Н.А. Штейнберг
Читать очередной сборник надерганных цитат, украшенных
салатом из бредовых комментариев «облачной команды»
(КВВО), вообще говоря, удовольствия не доставляет. Разбирать
этот опус – пустая трата времени. Однако, подвести итоги и зафиксировать
некоторые важные моменты надо.
Прежде
всего, хочу отметить, что дальнейшая дискуссия, мне кажется, не имеет большого
смысла. «Облачная команда» детально и обоснованно, явно не желая этого, изложила
суть невероятно безобразных (ласково говоря) нейтронно – физических и тепло-гидравлических
характеристик реактора РБМК, которые и стали причиной катастрофы. Браво! Наконец
– то создатели реактора (или их наследники?) осознали, что они создали.
Во
– вторых, признателен Алексею Фатахову (к сожалению, не знаком, но хотел бы
установить контакт) за информацию о сайте, где представлены материалы и
ПРОФЕССИОНАЛЬНЫЕ дискуссии о причинах и обстоятельствах аварии. Не знал о
существовании этого сайта, есть, о чем поговорить, что обсудить. Спасибо!
В
– третьих, не читал книгу Главного конструктора об РБМК. Но если то, что
приводится в цитатах из этой книги на упомянутом выше сайте правда … Я
выскажусь об этом в конце.
В
– четвертых, куда же пропал ОЗР, куда делся концевой эффект СУЗ? Потрачено
столько времени на коллективный поиск виновных, а оказывается кнопку АЗ-5
нажали уже когда все кончилось: и ГЦНы «зашатались», и конструкции от грохота
падали …Вся предыдущая, более месяца длящаяся дискуссия «коту под хвост»?
Нарушение персонала было не существенным и не сыграло никакой роли в аварии?
Части 1 и 2 ваших откровений можно просто выкинуть?
КВВО,
наконец, уже не сомневается в главной причине катастрофы – это безумный по
величине паровой (пустотный) коэффициент реактивности - выше 5 βэфф.
Напомню, что при βэфф равном единице, реактор становится
неуправляемым. Так нас всех учили.
КВВО,
авторы доклада СССР, представленного в 1986 году в МАГАТЭ, вас бы разорвали на
части – вы выдали миру главный, совершенно секретный параметр РБМК. И они были бы правы. Авторы доклада, надо
отдать должное, были профессионалы высокого уровня: они так составили доклад,
что мир поначалу ничего не понял и сам стал считать и анализировать, быстро
разобрался, что к чему… И уже в 1987 году авторы доклада были вынуждены
стыдливо признать наличие концевого эффекта – неудобно стало представлять себя
неучамина фоне профессионализма коллег мирового ядерного сообщества. Увы, за
политические доклады на научно – инженерные темы приходится расплачиваться
своим авторитетом. КВВОже решило все вернуть «на круги своя», предполагая, что
прошло 35 лет и всезабыто.
Правда
в том, что концевой эффект стержней СУЗ (страшный сам по себе) стал лишь
спусковым крючком - основную «заботу» за катастрофический разгон реактора взял
на себя именно паровой эффект. Безусловная ценность новой публикации КВВО
–паровой эффект мог быть «включен в работу» и другими исходными событиями
(разрыв ТК, кавитацией ГЦН, закипанием воды на местных сопротивлениях, какими
являются клапаны ЗРК или расходомеры, открытием ГПК и т.д.). Это эпохальное
признание авторов реактора многого стоит!
Но
КВВО не первый. Об этом написано еще в 1991 году: «Специфической
особенностью запланированного режима являлся повышенный, относительно
номинального, расход теплоносителя через реактор. Паросодержание было
минимальным при незначительном недогреве теплоносителя до температуры кипения
на входе в активную зону. Оба
указанных фактора имели прямое отношение к масштабу проявившихся при испытаниях
эффектов». Доклад Госатомэнергонадзора (далее,для экономии бумаги, ГАЭН
СССР,), п. 4.2. стр. 22.
Теперь
очевидно, что Главный конструктор и об этом (а не только о концевом эффекте
стержней СУЗ) хорошо знал задолго до аварии, но «забыл» об этом предупредить.
Режим
работы на малой мощности с 4 – мя ГЦН на петле – действительно роковая ошибка
программы испытаний и персонала, но этот режим НЕ БЫЛ ЗАПРЕЩЕН технологическим
регламентом (ТР) до 26 апреля 1986 года. Главный конструктор этого не боялся
(или так боялся, что молчал?). А мы, я и десятки других операторов,
неоднократно работали в таком режиме, не зная, что за спиной бомба!
Этот
режим НЕ МОЖЕТ БЫТЬ ЗАПРЕЩЕН и сегодня: объясните, как «выскочить» с нулевой
мощности на 700 МВт (т), не проходя промежуточный диапазон? Кстати, как быть
если при подъеме мощности в диапазоне от 0 до 700 Мвт (т) необходимо «разменять»
ГЦН, у которого проявился какой-то дефект, на стоящий в резерве? Я, например,
согласно ТР (или инструкции по эксплуатации РУ – не помню) делал так: включал в
работу резервный ГЦН, давал ему несколько минут поработать, нагружал его, затем
разгружал выводимый в резерв, и после доклада оператора ГЦН по результатам
осмотра агрегатов на месте, останавливал выводимый ГЦН в резерв (ремонт).А как
это делают сегодня?В наши далекие времена было такое понятие: ядерно-опасные
операции (работы). Переход по ГЦН при мощности ниже 700 МВт(т) не числился в
ядерно-опасных работах, аоказывается мы работали именно в таком режиме с 4-мя ГЦН на петле.
Еще
о паровом эффекте. Найдите журнал «Атомная энергия» за 1994 год, если не
ошибаюсь (номер выпуска не помню). Там есть статья сотрудников НИКИЭТ, где присутствует
запись о том, что при паровом эффекте, который был свойственен РБМК до 26
апреля 1986 года, аварийная зашита могла и не остановить реактор в случае
максимальной проектной аварии (МПА). Передаю смысл - с собой журнала нет, поэтому не цитирую. Всем
понятно, о чем идет речь? И этот реактор просунули в жизнь! Ну, да, независимой
экспертизы в 60-70-х годах не было.
Две
докторские диссертации, непосредственно связанные с событиями 26 апреля 1986
года, защищенные в разное время и в разных странах, демонстрируют, что и при
200 МВт (т), и 700 Мвт (т) результат, в случае «возбуждения» парового эффекта
(любыми способами (исходными событиями)) был бы один и тот же - разгон.
На
мощности 30 – 100 МВТ (т) приходилось «болтаться» и сутки, а иногда и больше, когда
идут испытания автоматов безопасности турбин, вибро - испытания и наладка
турбин при первом пуске или при пуске блока после ППР, а также электрические
испытания генератора – это абсолютно штатный эксплуатационный режим. При этом
расход питательной воды «гуляет» около нуля и параметры в КМПЦ (контур
многократной принудительной циркуляции) не отличаются от тех, которые были 26
апреля. Повторяю, это нормальный многократно повторяющийся режим, оговоренный
ТР и инструкцией по эксплуатации РУ.
Впрочем,
зачем я все это пишу – ведь КВВО все это прекрасно должен знать! А может быть в
техническом задании на реакторную установку ничего такого не было? Исходное
состояние перед пуском: мощность = 0, а потом сразу 700 МВт (т)?
Оговорюсь:
расходы ГЦН в этом режиме ограничены, но температура и давление в КМПЦ всегда те
же, что были и 26.04.1986 года (параметры насыщения плюс столб воды от БС до
входа в ГЦН. На этот режим и рассчитаны ГЦН, потому никогда не попадали в режим
кавитации. Расход остающихся в работе ГЦН при внезапном отключении (по любой из
защит) одного из ГЦН всегда растет – это законы распределения параллельных
потоков. Потом расходы корректируются оператором.
Вопрос
о кавитации ГЦН действительно дискутировался и входил в первоначальные 13
версий аварии. Ф.И. Митенков, руководитель ОКБМ, где был создан ГЦН, подтвердил,
что дополнительные исследования исключают кавитацию ГЦН в режиме 26 апреля 1986
года. Ни НИКИЭТ, ни институт Курчатова, ни проектные организации никогда не
опротестовывали это заявление главного конструктора ГЦН.
Точно
также, не было подтверждено «закипание» теплоносителя на ЗРК в режиме,
предшествующему аварии. Возможно, исследователи из КВВО могут опровергнуть это?
Тогда представьте акты исследований и стендовых испытаний. Как говорится, карты
на стол! А если это так, действительно «закипают», то как быть с еще действующими
РБМК?
Согласно
представленных КВВО пояснений, любое возмущение: отключение ГЦН; срабатывание
ГПК;разрыв ТК и т.д., принципиально могло привести к разгону.Один пример,
настройка давления срабатывания ГПК (главных предохранительных клапанов) реальным
срабатываниемвыполняется при пуске после ППР и продолжается она иногда и час, и
более, и давление «гуляет» в КМПЦ далеко не всегда в пределах нескольких кгс/см2…
(эта операция проводится как минимум раз в год -требование НТД). «Веселенький»,
между прочим, эксперимент (по – вашему), а по-нашему рутинные эксплуатационные
испытания. Да, ведь это еще и исходное событие – «дырка» в контуре диаметром 400 мм.
Поищите
в архивах НИКИЭТ разбор интересного режима. В конце июня – начале июля 1978 года
(точную дату не помню) из-за отключения ВЛ-330 ЧАЭС – ГПП «Лесная» блок №1 был
отключен защитами энергосистемы. При росте давления в контуре (упали с миллиона
одновременным отключением 2-х генераторов – худший по динамике режим!) сработал
клапан БРУ-Б (быстро - действующая редукционная установка барбатера), а его
привод развалился. Это исходное событие для анализа безопасности:«дырка» в
контуре диаметром 400 мм.
Закрывали БРУ-Б вручную. За несколько минут (около 3-х, но могу ошибаться)
давление в КМПЦ провалилось до 18 кг/см2! И ни срыва циркуляции, ни
кавитации, ни шумов «раскачивающихся» ГЦН – неужели главный конструктор не
анализировал этот режим?
Версии о причине аварии –
кавитация, пар в ТК и т.д., но без участия концевого эффекта стержней СУЗ, были
рассмотрены и отброшены еще в мае-июне 1986 года. Не получалась авария! Но
надерганные элементы этих версийтак аккуратно «пристроили» в первом доклад СССР
для МАГАТЭ (основа для INSAG– 1),
что никто и ничего не понял.Именно для этого и игрались со временем в 1986
году. И нам было крайне сложно разобраться, пока мы не нашли ленту
осциллографа.
Посмотрите еще раз доклад
ГАЭН. Там есть три важных пункта: п. 4.3.1. «Штатные самопишущие приборы»; п.
4.3.2. «Система централизованного контроля СКАЛА с подсистемами»; ип. 4.3.3. «Осциллографирование».
Не буду их повторять.
Только одна цитата: «Нештатная система осциллографирования быстроменяющихся
параметров была смонтирована в соответствии с программой испытаний. Она
позволила получить с хорошей точностью параметры работы отдельного
оборудования: ТГ-8; ГЦН-13, ПН-4, секций питания собственных нужд 8РА, 8РБ.
Недостатком системы явилось отсутствие синхронизации указанных электрических
параметров с реакторными параметрами, фиксируемыми СЦК «СКАЛА». Однако
имеющиеся документы - расшифровка осциллограммы электрических параметров и
фиксация программы ДРЕГ - позволяют довольно точно синхронизировать между собой
реперные события. Главные из них -
посадка стопорных клапанов турбины №8 и момент нажатия кнопки АЗ-5
оператором. По записи программы ДРЕГ известен момент посадки СК турбины № 8 -
1ч. 23 мин. 04 с. Этот момент можно отметить по изменению ряда параметров на
осциллограмме. Известно, что сигнал на
срабатывание АЗ-5 прошел в 1 ч. 23 мин. 40с., что также можно отметить на
осциллограмме, а изменения электрических параметров на ней зафиксированы с
высокой степенью точности, поэтому может быть определено время нажатия кнопки МПА,
отключения ГЦН. Так определено, что отключение первой пары ГЦН
("выбегающих") произошло в 1 ч. 23 мин. 46с., а сброс нагрузки другой
пары ГЦН - через 0,45 сек после этого. Это значит, что эти события произошли через 6,0 - 6,45 с. после нажатия
кнопки АЗ-5оператором…».
А
в докладе, представленном в МАГАТЭ в 1986 году, «убедительно показано», что
мощность начала расти за 6.0 - 6.45 с до нажатия кнопки АЗ-5. Этаподтасовка и
«спрятала» ввод системой АЗ положительнойреактивности в реактор – ведь такое
«не на одну голову не налезает»! Испугались(или постеснялись?) сказать миру,
что реактор не имел аварийной защиты!
Впрочем,
почитайте материалы на сайте, который рекомендовал А.Фатахов – там детально
продемонстрировано, как «управляли» временем Главный конструктор и иже с ним.
Исегодня КВВО подсовывает вдруг открывшуюся им правду - фальсификации своих
соратников!
Кратко и четко история РБМК зафиксирована в выводеINSAG – «общая недостаточность
культуры безопасности в ядерных вопросах как на национальном, так и на местном
уровне». Господа
из КВВО, каквы считаете, подделка исходных данных для национального доклада,
подделка информации для дискуссии на уважаемом профессиональном сайте ядерной
державы –как это коррелирует с культурой безопасности?
КВВО
свойственна страсть вести расследования на основе устных показаний – это
показывают все три публикации. Расследования нарушений и аварий проводятся на
основе документов, а не устных показаний свидетелей, которые из-за
естественного стресса неоднозначны и крайне отличаются. Идаже «самый
справедливый в мире суд» построил свою работу на основании объективных
доказательства (записи показаний приборов, другие документы). Показания очевидцев
на суде или в объяснительных создают информационный шум, формируют
психологическую атмосферу - не более того. Это отнюдь не означает неуважения к
очевидцам, но надо просто понимать, что пережили эти людии что могли слышать в
шуме и грохоте те, кто находился в10 и более метрах от пульта реактора? Поясню
«звуковые» характеристики БЩУ РБМК: даже если только один ПН «ушел» на
рециркуляцию, то СИУБ уже не услышит СИУРа – это 4 – 6 м. А от пульта СИУТа
услышать, что говорят у пульта СИУРа … – это минимум 12 – 15 метров. Что могли
слышать стоящие там электрики, да еще при «раскачивающихся» ГЦН?
Появилось
желание дорасследовать аварию? Кто мешает? КВВО- не надо трусливо прятаться за
секретность. Никакой секретности уже давно нет. Комиссия ГАЭН работала с документами,
хранившимися в Верховном Суде СССР, только потому, что НИКИЭТ отказал нам
воспользоваться материалами, которые оказались в его распоряжении. В НИКИЭТ
(точно) и, возможно, в Курчатовском институте, есть полный комплект всех важных
для расследования документов, записей приборов, распечаток и т.д. (Копии
чистые. «Грязные» оригиналы в папках и мешках находились помещении Верховного
Суда). Кто мешает сформировать комиссию?
Пригласите
г-на Новосельского: участника подготовки доклада группы А.А.Абагяна для INSAG и,
видимо, с выводами доклада согласного. Теперь что – то привело его к переоценке
взглядов, но опротестовывать доклад,соавтором которого он был, почему-то не
хочет. Так пусть поработает в новой комиссии.
Но
пока КВВО создаст комиссию, пока она будет работать, действительно
заинтересованные разобраться в проблеме, положите перед собой два ТР РБМК.Один,
1986 года (даже не предлагаюболее ранний ТР, например, 1977 года) и
сегодняшний, действующий ТР. Сделайте таблицу и по пунктам сравните их. И тогда
поймете, на что пошли сотни миллионов долларов, вложенные в изменение нейтронно
– физических и тепло-гидравлических характеристик этого замечательного
реактора. Сравнивайте пункт за пунктом, начиная с обогащения топлива,
скоростных характеристик стержней СУЗ, величины парового эффекта, наличия
приборов, показывающих ОЗР, характеристик СФКРЭ и СЦК «Скала», и т.д., и т.п.
Согласно
очередной версии КВВО получается, что ОЗР вообще не имеет никакого отношения к
тому, что произошло.Кнопка АЗ-5 была нажата уже после того, как «раскачивались»
ГЦН, разваливался шатер центрального зала и падали конструкции машинного зала.
Теперь вообще не понятно, когда же раздались звонки с улицы? Или уже долетело
до «облака», что законы природы, реализовавшиеся в проекте «лучшего в мире»
реактора, объективно выше любых надуманных звонков из ЦК?
Может
быть уже хватит плясать на костях! «Облачные умельцы», все вы хорошо знали и
понимали, и хватит уже изворачиваться и врать. Не в ошибках вас обвиняют - за технический прогресс, увы, приходится
платить, и не только в ядерных технологиях. Эта истина тяжело воспринимается
людьми, но это так. Претензии к вам гораздо серьезней – вы ВСЕ ЗНАЛИ ДО
КАТАСТРОФЫ, но не предупредили тех, кто эксплуатировал созданное вами
«изделие». Даже при тех кошмарных провалах в проекте РБМК аварию можно было
предотвратить, установив и объяснив операторам, почему нельзя переступать эти
пределы, почему за ними смерть! Это не требовало больших затрат, но …
Надо
иметь элементарную совесть признать свою роль в аварии и принести извинения.
Ничего другого от вас не ждали много лет, но теперь очевидно - бессмысленно
ждать. Продолжайте совершенствовать РБМК и повышать их безопасность– это важно
для всех! И обратите внимание на предстоящий выводих из эксплуатации – та еще
эпопея предстоит.
Козьма
Прутков сказал: «Единожды солгавший, кто тебе поверит?». На этом можно
закончить.