Потребители против новых АЭС
Дата: 19/02/2018
Тема: Экономика


Борислав ФРИДРИХ, «Энергетика и промышленность России»

Россия уже давно не является лидером во многих отраслях, которые долгое время были гордостью нашей страны. Мы больше не можем похвастаться большими успехами в области балета, а уж говорить об освоении космоса и вовсе не хочется. Однако в атомной энергетике мы по‑прежнему в числе ведущих держав.



Госкорпорация «Росатом» занимается строительством ядерных энергоблоков нового поколения не только на территории нашей страны, но и за рубежом. Казалось бы, лидерство «Росатома» несомненно, и его позиции еще долго будут оставаться незыблемыми, однако в конце прошлого года выяснилось, что это не совсем так. Причем проблемы у «Росатома» возникли на внутреннем рынке.

 

Атом слишком дорог?

Дело в том, что в прошлом году в России в связи с завершением программы договоров предоставления мощности (ДПМ) вновь возникла дискуссия о перспективах АЭС. Начались разговоры, будто новые атомные станции виноваты в росте тарифов на электроэнергию и что ввод новых энергоблоков следует отложить. Речь шла даже о том, что субсидии «Рос­атому» на строительство и достройку новых российских АЭС в 2018‑2019 гг. могут сократить более чем на 20 %.

Главными обвинителями «Рос­атома» выступили потребители электроэнергии. Напомним, что при заключении ДПМ поставщик принимает на себя обязательства по строительству и вводу в эксплуатацию станций определенной мощности. Взамен потребители гарантируют ему компенсацию затрат и обеспечение доходности. Выплаты начинаются после ввода в эксплуатацию и растягиваются на долгосрочный период: например, по АЭС срок составляет от 20 лет. Базовая доходность находится на уровне 10,5 %. А в случае отсрочки ввода предусмотрены штрафные санкции.

Конфликт начался в первом полугодии 2017‑го, когда цены на мощность выросли на 15‑20 %. Атомщики объясняли рост цен на мощность тем, что правительство приняло решение внести в стоимость новых блоков плату за техническое присоединение к сетям с рассрочкой в 6 % на десять лет. Однако, по подсчетам потребителей, именно ввод нового блока на 885 МВт на Белоярской АЭС внес существенный вклад в рост энергоцен. Как заявил тогда директор Сообщества потребителей энергии Василий Киселев, по их подсчетам, среднегодовые темпы роста сохранятся на уровне 18 % в течение 2017‑2020 гг. Для сглаживания ситуации он предложил правительству увеличить срок действия ДПМ для АЭС с 25 до 35‑45 лет со снижением базовой доходности и перенести срок ввода этих электростанций на период после 2023 г. Как считает господин Киселев, это позволило бы оптимизировать инвестпрограмму «Росатома». Кстати, похожее решение было принято в 2015 г.

Позицию потребителей понять можно. В прошлом году их платеж за ДПМ АЭС составил около 116 млрд руб., а к 2021 г. такой платеж вырастет до 223 млрд. По мнению Киселева, сглаживание платежей в адрес атомной генерации – это неизбежность, с которой регулятор столкнется в ближайшие годы в связи с двукратным ростом платежей за мощность при стагнации спроса.

«Росатом», в свою очередь, пытается защищаться. Так, в октябре прошлого года заместитель гендиректора «Росатома» Александр Локшин в письме в Мин­энерго указывал, что в 2011 г. правительство уже снижало базовую доходность для ДПМ АЭС с 14 до 10,5 %. Кроме того, исключение платежей по ДПМ отрицательно скажется на финансовом состоянии «Росэнергоатома». «Эти средства, по сути, не являются доходами «Росэнергоатома», так как транзитом передаются ФСК», – сообщал господин Локшин. По его словам, возвратность средств по договорам поставки мощности также учитывается в финансовых планах «Росатома». Их исключение «крайне негативно скажется на продвижении российских атомных технологий за рубежом» и навредит экономике предприятий. Напомним, что в годовом отчете «Росэнергоатома» говорится: компании осталось построить новые энергоблоки на Ленинградской, Курской, Нововоронежской и Ростовской АЭС. Инвестпрограмма составит 105,5 млрд руб. в 2018 г. и 135,4 млрд в 2019‑м.

Вместе с тем госкорпорация демонстрирует, что готова к компромиссам. «Мы понимаем озабоченность участников энергорынка проблемой снижения финансовой нагрузки на потребителей», – официально заявили в «Росатоме». В письме господина Локшина в Минэнерго указывается, что «Рос­атом» готов обсуждать перенос сроков запуска АЭС, но только если срок начала получения платежей по ДПМ также будет перенесен.

Каяться и платить

В Минэнерго в порядке компромисса соглашались отложить ввод новых атомных энергоблоков при условии, что срок введения первого блока Ленинградской АЭС-2 перенесут с января 2018 г. на январь 2019-го. Однако (и это главный камень преткновения) там заявили, что Минэнерго не готово освободить «Росатом» от уплаты штрафов за задержку ввода блоков в эксплуатацию. Таким образом, могла сложиться совершенно уникальная ситуация, при которой госкорпорация получила бы от органов власти указание передвинуть сроки ввода объекта и за это же получила бы штраф от регулятора рынка.

Разумеется, в «Росатоме» пойти на это не захотели. В результате подковерной борьбы правительство отказалось пересматривать параметры расчета цен на мощность новых АЭС. Такое решение было принято на совещании у вице-премьера Аркадия Дворковича в конце ноября 2017 г. Кроме того, «Росатом» добился, чтобы срок ввода новых энергоблоков не был сдвинут. По крайней мере, четвертый энергоблок Ростовской АЭС и первый энергоблок Ленинградской АЭС-2 были запущены, как и предполагалось, 1 и 6 февраля наступившего года соответственно. Но это не значит, что потребители не предпримут новую атаку на «Росатом»: намерения у них серьезные, и они всерьез настроены добиться переносов сроков сдачи новых энергоблоков.

Впрочем, как отмечают эксперты, запаса прочности у «Рос­атома» пока хватит на любое развитие ситуации. Проблема в том, что эти решения по изменению планов нужно принимать как можно скорее, учитывая сроки разворачивания работ и строительства таких сложных объектов, как АЭС. В портфеле внутренних заказов гос­корпорации – пять энергоблоков, которые будут достроены до 2020 г. И если вносить какую‑то коррекцию на горизонте планирования 2025‑2030 гг., то это необходимо делать уже в настоящее время.

Другая проблема в том, что внутренние заказы «Росатома» тесно увязаны с зарубежными. Иностранные заказчики, особенно в таких серьезных вопросах, как строительство атомных электростанций, предпочитают иметь дело с энергоблоками, которые уже давно и безаварийно работают на внутреннем рынке, – так можно отследить качество работы новинок, посмотреть на их экономические и технические параметры. Например, на энергоблоки ВВИЭ-ТОИ, которые заявлены госкорпорацией в качестве основного перспективного экспортного продукта, зарубежных заказов пока нет, так как нет работающего энергоблока в России. Первым из них должен стать энергоблок на строящейся Курской АЭС-2, и если отложить его запуск, это явно помешает заключению контрактов с потенциальными заказчиками.


Туманное будущее «Росатома»

А этого бы не хотелось. Мало того что конкуренты не дремлют, так еще и мировой рынок строительства новых атомных электростанций сокращается. По крайней мере, о том, что возможности строительства новых крупных АЭС за рубежом практически исчерпаны, заявил заместитель гендиректора «Росатома» Вячеслав Першуков.

По данным МАГАТЭ, в мире на стадии строительства сейчас находятся 60 энергоблоков АЭС, при том что уже работают 449 блоков на АЭС в 30 странах мира. Однако авария на японской «Фукусиме» стала катализатором отказа правительств от строительства новых атомных объектов. Например, на Тайване все объекты атомной энергетики, сейчас вырабатывающие 16 % от общего объема электроэнергии, должны прекратить работу к 2025 г. В мае за отказ от атома проголосовали на референдуме жители Швейцарии, а ранее по тому же пути пошла Германия. В США доля атомной энергетики к 2050 г. сократится с нынешних 20% до 11 %. Обещал снижение доли атомной генерации и новый президент Франции Эммануэль Макрон (сейчас страна на 85 % зависит от атомной энергии).

Так что до 2020‑2025 гг. корпорация еще сможет найти покупателей и заказчиков ее традиционного продукта, однако «дальше будет сложно», пояснил топ-менеджер. «Мы уже с трудом можем себе представить, где еще найти заказ на строительство атомных станций», – пояснил господин Першуков. По его словам, «Росатом» переходит в режим операционного обслуживания этих АЭС – поставляет ядерное топливо, осуществляет ремонтные работы, но этого недостаточно для развития.

Еще один аспект проблемы заключается в том, что сейчас перед концерном «Росэнергоатом» – структурой «Росатома», управляющей российскими АЭС, стоит глобальная задача по выводу из эксплуатации старых энергоблоков с реакторами типа РБМК. Существенное замедление строительства замещающих мощностей на АЭС может нанести серьезный удар по региональным бюджетам. Ведь это большие стройки, которые подразумевают много рабочих мест, в том числе в смежных областях, а также значительные поступления налоговых отчислений. Кроме того, ситуация может плохо отразиться и на поставщиках из смежных отраслей, например на машиностроении.

Ситуация далеко не так проста, как видится потребителям. Конечно, их опасения по поводу роста платежей за электроэнергию понятны, однако заводить дискуссии об изменении «правил игры» за несколько месяцев до окончания строительства энергоблоков, когда основные инвестиции уже были сделаны, неправильно. Логично пытаться найти выход из тупика и действительно минимизировать рост цен, но делать это за счет «Росатома» непродуктивно, особенно учитывая, что и в госкорпорации видят проблему и также заинтересованы ее решить. Так что всем участникам диалога лучше объединиться.

 

«Энергетика и промышленность России»







Это статья PRoAtom
http://www.proatom.ru

URL этой статьи:
http://www.proatom.ru/modules.php?name=News&file=article&sid=7886