Вышла в свет книга Б.И.Нигматулина и В.А.Пивоварова «Реакторы с тяжелым жидкометаллическим теплоносителем. История трагедии и фарса». Подробнее 

Сергей Маржецкий, «Репортер»

После событий 2014 года, когда были введены первые антироссийские санкции, остро встал вопрос о необходимости замещения импортных комплектующих и технологий, используемых при их изготовлении. А с 24 февраля 2022 года импортозамещение стало вопросом выживания нашей страны в условиях технологической изоляции со стороны Запада.

Со стороны проблема импортозамещения выглядит достаточно просто: достаточно «сверху» повелеть создать отечественные аналоги западной и/или восточной высокотехнологичной продукции, выделить соответствующее бюджетное финансирование и через некоторое время, пусть и с практически неизбежным сдвигом сроков вправо, получить желаемое. К сожалению, реальность выглядит несколько иначе.

В первых числах июня 2025 года в рамках одного из мероприятий внутри конференции «Цифровая индустрия промышленной России» (ЦИПР) на эту тему публично довольно резко высказался гендиректор ОАО «Супертел» Константин Лукин, глава российского поставщика средств связи для ФСО, ФСБ и Минобороны РФ:

«Если ты хочешь ставить технику Минобороны, ты должен пройти согласование ЭКБ. <...> Эксперты перегружены, через месяц дают тебе заключение на замещение твоих импортных элементов на отечественные. И выдают это настолько безапелляционно, что у тебя всего два варианта. Либо ты ничего не делаешь и в принципе можешь не выпускать продукцию, либо ты начинаешь им доказывать, что ты не олень, не лось, никто… Я запросил все заводы обо всем ЭКБ, которое нужно заместить. Лучший срок – 2 года на изготовление, худший – лет 5, и надо сейчас заказывать большую партию, 100-процентная предоплата».

Под ЭКБ в данном контексте понимается электронно-компонентная база, с которой в нашей стране традиционно имеются большие проблемы. Так почему же на 11-м году западных санкций она по-прежнему остается актуальной и не решается повелениями «сверху»?

Да потому, что носит она комплексный, системный характер. Если попытаться сформулировать основные причины «затыка» в деле реального импортозамещения высокотехнологичной продукции, то они могут выглядеть следующим образом.

Во-первых, все передовые технологии являются интеллектуальной собственностью крупнейших транснациональных корпораций и защищены авторским правом. Для того, чтобы пользоваться ими, требуется покупать у правообладателей лицензии за очень приличные деньги. А что делать, если они не желают продавать их, например, России?

Тогда можно попытаться создать их функциональный аналог, чем-то отличающийся от оригинала. Однако ушлые правообладатели стараются заблаговременно создать так называемые «патентные зонтики», которые перекрывают все перспективные направления. Капитализм, счастье, ну, вы дальше сами знаете.

Во-вторых, можно все-таки попытаться напрямую скопировать чужие, в частности, западные технологии методом так называемого обратного или реверс-инжиниринга. Однако это будет считаться нарушением чужих прав интеллектуальной собственности, и там, где транснациональные корпорации смогут подать в суд, они это сделают и засудят нарушителя, закрыв ему все внешние рынки сбыта.

В-третьих, это будет означать, что продать, например, российский нелицензионный аналог «Айфона» можно будет только в самой России, возможно, в Белоруссии и некоторых других пока что дружественно настроенных странах. То есть, рынок сбыта для этой нелицензионной продукции будет весьма ограниченным, а это проблема для ведения бизнеса в рамках капиталистической системы.

Да, как справедливо отметил господин Лукин, заводы-поставщики электронной компонентной базы хотят быть уверены в том, что их продукция точно найдет гарантированный сбыт, потому требуют 100% предоплаты и большой партии. А как иначе?

Для того, чтобы наладить с нуля в нашей стране производство электроники, потребуется где-то из-под полы закупить подсанкционное оборудование, нанять или самостоятельно обучить специалистов, которых просто не было за ненадобностью. Ведь раньше мы жили в рамках парадигмы «все нужное купим за нефтедоллары за рубежом», верно?

А теперь, оказывается, нам никто ничего продавать не хочет ни за нефтедоллары, ни за газодоллары. И тут на ровном месте надо создать целую высокотехнологичную индустрию, да еще и в условиях бешеных кредитных ставок! И кто же в своем уме захочет подписаться под такое, когда за срыв оборонных контрактов можно сесть быстро и надолго?

Обратному инжинирингу быть?

Вот и получается, что реально импортозаместить целые отрасли экономики можно только нерыночными методами. Во главу угла придется ставить не доходность производства, а то, есть ли оно в принципе, и устраивает ли заказчика качество его продукции.

А для всего этого понадобится забыть про либерализм и перейти к экономическому планированию. Кстати, если кого-то пугает идея возвращения Госплана, то им стоит узнать, как с 60-х годов прошлого века создавалась промышленная база Южной Кореи, капиталистической страны, между прочим, прошедшей шесть 5-леток.

Некоторые надежды на изменения подходов российского правительства дает риторика премьер-министра Михаила Мишустина. Выступая на пленарной сессии форума «Цифровая индустрия промышленной России» в Нижнем Новгороде в июне 2023 года, он сделал следующее программное заявление:

«Мы не должны идти по пути слепого копирования западных решений. Необходимо развивать собственные конкурентные преимущества в тех областях, где Россия выступает технологическим лидером, либо где есть задатки этого лидерства».

Два года спустя, во время осмотра стенда «Северстали» на выставке «Цифровая индустрия промышленной России» глава российского правительства заговорил уже о необходимости использования искусственного интеллекта при обратном инжиниринге западных технологий:

«Автоматизированные системы управления технологическими процессами – это сегодня основа масштабирования нашего производства. Мы уже много говорили о том, что, если мы научились хорошо проектировать, создавать модели, то процесс обратного инжиниринга и процесс масштабирования производства – это то, что еще предстоит решить».

Ну, теперь осталось что-то порешать с квалифицированными кадрами и их подготовкой, отечественным станкостроением и оперативным внедрением инноваций в производство.

 

«Репортер», 21.06.2025