Вышла в свет книга Б.И.Нигматулина и В.А.Пивоварова «Реакторы с тяжелым жидкометаллическим теплоносителем. История трагедии и фарса». Подробнее 

Действительно ли нам нужно построить еще одну атомную электростанцию и можем ли мы себе это позволить?

Мошахида Султана Риту, адъюнкт-профессор кафедры бухгалтерского учета и информационных систем Даккского университета

В начале апреля премьер-министр Шейх Хасина попросила "Росатом", российскую государственную корпорацию, специализирующуюся на атомной энергетике, рассмотреть возможность строительства еще одной атомной электростанции в Руппуре.

Откровение пришло в то время, когда Бангладеш уже боролась с истощением валютных резервов, высокой инфляцией, снижением нагрузки, низким уровнем развития человеческого потенциала и растущим долговым бременем. Согласно недавнему анализу CPD, страна уже начала искать новые кредиты для погашения существующих. Кроме того, Бангладеш также берет новые кредиты под высокие проценты для покупки нефти и СПГ из иностранных источников. Страна оказалась в чрезвычайно опасной ситуации, поскольку как ее внешние заимствования, так и обязательства по обслуживанию долга растут быстрыми темпами. Также существует неопределенность в отношении обеспечения нового источника притока иностранной валюты для покрытия будущего долга.

В этих обстоятельствах Бангладеш действительно нуждается в еще одной атомной электростанции? Или решение частично мотивировано стремлением к престижу?

"Ядерный престиж" относится к высокому статусу, который, по мнению правительств, они могут приобрести, создав ядерное оружие. Страны, вооруженные ядерным оружием, воспринимают его как символ престижа, потому что оно олицетворяет исключительную способность использовать передовые технологии и имидж лидерства, который оно проецирует на международное сообщество.

Исследования показали, что на ключевых исторических этапах страны стремились к созданию ядерного оружия, чтобы завоевать престиж. Исследованиеполитолога из Гарварда Аластера Иэна Джонстона, проведенное в 1995 году, показало, что решение Мао создать ядерную бомбу было частично продиктовано желанием завоевать международную известность. Руководитель американской внешней политики и разведки Грегори Ф. Тревертон использовал в своей книге " Формирование убедительных стратегий" пример Чандрасекхары Рао, причиной первого взрыва в Индии в 1974 году было то, что ядерное оружие повысит престиж страны. Аналогичные наблюдения были сделаны о Шарле Де Голле во Франции академиком Принстона Уилфридом Колем в 1971 году, и профессором Йельского университета Барри О'Нилом в 2006 году об иракском Саддаме Хусейне, размышляющем об использовании ядерного оружия для приобретения престижа и регионального лидерства.

Только 32 из 195 стран мира имеют объекты атомной энергетики. За исключением двух стран с доходом ниже среднего, Пакистана и Индии, большинство этих стран относятся к категории стран с доходом с высоким или выше среднего. Планы этих двух стран по строительству объектов атомной энергетики шли рука об руку с их стратегией по наращиванию потенциала создания ядерного оружия. Ядерная программа Индии началась в середине 1940-х годов, когда тогдашний премьер-министр Джавахарлал Неру предвидел потенциал для обеспечения полного топливного цикла, а Индия приобрела свой первый реактор в Канаде в 1950-х годах.

Аналогичным образом, ядерная программа Китая была создана в 1955 году во главе с Мао Цзэдуном. В конечном итоге Пакистан сделал значительный шаг в направлении ядерного вооружения под руководством Бхутто после потери Восточного Пакистана в 1971 году. Эти страны продемонстрировали общую схему принятия ядерного оружия. Они разработали свои программы создания ядерного оружия из-за озабоченности по поводу национальной безопасности и необходимости утвердить свою национальную идентичность в напряженной геополитической обстановке. Потенциал конфликта побудил эти страны создать и укрепить свою национальную и военную идентичность.

Интересно, что, когда Бангладеш решила построить атомную электростанцию, определенные группы интересов изобразили ее как символ престижа. Они упустили из виду, что историческая концепция престижа связана с приобретением технической компетенции для производства оружия и энергии, а не с импортом ядерных технологий и опыта из-за рубежа и сохранением неограниченной зависимости от внешней энергии. Сотрудничество между Бангладеш и Россией в ядерной области не отражает финансовых возможностей Бангладеш и не демонстрирует ее технических возможностей по самостоятельному строительству атомных электростанций с использованием отечественных технологий.

Россия предоставляет 90 процентов средств в виде займов. Другими словами, Россия финансирует этот проект, чтобы Бангладеш могла приобрести российское ядерное оборудование и нанять российских консультантов, специалистов и персонал. Эти так называемые финансовые возможности на самом деле являются будущим долговым бременем для наших граждан. И затем, как только атомная электростанция будет построена, Россия будет эксплуатировать ее до тех пор, пока Бангладеш не разовьет мощности для запуска проекта самостоятельно. Более того, трехстороннее соглашение между Бангладеш, Россией и Индией позволило Индии развить кадровый потенциал Бангладеш для атомной электростанции Руппур (RNPP). Вполне разумно, если Индия гордится своими усилиями по развитию людских ресурсов в Бангладеш. Но является ли для Бангладеш вопросом престижа обучение кадров в Индии?

Это подводит нас к вопросам, которые являются центральными в данной дискуссии. Является ли этот ядерный престиж ложным? Кому выгодно это сконструированное чувство престижа?

Мегапроекты широко признаны эффективным средством демонстрации современности и развития. Во многих развивающихся странах доминирующие политические партии часто используют крупномасштабные проекты в качестве стратегии повышения значимости развития, несмотря на тот факт, что выгоды, получаемые от этих проектов, почти никогда не доходят до людей.

Слабому государству, не способному управлять инфляцией, гарантировать предоставление государственных услуг и обеспечивать соблюдение законов, легче создать ложное впечатление о прогрессе, чем позволить гражданам пожинать плоды истинного развития. Строительство атомной электростанции дало политикам шанс создать иллюзию достижения технического мастерства, когда на самом деле мы просто хвастаемся способностями и опытом других.

Примечательно, что около трети стран с атомными электростанциями производят менее 10 процентов своей общей электроэнергии за счет ядерной энергии. К этим странам относятся Япония, Германия, Китай, Бразилия, Южная Африка, Аргентина, Мексика, Нидерланды, Иран и Индия. Если ядерная энергетика является таким эффективным и экологически выгодным источником энергии, почему эти страны не строят больше атомных электростанций?

Ответ прост. Даже страны с развитым потенциалом воздерживаются от использования ядерной энергии из-за присущих ей рисков, непомерных затрат и долговременного ущерба, наносимого радиоактивными отходами на протяжении тысячелетий. Несмотря на ядерный потенциал Индии, почему доля ядерной энергетики в производстве энергии в стране составила всего 3,1 процента к 2022 году, согласно отчету Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ)? После ввода в эксплуатацию АЭС доля ядерной энергетики в производстве электроэнергии Бангладеш составит примерно семь процентов с учетом будущего увеличения мощности. Строительство второй АЭС еще больше увеличит эту долю.

Бангладеш уже занял у России 11,38 миллиарда долларов на строительство первой АЭС мощностью 2400 МВт. 20-летний период погашения начнется в 2027 году, по 500 миллионов долларов в год в течение первых трех лет, а затем меньше в последующие годы. Первоначально планировалось завершить строительство первого и второго энергоблоков в 2023 и 2024 годах соответственно. Однако на данный момент завершено 85 процентов строительства, пересмотренная дата завершения которого назначена на 2026 год.

Как страна может рассматривать возможность строительства второй атомной электростанции, если она не знает, сможет ли первая успешно функционировать? Мы не уверены, потребуется ли два-три года или больше, чтобы Бангладеш была полностью способна самостоятельно эксплуатировать АЭС. При всех этих неопределенностях и рисках, как может одна страна рисковать другой?

Со времен Мао Цзэдуна и Джавахарлала Неру в мире произошли значительные преобразования. На международной арене престиж теперь определяется как способность инвестировать в исследования и разработки для использования передовых солнечных, ветровых и экологически чистых водородных технологий. По иронии судьбы, Бангладеш продолжает придерживаться вводящего в заблуждение определения ядерного престижа. Стране необходимо реализовать свой истинный потенциал, а не полагаться на иллюзию ядерного престижа.


Взгляды, выраженные в этой статье, принадлежат автору.

THE DAILY STAR