Часть 1
Академия наук СССР и
Главное управление лагерей делали общее дело
Андрей
Евдокимов, «Военно-промышленный курьер»
Вермахт еще не успел откатиться от Москвы, когда советская
разведка приступила к сбору информации о работах в области ядерной физики.
Объектом особого интереса стали британские лаборатории. «Урановая бомба» вошла
в повестку дня Академии наук СССР.
В начале войны Лейпунский работал в Уфе, возглавлял
эвакуированный из Киева Институт физики и математики АН УССР, участвовал в
создании системы секретной телефонии. Одна из установок имела кодовое
наименование «Вокодер». Это подробно, с подлинными техническими деталями
описано в романе Александра Солженицына «В круге первом». И установка
называется так же.
Однако через год Лейпунский был отстранен от этих работ,
имевших высший гриф секретности. Вероятно, кураторы проекта сомневались в
благонадежности ученого.
Поводов проявить бдительность у чекистов хватало. По
обязательным для того времени вопросам спецанкет у Александра Лейпунского была
не одна каинова печать, а целая коллекция: «Национальность – еврей», «Имеете ли
родственников за границей? – Имею», «К суду и следствию привлекался? –
Неоднократно», «Состоите в партии (если были исключены, указать, когда и за
что)?». Вероятно, дело шло к новому аресту и на сей раз без шанса на
благополучный исход. Время было такое. Враг наступает на всех фронтах – кто
виноват? Вредители, шпионы! Лейпунский подходил идеально.
Но в НКВД медлили. Лейпунский был срочно отозван в Москву,
его оперативно-чекистским сопровождением стали заниматься другие структуры на
качественно ином уровне. Этому предшествовали примечательные события.
В марте 1942 года Берия направил Сталину обстоятельный
доклад о методах получения оружейного урана и перспективах создания атомной
бомбы. А уже в сентябре Госкомитет обороны издал распоряжение «Об организации
работ по урану». Академии наук СССР предписывалось к 1 апреля 1943-го
представить доклад о возможности создания «урановой бомбы». Для этого при АН
СССР создавалась «специальная лаборатория атомного ядра».
Физика высоких ставок
Для сложившейся к тому времени стратегической обстановки эти
меры выглядели по меньшей мере странными. Положение на фронтах было крайне тяжелым.
В марте 1942-го закончилось катастрофой стратегическое наступление Красной
армии на Ржевском направлении. К сентябрю немцы захватили Харьков и часть
Сталинграда. А немецкие горнострелковые части вели бои в отрогах Главного
Кавказского хребта, нацеливаясь на нефтеносные поля Баку.
Руководители атомного проекта могли отзывать нужных им людей
откуда угодно и когда угодно. Понятно, что в числе первых специалистов Курчатов
назвал Лейпунского, которого хорошо знал. Его каиновы печати для руководителей
атомного проекта ничего не значили.
В 1943 году сохранившихся сотрудников ХФТИ перевели из Уфы в
Москву. В институте был создан отдел ядерной физики, его возглавил Лейпунский.
С этого момента об «огрехах» его биографии вряд ли кто вспоминал.
В 1946-м он был восстановлен в партии.
Тогда же решением Спецкомитета при Совмине СССР Лейпунский
был назначен начальником II (научного) отдела 9-го Управления МВД СССР и
одновременно заместителем начальника управления. Ни один из биографов физика
или историков атомного проекта не объяснил смысла этого назначения. Между тем
оно очевидно.
Одним из ведущих руководителей атомного проекта был Авраамий
Завенягин. Занимая должность заместителя министра внутренних дел, он курировал
Главное управление лагерей горно-металлургических предприятий, в состав
которого входило 9-е Управление, и Главное управление лагерей промышленного
строительства. Среди задач ГУЛПромстроя было сооружение объектов атомного
проекта. Необходимость сохранения режима строжайшей секретности, а также
сложная оперативная обстановка, вызываемая концентрацией на стройплощадке
значительных масс рабочих, спецконтингента, включая иностранцев, а также
военно-строительных частей, обусловили создание разветвленной структуры
управления и особых органов внутренних дел. В частности, Завенягину подчинялся
4-й специальный отдел Главного управления МВД СССР по делам военнопленных и
интернированных (ГУПВИ), в ведении которого находилось использование
специалистов из числа заключенных в научно-исследовательских и
опытно-конструкторских организациях. Кроме того, ГУПВИ вело
оперативно-чекистскую и политическую работу среди указанного контингента.
Оперативно-чекистской и пропагандистской деятельностью
Лейпунский, разумеется, не занимался. Обладая уникальным опытом работы с
иностранными учеными, он руководил отбором и последующим перемещением в СССР
свыше 300 немецких специалистов. Они были сконцентрированы в
научно-исследовательских организациях 9-го Управления МВД СССР, зашифрованных
литерами «А», «Б», «В» и «Г». За их работу, а также координацию с другими структурами
Атомного проекта отвечал Лейпунский.
Организатор советской
науки
В институтах 9-го Управления МВД СССР были выполнены
пионерные исследования. В их числе получение трубчатых диафрагм для
диффузионных компрессоров, метод разделения изотопов против встречного потока
газов, изготовление уникальных масс-спектрометра и электронных счетчиков,
бериллиевый реактор, проект кольцевого ускорителя на 1,5 миллиарда
электрон-вольт.
Немецкие специалисты разработали способ получения тяжелой
воды методом дистилляции аммиака. Особо значимыми оказались исследования в
области химии и металлургии урана, проведенные под руководством Николауса Риля.
Некоторые советские ученые, например Андрей Сахаров, оценивали вклад немецких
специалистов в Атомный проект как малозначимый. Но в 40-х годах многие из них
были награждены орденами и Сталинскими премиями, а Риль удостоен звания Героя
Социалистического Труда.
Одновременно с работой в 9-м Управлении Лейпунский
возглавлял Институт физики АН УССР, участвовал в деятельности других научных
организаций. В этот период он разработал концепцию ядерных реакторов на быстрых
нейтронах с использованием жидких металлов в качестве теплоносителя и показал
возможность расширенного воспроизводства ядерного топлива в них.
В 1949-м Лейпунский уволился из МВД СССР и сосредоточился на
работе в Физико-энергетическом институте в Обнинске. Там под его научным
руководством были построены исследовательские реакторы БР-1 и другие. Велика
роль Лейпунского в создании атомных энергетических установок для подводных лодок.
За выдающиеся заслуги и организаторскую деятельность по
развитию советской науки Лейпунскому была присуждена Ленинская премия,
присвоено звание Героя Социалистического Труда, он награжден орденами Ленина
(трижды), Октябрьской Революции и «Знак Почета».
Александр Ильич скончался 14 августа 1972 года в Обнинске,
там и похоронен.
Автор благодарит за
помощь в подготовке очерка Илью Овсеевича Лейпунского и Виталия Васильевича
Адушкина
«Военно-промышленный курьер», 04.02.2020
