Газовые центрифуги для разделения изотопов. Часть 5
Дата: 05/08/2019
Тема: Время и судьбы


Первый трансфер ядерной технологии из СССР

(Часть 1, Часть 2, Часть 3, Часть 4)

Г.М. Скорынин, к.т.н., ветеран атомной отрасли

Газовые центрифуги, применяемые в настоящее время для обогащения урана фирмой URENCO и другими зарубежными компаниями, на Западе называют «центрифуги Циппе». Наблюдательные остряки подметили, что на языке иврит имя «Гернот Циппе» является анаграммой слова «Центрифуга», т.е. составлено из тех же букв с перестановкой.



Здесь приведена история о том, как российская центрифужная технология оказалась доступной за пределами СССР. Главным распространителем технологии в западные страны выступил Гернот Циппе – ближайший помощник Макса Штеенбека, участвовавший в исследованиях центрифужной технологии в СССР.

 

5.1. Симпозиум в Амстердаме

После окончания двухлетнего «периода охлаждения» в Киеве и возвращения из СССР Макс Штеенбек остался в ГДР, австриец Гернот Циппе отправился в Вену, а прибалтийский немец Рудольф Шеффель с семьей перебрался в ФРГ. У Штеенбека проблем с трудоустройством в Германии не было. У него даже была возможность выбора между ФРГ и ГДР.  Он несколько раз съездил в Западный Берлин, пользуясь привилегиями действительного члена Германской академии наук в Берлине, куда он был избран сразу после возвращения в 1956 году.В западном Берлине он встретился с директором завода «Сименс-Шукерт», где в конце войны был арестован Красной армией. Доктор Кнотт обещал принять  Штеенбека на работу и даже засчитать период пребывания в СССР в стаж работы для начисления пенсии, поскольку он оставил его не по собственному желанию, а был взят в плен при исполнении служебных обязанностей/5, с.245/.

Однако, Штеенбек, взвесив все «за» и «против», предпочел остаться в ГДР. С 1956 по 1959 годы Штеенбек работал в университете имени Фридриха Шиллера в городе Йена, где он преподавал в институте физики плазмы. Одновременно до 1960 года он возглавлял Институт магнитных материалов в Йене, затем там же стал директором вновь образованного Института магнитогидродинамики. С 1957 по 1962 год возглавлял работы по ядерной физике и энергетике ГДР, а в 1966 - 1972 год был вице-президентом АН ГДР. В 1966 году был избран иностранным членом Академии наук СССР по Отделению общей и прикладной физики. В начале 1970-х его кандидатура трижды выдвигалась на Нобелевскую премию по физике, но, правда,ни разу не получила одобрения Нобелевского комитета/8, с. 55/.

В отличие от своего «статусного» босса, у Циппе и Шеффеля не осталось старых связей, которые могли бы облегчить им начальные шаги в новой жизни. Единственное, в чем они разбирались, и то, как заметил Штеенбек, только сообща, была центрифуга, которой они почти десять лет занимались в Советском Союзе. В поисках интересной работы Циппе ведет переговоры с фирмой «Дугусса» и случайно узнает о предстоящем международном симпозиуме по разделению изотопов, который состоялся 23-27 апреля 1957 года в Амстердаме. Он обратился в оргкомитет Симпозиума с просьбой о своем участии, но профессор Кистемакер в письме сообщил ему, что, к сожалению, свободных мест больше нет. Несмотря на это Циппе, на свой  страх и риск, сел в поезд и приехал в Амстердам. Одно место для него таки нашлось! Участие Циппе в этом представительном форуме стало поворотным моментом в истории центрифугостроения в западных странах/51/.

Впервые после войны на амстердамском Симпозиуме около сотни ведущих ученых из 13 развитых стран всесторонне рассмотрели все аспекты разделения изотопов. До этого проводился только ряд небольших конференций, рассматривавших специальные вопросы разделения изотопов. Из 62 докладов, заслушанных участниками Симпозиума, около пятидесяти были посвящены экспериментальным аспектам химического обмена, дистилляции, молекулярной и термической диффузии, электромагнитной сепарации и ультрацентрифуг. Успех Симпозиума был значительно усилен появившимися к этому времени новыми данными об изотопах, которые существенно расширяли области их применения, включая развивающуюся атомную энергетику. Во многих докладах были впервые обнародованы эксплуатационные и конструктивные характеристикиуже известных процессов. Но особый интерес вызвали сообщения о новых методах разделения, включающих газовую хроматографию для разделения изотопов водорода, электромиграцию для лития, разделительное сопло и, конечно, газовые центрифуги для обогащения урана.

На симпозиуме присутствовали многие великие ученые из мира разделения изотопов. Чтобы судить о представительности форума, достаточно назвать имена некоторых участников. Из США приехали Нобелевский лауреат Гарольд Юри, открывший дейтерий и руководивший созданием технологий разделения изотопов в Манхеттенском проекте, его бывшие сотрудники- теоретик разделения Карл Коэн, известный специалист по химическим методам разделения Якоб Бигелейзен, масс-спектрометрист Альфред О. Нир, которому удалось впервые выделить микрообразцы обогащенного урана и другие ученые. В немецкой команде участвовали Клаус Клузиус и Вильгельм Грот, работавшие над разделением изотопов еще в бывшем «Урановом клубе Гитлера», а также Эрвин Беккер, удостоенный в 1956 году престижной премии Общества химической инженерии и биотехнологии «ДЕХЕМА»за разработку метода разделительного сопла для обогащения урана. Германскую академию наук в Берлине на Симпозиуме представляли доктора наук Хайнс Барвих, Фриц Бернхарди Юстус Мюленпфордт, вернувшиеся в ГДР после работы в Сухуми. (Барвих возглавил Центральный институт ядерных исследований в Дрездене, а Мюленпфордт - Институт стабильных изотопов в  Лейпциге). Среди многих участников из Англии, Франции, Израиля, Швейцарии и ряда других развитых стран на Симпозиуме не было только представителей СССР и Японии. Сборник материалов Симпозиума на 704 страницах издан в 1958 году под редакцией Кистемакера, Бигелейзена и Нира/52/.

Главным организатором и хозяином Симпозиума был профессор Якоб Кистемакер, директор Института атомной и молекулярной физики (AMOLF) в Амстердаме, основанном в 1949 году как Лаборатория масс-спектрографии Голландского фонда фундаментальных исследований материи (FOM). Кистемакер приурочил проведение Симпозиума к своему юбилею – 27 апреля ему исполнилось 40 лет. Кроме поздравлений от высоких гостей, он надеялся услышать из их выступлений новости в мире изотопных технологий, которыми он начал занимался в сентябре 1945 года после ознакомления с отчетом Смита о создании атомной бомбы в США. Тогда, воодушевленный отчетом Кистемакер стал искать  ключ доступа к чистым изотопам, начав исследования электромагнитного метода и термодиффузии. К 1950 году в его лаборатории работали несколько термодиффузионных  колонн, на которых он разделял изотопы легких атомов, таких как бор, углерод и кислород. В 1953 году на электромагнитном сепараторе, построенном в лаборатории, ему удалось получить первые 10мг урана, обогащенного изотопом U-235 почти до7%.

С центрифугами Кистемакера свел случай. В ноябре 1954 года Кистемакер приехал в Бремен, чтобы обсудить покупку масс-спектрометра у фирмы Atlas-Werke. В среду у него выдался свободный день, и он сел на поезд до Гамбурга, чтобы посетить Институт физической химии Гамбургского университета, известный исследованиями в области атомной физики. В институте он случайно оказался на лекции доктораГермана Герца, который рассказывал про разделение изотопов в газовой центрифуге.Лектор был племянником Нобелевского лауреата Густава Герца, который в это время еще не вернулся из СССР. Сам Герман Герц под руководством Пауля Хартека в 1950 году выполнил дипломную работу, в 1952 году защитил диссертацию о развитии тумана в камере Вильсона и присоединился к группе Вильгельма Грота, в которой работы по центрифугам, начатые еще в начале войны, практически не прекращались.

Кистемакер прослушал лекцию, сидя инкогнито в заднем ряду аудитории. Герц раскрыл ему глаза, выложив, как на блюдечке, технологию германских центрифуг. Через два дня, вернувшись в Амстердам, эмоционально заряженный Кистемакер уговорил руководство инжиниринговой компании Werkspoor выделить на разработку центрифуги солидный аванс 50000 гульденов. Новое направление работ Кистемакера одобрил директор фонда FOM Бекман. Это стало началом центрифужного проекта в Голландии.

Вскоре Кистемакер посещает лабораторию Вильгельма Грота в Боннском университете, где работает Герц, чтобы обсудить технологию центрифугирования – там работали три центрифуги с вертикальным расположением ротора.В июне 1955 года Кистемакер прибыл в США, чтобы ознакомится с американскими разработками газовых центрифуг, начатыми в Манхеттенском проекте. Однако, Джесси Бимс и другие исследователи ничего не могли ему сказать из-за секретности этих работ.

Совместными усилиями AMOLF и Werkspoor удалось сконструировать центрифугу с ротором диаметром 4 см и длиной 2 м, расположенном горизонтально и вращающимся на двух подшипниках со скоростью до 40тысяч оборотов в минуту. Центрифуга получилась надкритической и пугающе вибрировала при прохождении резонансных частот. По этой причине рабочие отношения между профессором и спонсорами из Werkspoor были не намного более гладкими. Гостям Симпозиума центрифугу Кистемакер не показал, ограничившись при посещении лаборатории демонстрацией электромагнитного сепаратора, о котором многие участники знали по публикациям и с интересом увидели в натуре/53/.

Циппе, опоздавший к началу Симпозиума, пропустил выступление Карла Коэна «О применении теории изотопов в эксперименте», терпеливо выслушал остальные доклады, не произнеся ни слова. Его терпение было вознаграждено в последний день форума, когда докладывались результаты исследований по центрифугам, проводимых в Германии и в Голландии. Соавтор Кистемакера Дж. Лос (Joop Los) представил доклад «Влияние распределения температуры внутри газовой центрифуги», а Вильгельм Грот в соавторстве с  Конрадом Байерле выступил с обзором «Обогащение изотопов урана в газовой центрифуге».В то время английский у Циппе был не очень хорош, но он понял, что газовые центрифуги, разработанные в Советском Союзе, далеко превзошли представленные достижения по разделению изотопов урана. Их низкое энергопотребление по сравнению с газовой диффузиейдавало поразительное преимущество. Циппе решил не хоронить свои знания, приобретенные в СССР, а передать центрифужный метод для обогащения урана в западный мир /51/.

В пятницу в конце Симпозиума Циппе, не проронивший ни слова в течение всех сессий, обратился к Кистемакеру с просьбой  переговорить в частном порядке. В этот день юбиляр был занят проводами высоких гостей и предложил встретиться на следующий день. Встреча состоялась утром в субботу 28 апреля дома у Кистемакера. Перед самым отправлением поезда в Вену Циппе в течение двух часов «вылил» Кистемакеру все, что знал о технологии центрифуг в России. Не смущаясь, а наоборот, восхищаясь тем, что он на равных разговаривает с таким же, миролюбивым западным ученым, исходя из собственного опыта, Циппе заметил, что горизонтальный ротор с механическими подшипниками, никогда не приведет к удовлетворительной центрифуге.

Этот разговор привел к важному переключению в программе голландских центрифуг. Уже в понедельник, 30 апреля, Кистемакер решил перейти от горизонтальных центрифуг на вертикальные, в которых вместо подшипников  скольжения стала применяться точечная опора на игле внизу и поддержка магнитом вверху. Три недели спустя Кистемакер приехал в Вену, чтобы уточнить у Циппе некоторые детали, ускользнувшие во время первого кратковременного разговора. Однако, Циппе отказался что-либо говорить, сославшись на запрет фирмы Degussa, которая приняла его на работу после возвращения с Симпозиума.

 

5.2. Стартапцентрифужного проекта в Дегуссе

Немецкая компания Дегусса, принявшая на работу Циппе и Шеффеля, накопила большой опыт по хранению секретов. Degussa (Deutsche Gold-und Silber-Scheideanstalt) была образована в XIX веке как аффинажный завод по выплавке золота и серебра. Во время Третьего рейха Дегусса тесно сотрудничала с нацистским режимом, поставляя для газовых камер синильную кислоту, известную как «Циклон Б», и не брезговала переплавкой золотых зубных коронок, извлеченных из миллионов тел жертв концлагерей. В Дегуссе был произведен металлический уран для немецкого ядерного реактора с замедлителем на тяжелой воде, который создавался в рамках Атомного проекта Гитлера. Именно здесь работал Николаус Риль, который в СССР воспроизвел технологию получения металлического урана и после успешного испытания 29 августа 1949 года первой советской атомной бомбы был единственным иностранцем, представленным к званию Героя Социалистического Труда среди 33 участников Атомного проекта.

Директор Дегуссы, доктор Альфред Беттхер был офицером СС и ярым нацистом. Осенью 1944 года, когда наступали войска союзников, он по приказу шефа Абрахама  Эзау, одного из руководителей уранового проекта, на трех больших грузовиках вывез из Голландии электронную технику, принадлежавшую фирме Philips, на сумму 28 000 долларов. После войны грабители были арестованы, и в конце 1946 года суд в Гааге приговорил Эзау и Беттхера к тюремному заключению. Однако, через 18 месяцев, 27 апреля 1948 года подельники были освобождены без уголовного преследования. После освобождения из голландской тюрьмы, доктор Беттхер вернулся в Дегуссу, возглавив отдел исследований по металлургии, а в 1960 годы стал научным и техническим директором ядерного исследовательского центра в Юлихе, где в последствии образовался зародыш URENCO. В 70-х годах Бетчер организовал атомное сотрудничество Германии с Бразилией и Южной Африкой, первой страной, находившейся под военной диктатурой, а последняя - при режиме апартеида.

Неизвестно точно, кто заступился за высокопоставленных нацистов, но известно, что Беттхер подружился с американскими спецслужбами. В рассекреченном недавно отчете Комиссии по атомной энергии США, составленном в апреле 1960 года /54/, Беттхер назван основным информатором о состоянии разработок центрифуг в Германии и Голландии. Весьма вероятно, что первую информацию о центрифугах Циппе американцы узнали именно от Беттхера. Затем к «разработке» Циппе подключился  офицер Военно-морской разведки США доктор Освальд Фрэнсис Шутте, известный под псевдонимом "Майк". Он изучал физику в университете Джорджтауна и защитил магистерскую и докторскую диссертации в Йельском университете. С 1954 по 1958 год он стажировался в Институте Макса Планка в Майнце и по совместительству был офицером связи в Западной Германии для разведки ВМС США. Свободно владея немецким языком, Шутте сыграл ключевую роль в опросах германских ученых, вернувшихся из СССР. Майк осенью 1957 года организовал доставку Циппе по фальшивому паспорту (предположительно на имя доктора Шуберта /55/) в Вашингтон, где в отеле Shoreham группа ученых и сотрудников разведки в течение всего дня тщательно опрашивала Циппе.  Коллегиальный анализ специалистами из университета Вирджиния, проведенный через несколько дней после опроса, показал, что в СССР разработан полностью новый дизайн центрифуги, который покончил с упорными подшипниками и сальниками, представляющими нерешенные  проблемы в американской центрифуге. По результатам опроса Циппе8 октября составлен ранее цитируемый нами подробный отчет ЦРУ/7/. Перевод этого отчета на русский язык, вместе с рядом других интересных документов приведен в только что выпущенном сборнике /56/.

Интересно, что Шутте в апреле тоже присутствовал на Симпозиуме в Амстердаме. Тема его докторской диссертации, защищенной в 1949 году, посвящена разделению изотопов гелия. Однако на Симпозиуме он не выступал, а решал задачи иного рода. Так в кампании с Карлом Коэном иДжорджемКолстадом из Комиссии по Атомной Энергии (КАЭ) США он в последний день Симпозиума пригласил на обед директора Института ядерной физики Хайнца Барвиха, сыгравшего важную роль в разработке первого газодиффузионного завода в СССР.В кратком отчете, который Шутте по результатам разговора за обеденным столом подготовил на трех страничках уже к 30.04.57, сказано, что Барвих на вопросы отвечал общими фразами, сославшись на свое обещание Советам не разглашать секреты. На молчаливого Циппе, не включенного в список участников, Шуттетогда на Симпозиуме внимания не обратил.

По поводу совмещения функций ученого и разведчика вспоминается старый советский анекдот про скрипачей. В международном конкурсе музыкантов за границей СССР участвовали двое наших. Поселились, как было принято, в одном номере гостиницы и вечером скрипач, занявший второе место, горюет, что не выиграл главный приз - скрипку Страдивари. Другой участник, занявший 17-е место, как может его успокаивает: "Далась тебе эта скрипка, у тебя же своя есть". В ответ призер говорит: "Да, ты знаешь, для меня скрипка Страдивари – все равно что для тебя именной пистолет Дзержинского!".

Руководство Дегуссы сразу оценило, что реализация технических решений, «привезенных» из СССР, может стать прорывом в центрифужной технологии и принести в будущем солидную прибыль. Для этого принятые на работу Циппе и Шеффель должны были подготовить заявку на изобретение, патентообладателем которого будет Дегусса.  Для оформления заявки на патент потребовалась помощь Штеенбека и в результате совместных усилий творческого трио 14 ноября 1957 года Патентное ведомство Западной Германии зарегистрировало заявку на патент DE1071593 (B) под названием «Высокоскоростная газовая центрифуга».Вскоре Штеенбек, Шеффель и Циппе подали вторую заявку DE1136644 на «Устройство для стабилизации движения ротора быстро вращающихся центрифуг» с приоритетом от 28 ноября 1957 года /56/.

В первой заявке описана подкритическая центрифуга – полный аналог центрифуги, разработанной в СССР. Она состояла из предложенной немцами точечной опоры внизу и магнитной поддержки вверху и включала отборники, молекулярное уплотнение, торцевой электропривод и другие технические решения, предложенные советскими специалистами. Во второй заявке описан способ снижения вибраций ротора надкритической центрифуги, при прохождении резонансных частот. В течение года обе заявки были продублированы в нескольких странах: Австрии, Бельгии, Великобритании, Нидерландах, Швейцарии. Заявка на патент США, зарегистрированная 14.11.1958, включает описание технических решений как для подкритической, так и надкритической центрифуги /57/.

Про автора идеи точечной опоры доктора Эберхарда Штойделя Циппе не вспомнил. Тот после возвращения из СССР устроился в Гамбурге в патентно-консалтинговую фирму «Licentia Gmbh», от имени которой запатентовал еще около двух десятков изобретений в области приборов для электротехники, электроники, не имеющих отношения к разделению изотопов. Без знаний Штеенбека Циппе обойтись не мог. Однако Дегуссе сразу не понравилось присутствие соавтора из социалистической ГДР среди правообладателей заявленных от имени фирмы патентов. По этому поводу Штеенбек вспоминает, что Циппе попросил его«по всей форме отказаться от претензий на соответствующий патент, зарегистрированный в ФРГ в ноябре 1957 года, — таково было условие фирмы, в обмен на что она возьмет его и Шеффеля на работу. Верный идеалам дружбы, я согласился: мне действительно не нужна была никакая доля в предполагаемых барышах. Сомнения появились лишь впоследствии, но было уже слишком поздно. Мы прервали наши отношения, как говорится, по-хорошему»/5,с.270/.

Соглашение между соавторами изобретения было подписано 26 июня 1958 года и скреплено от имени Дегуссы подписью Беттхера. По соглашению за Штеенбеком сохранялись права в странах восточного блока: СССР, ГДР, Польше, Чехословакии, Венгрии, Румынии, Болгарии, Албании, Китае и Монголии.Дегусса оставила за собой право распоряжаться интеллектуальной собственностью во всех странах Западного мира. Историк Гельмболднашел документы, свидетельствующие о том, что главным мотивом согласия Штеенбека было продолжение отношений между Циппе и дочерью Штеенбека Лизелоттой, начавшиеся еще в Сухуми. В конце 1950-х годов она училась на биолога во Франкфурте-на-Майне, где Циппе работал консультантом Дегуссы. Конечно, Штеенбек легко отказался от своих прав в пользу будущей семьи дочери. Однако, отношения Гернота с Лизелоттой вскоре распались - в начале 1960-х годов Циппе женился на Эмилии Фукс из Берна в Швейцарии. Тут-то, по-видимому, у Штеенбека и появились сомнения в принятом решении об отказе от своих прав на патенты /8,с.155/.

В период между 1958 и 1960 годами, когда Циппе по контракту работал в США (об этом чуть ниже), были прямые переговоры Дегуссы со Штеенбеком о работе в области ультрацентрифуги. Штеенбек несколько раз приезжал в ФРГ, оформляя отчеты о командировках общими словами типа «по научным направлениям для работы Научно-Технического Управления по Реакторостроению (WTBR)», которое он возглавлял. В 1959 году Штеенбек пригласил Беттхера в Йену для выступления на коллоквиуме с лекцией о материалах реакторов. Западного гостя Штеенбек принял не только в кабинете директора института, но и в частном порядке в своей квартире. В ходе визита Штеенбек посетил вместе с Беттхером исследовательский реактор и циклотрон в Центральном институте ядерных исследований в Россендорфе, а также строительную площадку первой в ГДР АЭС около Райнсберга /8,с.55/.

К работе над совершенствованием центрифуги Штенбек привлек профессора Питера Тиссена и некоторых сотрудников WTBR. Вскоре после подписания соглашения с Дегуссой Штеенбек решил засвидетельствовать свой вклад и подготовил статью «Возбуждение само-каскадирующегося осевого потока в длинной ультрацентрифуге для разделения изотопов» /58/.В статье, зарегистрированной редакцией журнала «Ядерная энергия» 7 июля 1958 года, кратко изложены основные теоретические результаты из того самого секретного отчета, который в 1952 году три месяца доставлялся из Сухуми в Ленинград.

Гельмболд с удивлением установил, что ни о соглашении с Дегуссой, ни о переговорах о сотрудничестве по центрифуге, Штеенбек не информировал компетентные органы ГДР. Для переписки по патентам между Циппе и Штеенбеком использовался  контактный адрес сестры Эмми фон Берген -ТэдыКалбус, которая жила в том же доме, где у Штеенбека была квартира, где он останавливался при пребывании в Берлине /8,с.155/. Гельмболд усмотрел в поведении Штеенбека трехкратное нарушение табу. Во-первых, по индивидуальному трудовому договору, который Штеенбек подписал 29 ноября 1950 года/12,т.2,кн.5,с.240/,он не имел права разглашать сведения, ставшие ему известными во время работы в СССР, и публиковать изобретения за пределами СССР. Во-вторых, он передал права на патент без разрешения компетентных органов и даже без их уведомления. И, наконец, права были переданы западной компании, считавшейся классовым врагом социализма. Вместе с тем, Гельмболд отмечает, что с таким поведением Штеенбек рисковал в худшем случае своей карьерой в ГДР и, несомненно, мог оставить ее без особого ущерба, переехав в ФРГ. Он понимал, что его бегство из республики было бы не только потерей квалифицированных кадров, но и горьким ударом по престижу силового аппарата ГДР и его разведки.

В отличие от Штеенбека типовой договор с Циппе допускал возможность публикации изобретений при согласии на то Правительства СССР/12,т.2,кн.5,с.237/. Циппенеоднократнозаявлял, что он якобы получил на это разрешение В.С.Емельянова (начальника Главного управления по использованию атомной энергии при МСМ СССР)и даже хранит магнитофонную запись разговора с ним. При этом Циппе допустил нестыковку дат, утверждая, что встреча с Емельяновым в Вене состоялась в январе 1958 года, т.е. через два месяца после того, как заявка на патентуже была подана. И только в интервью Хьюстону Вуду 14 октября 2003 года 85-летний Циппенаконец признался, что не считал себя обязанным выполнять условия договора 1950 года, так как Советы сами его нарушили, задержав Циппе в СССР дополнительно на два года.

 

5.3. Трансантлантический вояж Циппе и его последствия

Подробный отчет/7/, составленный по результатам опроса Циппе в Вашингтоне, был тщательно изучен Комиссией по атомной энергии (КАЭ) США. Комиссия заключила соглашение с Правительством ФРГ о совместной работе над центрифугами с взаимным обменом информацией. Согласно этому соглашению между Дегуссой и Университетом Вирджинии был заключен контракт AT-(40-1)-2400, по которому Циппе в университете должен был воспроизвести последнюю модель центрифуги, разработанную в СССР.

По контракту работа должна была начаться весной 1958 года. Задержка, вероятно, произошла из-за переговоров со Штеенбеком, и Циппе прибыл в Шарлоттсвилль к «дедушке» газовых центрифуг профессору Джесси Бимсу только в середине июля. Для работы Циппе было выделено отдельное здание, расположенное рядом с физической лабораторией Университета Вирджинии, где Бимс в «тлеющем режиме» с 1953 года продолжал секретные разработки надкритических центрифуг, начатые еще во время войны. Разработки иностранца Циппе по подкритической центрифуге не были засекречены и за два года пребывания в США он выпустил пять несекретных отчетов. Три промежуточных отчета с одинаковым названием «Разработка центрифуг с коротким ротором» доступны в интернете/59/. На титульном листе первого отчета соавторами Циппе указаны Джесси Бимс и его сотрудник АлденКултау. Последний участвовал в опросе Циппе и был назначен куратором контракта AT-(40-1)-2400. Остальные отчеты Циппе подписал единолично.

В качестве прототипа Циппе взял центрифугу, созданную в Советском Союзе в 1954 году со следующими характеристиками. Ротор был длиной 0,5 м и диаметром 0,1 м совершал 1100оборотов в секунду, создавая периферийную скорость 350 м/с. Потребляемая центрифугой мощность при работе с гексафторидом урана, измеренная по скорости замедления ротора при отключении электропитания, составляла 14 Вт, и обеспечивалась двигателем мощностью 40 Вт, что соответствует КПД двигателя около 40%. Коэффициент разделения центрифуги составлял 1,14 (отношение концентрации отбора к питанию), а эффективность процесса разделения - 30% от максимального теоретического значения.

Из-за отсутствия алюминиевых заготовок подходящих габаритов Циппе из подручных материалов изготовил для экспериментов несколько опытных экземпляров роторов немного меньших размеров, чем были у советской центрифуги. Образцы изготавливались в артиллерийских мастерских, расположенных неподалеку от лаборатории, где проводились эксперименты. По контракту предусматривалось три этапа разработки центрифуги. На первом этапе проводились механические испытания на прочность материалов опорной пары и ротора. После притирки (шлифования) в течение первых нескольких сотен часов закаленного кончика струнной проволоки валаи лунки в пластине из карбида вольфрама износ вала через 6000 часов не превышал 0,0002 дюйма. Предел текучести американского алюминиевого сплава «2014» позволял длительное время безопасное вращение изготовленного из него ротора со скоростью 350 м/с.

На втором этапе подбирались размеры винтовых канавок молекулярных уплотнений и формы отборников для извлечения из центрифуги обогащенной и обедненной фракций. Были испытаны шесть вариантов отборников в сочетании с различными диафрагмами и определено их влияние на создание потока циркуляции внутри ротора. Результаты, полученные на инертном фреоне, затем экстраполировались для конструирования центрифуги, работающей на гексафториде урана. Наконец, на третьем этапе проводились испытания центрифуги на разделение UF6 на специальном испытательном стенде. Разделительные характеристики центрифуги с ротором толщиной около 1 мм, длиной 33,2 см и диаметром 7,41 см, вращающимся со скоростью 1500 оборотов в секунду, были определены в диапазоне расходов потока питания g от 2 до 8 мг/с и приведены на графике и в таблице 1 отчета от 6 ноября 1959 года /59/. Максимальная разделительная способность получена при g=6-7 мг/с и немного превысила 0,3 ЕРР в год. В этом режиме полный коэффициент разделения (отношение концентраций в отборе и отвале) равен 1,15, потребляемая мощность не превысила 10 Вт, а эффективность работы составила 30 % от теоретической. Циппе отметил две важные особенности этой конструкции, отличающие ее от ранее известных центрифуг:
- передача газа от этапа к этапу осуществляется с очень низким потреблением энергии без внешних насосов;

- противоток в роторе устанавливается без градиента температуры.

Полученные результаты в основном воспроизвели характеристики оригинальной советской центрифуги, принятой за прототип. Удельное энергопотребление центрифуги в 10 раз было меньше, чем на американских газодиффузионных заводах. Ресурсные испытания двух центрифуг в течение 12000 часов доказали их надежность. Циппе заметил, что эффективность может быть значительного улучшена путем экспериментальной оптимизации внутреннего дизайна центрифуги. Он отметил также, что если вместо американского алюминиевого сплава «2014» для изготовления ротора использовать высокопрочный сплав «7075-T6», производимый в Европе, то безопасную скорость ротора можно увеличить с 350 м/с до 380 м/с, что даст прирост разделительной способности примерно на 20%.

За два года, пока Циппе работал в США, точная копия русской центрифуги с ротором диаметром 10 см и длиной 50 см создавалась на заводеДегусса, где оставался работать Рудольф Шеффель. Для оказания ему помощи Циппе несколько раз приезжал на несколько дней из США в Германию. В конце 1959 года Циппе был приглашен для участия в испытаниях центрифуги, изготовленной в Дегуссе. Это был клон последней модели советского центрифуги, которую Циппе назвал SSZ-100 (Self-Stabilizing-Zentrifuge- самостабилизирующаяся центрифуга длиной 100 мм). Авторы придумали удачное название, аббревиатура которого «случайно» совпала с первыми буквами их фамилий: Steenbeck-Scheffel-Zippe.

Всего на реализацию проекта Циппе КАЭ США затратила 108 тысяч долларов. 15 июня 1960 года Циппе выпустил заключительный отчет  по контракту. Его виза была отменена, и он срочно вернулся в Германию. У автора даже не хватило времени для вычитывания документа и официальный отчет содержит множество ошибок и опечаток. Результаты работы Циппе вызвали мощный резонанс как среди ученых, так и среди политиков.

Карл Коэн, ознакомившись с работой Циппе, оказался настолько впечатлен простотой конструкции и изяществом технических решений, что рекомендовал КАЭ расширить усилия по центрифугам в направлении советской конструкции. Американские политики озаботились доступностью новой технологии обогащения урана, которая могла привести к распространению ядерного оружия во многих странах. Совершив атомные злодеяния в Хиросиме и Нагасаки, американцы очень опасались ответного удара от вероятных и невероятных противников. Не удивительно, что именно США выступилис инициативой введения режима нераспространения и их разведка тщательно следила за состоянием ядерных разработок в разных странах, особенно в СССР.

Секретарь Комиссии по атомной энергии (КАЭ) США Джон Маккоун 6 февраля 1960 года собрал представителей аппарата Президента из Белого дома, Госдепа, министерства обороны и ЦРУ, чтобы информировать о состоянии работ по центрифужному методу разделения изотопов. В апреле для дальнейшей проработки этого вопроса КАЭ подготовила обширный доклад о процессе газовой центрифуги /54/. Проблема обсуждалась на самом высоком уровне вплоть до Конгресса и Президента США Эйзенхауэра. По итогам горячих обсуждений финансирование центрифужной программы в США было увеличено на порядок: вместо 300 тыс. долларов в год, выделяемых для работ Бимса, сумма возросла до6 млн. долларов на три года. Три газодиффузионных завода с запасом обеспечивали потребности мирового рынка обогащенного урана в обозримой перспективе. Тем не менее, чтобы сохранить технологическое лидерство США в области разделения изотопов, развитие центрифужной технологии давало возможность снижения стоимости ЕРР по сравнению с газовой диффузией. Кроме того, привлекала возможность использования центрифуг для разделения изотопов других тяжелых элементов, включая плутоний, а также для очистки ОЯТ от вредного изотопа U-236.

В апреле 1960 года КАЭ одобрила программу создания опытного газоцентрифужного завода в Ок-Ридже под руководством ядерного отделения корпорации «Юнион Карбид». По предложению США, поддержанному странами Западной Европы, все материалы по разработкам газовых центрифуг были засекречены. В США работа началась 1 ноября 1960 года и включала в себя сооружение опытного каскада, основанного на советской конструкции центрифуг, а также развитие теории центрифуг и продолжение изучения новых конструкционных материалов.

Забегая вперед, следует отметить, что громадные усилия, потраченные американскими специалистами, оказались похожими на труд Сизифа. Разработка гигантской центрифуги, «выращенной» в лабораториях США до длины 12 метров, несмотря на затраты около трех миллиардов долларов в 1985 году была прекращена в пользу лазерной технологии. Последняя попытка освоить американскую центрифугу АС-100 потерпела дефолт в 2015 году, когда оказалось, что гигантские центрифуги по экономичности в несколько раз уступают центрифугам Urenco, имеющим длину около 5 метров. В результате после закрытия в 2013 году последнего газодиффузионного завода в Падьюке, на территории США не осталось разделительных мощностей, работающих по американской технологии.  Единственный завод по обогащению урана построен Urenco в 2010 году и эксплуатирует европейские центрифуги.

 

5.4 Истоки создания URENCO

Перед тем, как ставить вопрос о засекречивании информации о центрифугах, председатель КАЭ США Джон Маккоун провел неофициальные дискуссии с доктором Беттхером, директором по исследованиям Дегуссы, профессором Гротом из университета Бонна и профессором Кистемакером из Амстердама относительно их технических программ и желательности сотрудничества.

Первой на предложение США о засекречивании робот по центрифугам откликнулась Великобритания. Между этими странами действовало двустороннее Соглашение 1958 года о сотрудничестве в области ядерного оружия, которое позволяло  США и Великобритании обмениваться ядерными материалами, технологиями и информацией. Разработки центрифуг в Великобритании возобновились только в 1959 году и проводились на площадке газодиффузионного завода в Кейпенхерсте, где с 1952 года нарабатывался ВОУ для английского ядерного оружия. Режим секретности был органически присущ персоналу Кейпенхерста и не вызывал какого-то отторжения.

Инициатором центрифужной технологии в Великобритании выступил талантливый физик Ганс Кронбергер, австрийский эмигрант, которого после войны привлекли к исследованиям в ядерном центре в Харуэлле, где он занимался проектированием диффузионного завода. Вместе с тем он интересовался и другими методами разделения изотопов, и чувствовал, что центрифуга может стать реальной альтернативой газовой диффузии. В связи с этим британцы обратились за помощью к своему стратегическому партнеру и  Центр в Харуэлле заключил контракт с General Electric, имеющей опыт в центрифужной технологии. Европейский филиал американской фирмы в качестве «нового продукта» предложила англичанам запатентованную в 1946 году центрифугу с необычной геометрией ротора/60/. В ней паукообразное поперечное сечение ротора позволяло выдерживать скорости вращения на 50 процентов больше, чем простой цилиндрический ротор. Однако внутренняя геометрия препятствовала потокам газа, и преимущество от увеличенной скорости в значительной степени терялось. С подобными роторами Бимс работал еще в конце 1930-х годов и не увидел перспективу их дальнейшего применения. После такой «американской помощи» исследования центрифуг в Харуэлле с 1948 года были прекращены и все усилия направлены на газодиффузионную установку, которая к тому времени строилась в Капенхёрсте.

В 1951 году Кронбергер был переведен в Капенхёрст для помощи при пуске и эксплуатации нового завода, который в 1952 году начал выпускать оружейный уран. Через два года он возглавил исследовательскую лабораторию в Капенхёрсте, а в 1958 году назначен главным физиком в Индустриальной группе Управления по атомной энергии Великобритании (UKAEA). В 1957 году он выступал на Симпозиуме в Амстердаме с двумя докладами по газовой диффузии. Возможно, в аудитории он сидел поблизости с молчаливым Циппе, но не общался с ним. Многие задаются вопросом, как развивались бы события, если бы два австрийца Циппе и Кронбергер обменялись тогда техническими мыслями. История, однако не терпит сослагательного наклонения. В 1958 году Кронбергер посетил Дегуссу, однако, как и Кистемакер, информацию о достижениях Циппе он не получил.  И только через год он с сотрудником приехал в Университет Вирджинии и там увидел проект центрифуги, над которой работал Циппе. Сразу после визита он поручил своему преемнику в КапенхёрстеСтенли Виттли, немедленно начать исследования центрифуги по типу Циппе.

В отличие от Великобритании германцы и голландцы предложение о засекречивании центрифужной тематики восприняли без энтузиазма. В последние годы результаты их исследований публиковались в открытых изданиях, опыта обращения с секретами у университетских профессоров не было. Засекречивание информации воспринималось ими как помеха будущей коммерциализации центрифужной технологии. Кроме того, усматривалась попытка США затормозить развитие центрифуг, которые могли составить конкуренцию газодиффузионной технологии и лишить США монополии на поставки обогащенного урана. Тем не менее, главный аргумент – угроза распространения ядерной технологии – заставил Германию и Голландию согласиться с требованием США.

Голландское правительство в 1960 году получило из США руководство по засекречиванию центрифужной темы. Назначенная правительством комиссия оценила перспективы разрабатываемой Кистемакером центрифуги для будущей голландской промышленности и рекомендовала правительственную поддержку для технологии. В 1962 году работы по центрифугам были перенесены в отдельную лабораторию, созданную в отдельном здании в Амстердаме в составе Реакторного Центра Нидерландов (RCN). Из FOM в новую лабораторию перевели персонал, и переместили оборудование для механических и технологических испытаний центрифуг. В 1967 году начались испытания небольшого каскада подкритических центрифуг, одновременно проводись опытные работы с надкритическими роторами, изготовленными из мартенситно-стареющей стали вместо алюминия. Голландский Совет по Атомной энергии рассмотрел ход работ и в 1967 году и рекомендовал увеличить финансирование, чтобы проект как можно быстрее был переведен в индустриальную стадию.

Циппе после возвращения из США летом 1960 года в Дегуссе собрал небольшую команду, которая изготовила несколько подкритических центрифуг и провела их испытания, подтвердившие возможность разделения изотопов урана. Однако руководство Дегуссы категорически запретило соединять центрифуги в каскад, рассматривая эту деятельность как первый шаг к изготовлению атомной бомбы. Дело в том, что незадолго перед этим в прессе появились материалы, разоблачающие военные поставки Дегуссы во время войны, и совет директоров стал нервничать, что секретное обогащение урана может представить угрозу для репутации фирмы перед ее клиентами и акционерами.

В этой ситуации Дегусса вышла в правительство Германии с просьбой взять под опеку разработку центрифуг и передать ее в один из исследовательских институтов. Вначале правительство сомневалось, стоит ли вкладывать деньги в новый недоказанный процесс, тем более что газодиффузионные заводы США готовы обогащать уран для АЭС любой дружественной страны. Однако, в конце концов, правительство согласилось поддержать эту работу, приняв аргументы, что Германия может в долгосрочной перспективе захотеть иметь собственную технологию обогащения. Затем обнаружилось, что ни одна из подведомственных организаций не была готова принять работу из-за обязательной секретности. Правительству пришлось создать новую компанию ГКТ- общество инженеров-ядерщиков (GKT- Gesellschaft fur Kernverfahrens techmkmbH), разместив ее в старых казармах на окраине небольшого городка Юлих (Julich), известного промышленной переработкой сахарной свеклы. Участок для ГКТ был выделен на территории исследовательского центра в Юлихе, где с 1960 по 1970 год членом совета директоров был вышеупомянутый Альфред Беттхер.

Правительство заплатило Degussa сумму в 5 млн немецких марок за оборудование, промышленные права и ноу-хау, которые фирма вместе с сотрудниками передала из Франкфурта в Юлих. ГКТ начал действовать в сентябре 1964 года. Кроме центрифуги Циппе с легким ротором под засекречивание попала и более тяжелая центрифуга с механическими подшипниками, разработку которой в течение многих лет проводили Грот, Байерле и Мартин. Этот проект был также переведен в ГКТ, поскольку в институтах не было условий для обеспечения секретности работ. Три профессора в Юлих не переехали, а сталипо сути консультантами проекта. Пауль Хартек, руководивший разработкой первых германских центрифуг во время войны, эмигрировал в США в 1952 году. Из двух проектов, разрабатываемых в ГКТ, должен был выжить только один. К концу 1960-х годов стало ясно, что только легкая центрифуга может быть экономически успешной. Вследствие этого работа по машине Грота постепенно затихла.

В Юлихе Циппе продемонстрировал идеальный каскад из 21 подкритической центрифуги типа SSZ-100, который мог нарабатывать около 5 кг низкообогащенного урана в год. В 1965 году для изготовления роторов стала использоваться мартенситно-стареющая сталь, применяемая фирмой Мессершмидт для тонкостенных корпусов ракет. Новый материал позволил увеличить периферийную скорость роторов до 400 м/с вместо предельной для алюминия - 350 м/с.  Соответственно разделительная способность центрифуги возрасла пропорционально четвертой степени периферийной скорости ротора. В конце 1960-х Циппе возобновил работу над суперкритическими центрифугами с длинными роторами, с которыми группа Штеенбека работала в Сухуми и запатентовала их в ФРГ в 1957 году /61/.

Таким образом, в 1960-х годах в лабораториях трех европейских стран проводились разработки легкой центрифуги с иглой внизу и магнитной поддержкой вверху: Циппе в Германии, Кистемакер в Нидерландах иВиттли в Великобритании. Работы велись независимо, отличались размерами роторов и их материалами. Экспериментальные результаты свидетельствовали о перспективности промышленного освоения центрифужной технологии. В 1968 году между Германией и Нидерландами начались переговоры об объединении усилий. Вскоре к ним присоединилась Великобритания и в апреле 1970 в Алмело было подписано трехстороннее соглашение о создании компании Urenco.

Первые опытные каскады Urencoначали испытываться в 1972 году (через 15 лет после пуска ОЗЦ в СССР !).  Опытный каскад в Капенхёрсте состоял из подкритических центрифуг Р1 с упрочнением стекловолокном, разработанных под руководством Витли. В Алмело построили два опытных каскада: голландский из подкритических центрифуг SNOR и немецкий из надкритических центрифуг G2. Ротор последних состоял из двух звеньев, соединенных сильфоном, и был в два раза длиннее подкритической немецкой машины G1. К лету 1972 совместные рабочие группы пришли к выводу, что G-2 центрифуга будет лучшим выбором для использования на раннем заводе. Технология этой машины, как оценивали, имела потенциал для развития в проекты более высокой продукции для более поздних заводов. Однако правление Urenco решило оставить британскую центрифугу P1 как запасной выбор. В 1974 году были пущены три демонстрационных завода и к 1975 году суммарная мощность Urenco составила 60 000 ЕРР/год. Первые поставки обогащенного урана в 1975-1976 годах были осуществлены для британского реактора SGHW и для голландского реактора PZEM. Объемы поставок были не велики, но зрелость технологии, необходимая для расширения мощностей Urenco, была подтверждена./61,с.56/.

5.5 Премия фонда Альфреда Круппа

Карл Коэн в интервью журналисту Кларенсу Ларсону в 1988 году рассказал, что его книга, изданная в 1951 году /16/, представляет выдержки  из секретного отчета, который он начал готовить по просьбе Гарольда Юри в 1945 году. Отчет о работе SAM-лаборатории по разделению изотопов был раза в два объемнее, чем книга. Комиссия по рассекречиванию, отбиравшая материалы для книги, состояла в основном из людей, работающих в области газовой диффузии – в то время доминирующей технологии обогащения урана. В знак презрения к этой «примитивной» центрифужной технологии комиссия разрешила о центрифугах рассекретить почти все. Впоследствии, когда книга была опубликована с описанием центрифуг, Коэн получил две престижные премии и значительную сумму денег. В 1977 году он был награждён премией «Энергия» фонда Альфреда Круппа фон Болена и Хальбаха за выдающийся вклад в развитие производства атомной энергии, а в 1979 - премией первооткрывателям в химии от Американского института химиков /56/.

Лауреаты премии фонда Альфреда Круппа 1977 года. Слева направо: Гернот Циппе (1917-2008, Австрия), Стенли Витли (род.1928,Великобритания), Макс Штеенбек (1904-1981, ГДР), Ханс Мартин (1908-1979, ФРГ), Якоб Кистемакер (1917-2010, Нидерланды), Пауль Хартек (1902-1985, США с 1952), Карл Коэн(1913-2012, США), Конрад Байерле (1900-1979, ФРГ). /8/

Фонд Альфреда Круппа в 1977 году, когда центрифуги URENCO доказали свою технологическую зрелость и конкурентоспособность, наградил восемь ученых из шести стран за выдающийся вклад в создание центрифужной технологии. Официальная церемония награждения состоялась 21 ноября 1977 в городе Эссене во дворце «Виллы Хюгель», когда-то построенном пушечным королем Круппом. Премию в торжественной обстановке вручал сам федеральный президент Вальтер Шеель в присутствии многих послов, включая  постоянного представителя ГДР в ФРГ Михаэля Коля и посла СССР в ФРГ Валентина Фалина. Премиальный фонд в размере 500 000 немецких марок был поровну поделен между восемью лауреатами. Это была одна из самых финансируемых научных наград в мире (для сравнения: Нобелевская премия в 1977 году былав полтора раза меньше –330000 DM).За все годы с 1974 по 1981, когда присуждалась премия, церемония 1977 года была самой зрелищной.

Каждый из награжденных получил диплом лауреата в папке, отделанной синей кожей и льняной тканью. Диплом, подписанный председателем попечительского совета фонда Бертольдом Бейтцем, содержал следующий текст: «Ядерная энергия будет играть важную роль в будущем энергетическом обеспечении. Особое значение при этом имеют процессы обогащения топливного урана. Ультрацентрифужный процесс представляет собой технологию обогащения изотопов урана, которая особенно энергоэффективна, экономична и экологична. В последние десятилетия международный круг лауреатов премии имени Альфреда Круппа фон Болена и Хальбаха за исследования в области энергетики в 1977 году проделал новаторскую работу по развитию этого перспективного процесса вплоть до промышленной зрелости».

Среди восьми лауреатов единственным представителем восточного блока был Макс Штеенбек. В своих воспоминаниях он объяснил, почему принял из рук президента ФРГ Вальтера Шееля премию, учрежденную фондом Альфреда Круппа, за исследования в области энергетики, а именно, - за работы с центрифугой: «Это случилось на весьма официальном международном торжестве в присутствии многих послов, в числе которых были постоянный представитель ГДР в ФРГ Михаэль Коль и посол СССР Валентин Фалин. Не знаю, насколько ясно и корректно был бы подчеркнут приоритет СССР в разработке основ этой, пока единственной технически осуществленной формы центрифуги, если бы я отказался от премии, а такую возможность я продумывал сначала со всей серьезностью. Это оправдание политического характера сыграло роль в моем решении принять награду наряду со свойственным каждому человеку чувством удовлетворения от признания его заслуг: объективно говоря, был отмечен мой вклад в это изобретение. И наконец—многие все равно не поверили бы в то, что я отказываюсь от премии добровольно: дескать, официально ему разрешено, но сам-то онзнает, что ему грозит, если он согласится принять премию. Вот я и согласился.» /5,с.271/.

Президент ФРГ Вальтер Шеель вручает Якобу Кистемакеру премию Альфреда Круппа. Слева сидят: Карл Коэн и Конрад Байерле /53/

В отношении самостоятельности принятия решения Штеенбек несколько слукавил. Гельмболд в архивах Штази нашел документы, касающиеся награждения профессора Макса Штеенбека премией Фонда Круппа. /8,с.61/

На первоначальный запрос о возможности участия Штеенбека в церемонии награждения, поступивший в июне 1977 года, Министерство госбезопасности ГДР ответило отказом, сославшись на решение высшего партийного руководства и согласия с ним Штеенбека. Однако, когда из попечительского совета фонда поступило официальное предложение, Штеенбек удивился размеру премии и попросил Министра науки и технологий ГДР Герберта Вайца подумать, стоит ли принять предложение. Дело дошло до обсуждения в Политбюро СЕПГ. Решающей оказалась поддержка Председателя Совета Министров ГДР          Вилли Штофа, который посчитал эту церемонию награждения честью для ГДР. Генсек СЕПГ Эрих Хонеккер согласился с этим решением. После этого Штеенбек отправил организаторам свое согласие, выставив при этом два условия при озвучивании его научного вклада. Во-первых, подчеркнуть, что после «работы, выполненной в СССР в 1954 году, он никогда не работал на центрифуге и не выступал в качестве путеводителя ни в одной части мира», Во-вторых, исключить из характеристики фразу «освобождение из советского плена», т.к. он, Циппе и Шеффель в 1950 году подписали контракты о добровольном участии в работе в Советском Союзе.Из официальных документов видно, что оба условия были приняты организаторами.

На церемонию награждения Штеенбек прибыл с супругой Эмми. По мнению Михаэля Коля церемония награждения проходила «в правильной атмосфере», товарищ Фалин поздравил Штеенбека и в целом все ораторы более или менее прямо признали, что Штеенбек был центральной фигурой в разработке ультрацентрифуги. Гернот Циппе сказал «от имени всех лауреатов несколько слов», потому что Циппе сотрудничал практически со всеми победителями более или менее тесно в разработке центрифуги. Как выразился Штеенбек, Циппе был "странником между мирами". Циппе привез с собой газовую ультрацентрифугу, выставленную сегодня в Немецком музее в Мюнхене. Именно эта центрифуга в своем дальнейшем развитии привела к всемирному триумфальному прогрессу в процессах обогащения урана.

Достойное место среди лауреатов могли бы занять Джесси Бимс (1898-1977), Ларс Онзагер (1903-1976), Вильгельм Грот (1904-1977) и Ханс Кроненбергер (1920-1970), но их имена попечительским советом фонда Альфреда Крупа не рассматривались, поскольку премия не присуждалась посмертно.

 

Литература (дополнениек 5 части)

51. Zippe, G. (1987): Die Gasultrazentrifuge. Entwicklung und Aussichten.Atomwirtschaft -Atomtechnik, Vol. 32, S. 197-203.

52. PROCEEDINGS OF THE INTERNATIONAL SYMPOSIUM ON ISOTOPE SEPARATION: Amsterdam, April 23-27 (1957). J. Kistemaker, J. Bigeleisen, and А. О. C. Nier, Editors. /North Holland Publishing Co., Amsterdam; Interscience Publishers, Inc., New York (1958), 704 pp.

53 J. Kistemaker, De geschiedenis van het Nederlandse Ultracentrifuge Project, FOM-InstituutvoorAtoom - en Molecuulfysica, Amsterdam1991. https://www.laka.org/docu/boeken/pdf/1-01-8-30-19.pdf#page=2

54. Gas Centrifuge Method of Isotope Separation, Report AEC 610/15, April 9 1960   https://www.osti.gov/opennet/servlets/purl/1048782.pdf

55. R. Scott Kemp, Gas Centrifuge Theory and Development: A Review of U.S. Programs //
Science and Global Security, 2009, Volume 17, pp. 1-19
http://scienceandglobalsecurity.org/ru/archive/sgsr17kemp.pdf

56. Сборник «Непрочитанные страницы истории обогащения урана» //Автор-составитель Е.А. Шадрин, опечатано в ООО «Новоуральская типография» в 55 экземплярах, 2019.

57. Zippe G., Centrifugal separators // patent US3289925A  ZippeGernot, Scheffel Rudolf,  Steenbeck Max, 1958  https://patents.google.com/patent/US3289925A/en

58. Steenbeck, Max (1958): ErzeugungeinerselbstkaskadierendenAxialströmung in einerlangenUltrazentrifugezurIsotopentrennung. Kernenergie, 1, S. 921-928.

59. GernotZippe, Jesse W. Beams, and A. Robert Kuhlthau, “The Development of Short Bowl Ultracentrifuges,” //Charlottesville: University of Virginia, Ordnance Research Laboratory, December 1, 1958;

GernotZippe, “The Development of Short Bowl Ultracentrifuges,”// Charlottesville: University of Virginia, Ordnance Research Laboratory, July 1, 1959;

GernotZippe, “The Development of Short Bowl Ultracentrifuges,” //Charlottesville: University of Virginia, Ordnance Research Laboratory, November 6, 1959;

http://www.atomicreporters.com/2013/12/orphaned-resource-the-gernot-zippe-files/

60. Improvements in or relating to hollow rotors and centrifuges, Donald Arthur Boyland,
Gen Electric, United Kingdom Patent 608692-A (1946) http://patent.ipexl.com/GB/608692-a.html

61. R.B. Kehoe, The Enriching Troika: A History of Urenco to the Year 2000(Marlow: URENCO, 2002);







Это статья PRoAtom
http://www.proatom.ru

URL этой статьи:
http://www.proatom.ru/modules.php?name=News&file=article&sid=8718