиологическая особенность части человеческой популяции и обеспечивает высокую пластичность и адаптивность поведения некоторых человеческих сообществ в нестационарных внешних условиях: креативные игры особей, уже накопивших большой опыт, обеспечили выход человечества из плоскости животного существования в пространство техногенеза и культурогенеза. Полезно учесть, что у некоторых конкретных особей умеренный страх не блокирует, но даже усиливает влечение к игре. Напомним: некоторые младенцы и маленькие дети, если веселые матери или отцы подбрасывают их в воздух и ловят, часто и визжат от страха, и смеются. В таких случаях можно увидеть, как "комплект" из страха с последующим его преодолением в итоге получает сильную положительную эмоциональную оценку. Обнаружено, что в стационарных сообществах, где собственная технологическая и социальная эволюция резко замедлилась или остановилась, преобладают "традиционные" детские игры, которые принадлежат только к двум группам из приведённой этологической классификации (1. Имитационные. 2. Конкурентные). Иначе, у детей в стационарных социумах традиционно мало представлены игры креативные. Для взрослых в таких "стационарных социумах", кроме конкурентных игр доступны игры "азартные". Азартные игры были бы в животном царстве биологически бесполезными для выживания популяции, но в человеческом сообществе азартные игры служат удовлетворению влечения к игре у индивидов способом, который исключает появление каких-либо инноваций. Получается, что азартные игры - социальное средство для сохранения status quo. Напротив, в социальных слоях и сообществах "инновационного типа" традиция воспроизводит все три типа игр - имитационные, конкурентные и креативные. Нетрудно предположить, что собственный индивидуальный опыт, полученный в играх креативного типа, позднее определит список способов, которыми взрослый человек способен удовлетворять естественное психофизиологическое влечение к игре. * * *
Всегда найдутся эскимосы, готовые писать
руководство для негров Цетральной Африки,
что надлежит делать в сильную жару.
Станислав-Ежи Лец
Какие практически значимые следствия могут быть получены из изложенных нами идей о "техническом творчестве", "сознании" и "игре"?
Естественному влечению к игре конкретный человек способен находить разные способы удовлетворения - от азартной игры, до творчества с высокой экономической или гуманистической ценностью. Если у индивида имеется собственный "креативный опыт" и некоторые технические знания, велика вероятность, что это влечение будет им реализовано в техническом творчестве.
В первой половине ХХ века патентовед, изобретатель и фантаст-литератор Генрих Саулович Альтшуллер, проанализировав массив из нескольких тысяч патентных описаний, пришёл к формулированию абстрактных принципов, в согласии с которыми (по мнению Г.С. Альтшуллера) и возникают изобретения. Опираясь на эти обобщения, он создал "алгоритм создания изобретений" (АРИЗ) и его модификацию (ТРИЗ). Книги самого Г.С. Альтшуллера о ТРИЗе и АРИЗе помогли множеству молодых людей попробовать себя в настоящем техническом творчестве. К сожалению, в самих идеях "алгоритмов творчества" имеется неразрешимое логическое противоречие. Все методологические обобщения, сделанные на основании изучения продуктов творчества (патентных описаний), - нетранзитивны.
В 70-е годы ХХ века эпигонами ТРИЗа было организовано в СССР более двух сотен "университетов технического творчества", активисты планировали получить мощную административную и финансовую поддержку. По заданию отдела науки ЦК КПСС А.П. Ляликов (Ленинградский филиал ЦИПК патентных работников) оценил практический вклад этих "университетов" патентную и инновационную работу в СССР - статистически значимого влияния обнаружено не было.
В последние годы эпигоны ТРИЗа и АРИЗа берутся за преподавание этих систем в школах, и даже в детских садах, обещая сделать воспитуемых "творцами". Однако освоение типовых правил, которыми надлежит решать учебные задачи, не часто даёт возможность накопить собственный креативный опыт. Во-первых, освоение правил ТРИЗ оказывается для детей и подростков скучным и отвлечённым (особенно, если преподают психологи, не имеющие собственного креативного опыта). Во-вторых, в реальном преподавании ТРИЗа умение "ставить технические задачи" или представлено слабо, а чаще не представлено вовсе, тогда как для появления реальных изобретений ключевым моментом оказывается формулирование задачи (в таких случаях задача может быть решена общеизвестными "очевидными" средствами!). Множество изобретений рождается на годы и даже десятилетия позже, чем "они могли бы" - по простой причине, что "никому в голову не приходила такая задача".
На наш взгляд, раскрытию творческих способностей лучше служит "мозговой штурм" в учебном варианте, отработанном А.П. Ляликовым (изобретателем, патентоведом, профессором СПбФА). Мозговой штурм, при правильном его проведении, оказывается игрой по преимуществу креативной, с ослаблением "имитационности" и "конкурентности".
Существенное отличие этого варианта "мозгового штурма" состоит в том, что в него включены творческие процедуры поиска и формулирования проблем и задач. Этот адаптированный вариант дизайнер и изобретатель Л.Ф. Пискун с успехом применял в педагогической практике, даже в интернате для малолетних преступников. К примеру, более 10 лет назад обитатели этого интерната в ходе "мозгового штурма" предложили новое изделие: "фломастер", заряженный спиртовым раствором йода или другими антисептиками для обеззараживания ран в полевых условиях (в настоящее время их выпускает фирма "Лекер"). В то время на это техническое решение патентная заявка не была оформлена из-за простых соображений: фитиль, хоть раз примененный для обработки загрязненной раны, не разрешается приводить в контакт с другой раной. В полевых условиях и при строгом соблюдении правил антисептики фломастер с антисептическим раствором значительно проигрывает примитивному тампону с антисептической пропиткой, помещенному в герметичную упаковку, по таким параметрам, как "стоимость", "габаритные размеры", "вес".
|
