Надежда ПЕТРОВА, «Коммерсант»
Если вы мечтаете о возвращении высоких цен на нефть, ваша
мечта, возможно, сбудется. К 2040 году. Однако, по прогнозу ИНЭИ РАН, более
вероятны сценарии, при которых все эти годы цены на нефть будут ниже, чем в
2013-м, а суммарный экспорт энергоресурсов из России начнет падать уже в 2023
году.
Миллиарды бедных потребителей
Геополитическая стабильность. Отсутствие серьезных природных
катастроф, миграционных и политических кризисов и длительной стагнации во всем
мире. Формирование устойчивой рыночной экономики в Восточной Европе и Азии.
Ничем, включая финансирование, не ограниченный трансфер технологий в
развивающиеся страны.
Вообразить благоприятный сценарий развития событий — задача
не всегда простая, но выполнимая. Писатели-фантасты с ней справлялись, и ИНЭИ
РАН и Аналитическому центру при правительстве РФ (АЦ) она тоже оказалась по
силам. Представить себе, что этот сценарий, а именно $107 за баррель (здесь и
далее — в постоянных долларах 2014 года), реализуется на практике, значительно
сложнее.
По демографическому прогнозу ООН, на который опираются
авторы обновленного "Прогноза развития энергетики мира и России
2016", к 2040 году население мира увеличится с 7,4 млрд до
9,2 млрд, "что поставит перед человечеством задачу энергообеспечения
дополнительно почти 2 млрд человек", и спрос на энергоносители
вырастет. Но благоприятный сценарий, с ростом мировой экономики в среднем на
3,4% в год (в 2016-м, для сравнения, прогнозируют 2,4%), пока представляется
умеренно фантастическим, а спрос будет ниже, чем мог бы быть.
В сценарии, который авторы "Прогноза 2016"
назвали вероятным, мировой ВВП растет в среднем на 2,8% в год, а мировое
энергопотребление к 2040 году увеличивается на 4 млрд т нефтяного
эквивалента (до 17,5 млрд т н. э.) против 5,5 млрд т
н. э. в благоприятном сценарии. В критическом, когда локальных конфликтов
становится все больше, новые технологии остаются достоянием стран ОЭСР, а
мировой ВВП растет только на 2,1% в год, прирост потребления еще меньше —
3 млрд т н. э.
"Глобальный баланс,— поясняет руководитель проекта
"Прогноз 2016" Татьяна Митрова из ИНЭИ РАН,— определяет
развивающаяся Азия. В благоприятном сценарии рост экономики в развивающемся
мире более эффективный и обеспечен лучшими технологиями, но ВВП растет куда
быстрее, поэтому жгут больше. В критическом сценарии никакой
энергоэффективности нет, но экономический рост остается низким и
энергопотребление увеличивается просто за счет роста населения".
Потребитель из этого населения так себе: половина будущего
прироста численности человечества придется на африканские государства, а самой
населенной страной мира станет Индия, где подушевое потребление энергии почти в
четыре раза ниже, чем в Китае. Станет ли средний житель этих стран потреблять
значимо больше энергии, не вполне очевидно. По вероятному сценарию, скорее,
станет. Но, сомневается партнер RusEnergy Михаил Крутихин, "если бы вы
побывали в Индии, посмотрели на население и потребление им энергии, оптимизма в
отношении индийского спроса у вас бы не возникло. Если прирост населения
отмечается — еще не значит, что будет много потребления энергии. Будет больше
велосипедов".
Энергоносители в ассортименте
Ценам на нефть подобная ситуация обещает не слишком многое —
тем более что не только развитые страны, но и Китай к 2040 году, согласно
прогнозу, пройдут пики энергопотребления. В вероятном и критическом сценариях,
которые авторы доклада считают реалистичными, к 2020 году равновесная цена
барреля не превысит $60. К 2040-му цены восстановятся до $99 за баррель в
вероятном сценарии и до $90 — в критическом. Восстановлению цен, по словам
Митровой, будет способствовать исчерпание наиболее привлекательных участков, в
том числе для добычи сланцевой нефти: "За последние три года затраты на ее
добычу удалось очень резко снизить. Эффективнее стали работать сервисные
компании, сейчас в Техасе буровые установки работают по принципу Uber. Но
дальше уровень затрат будет повышаться. Мы не говорим о $100 за баррель, но до
$55-60 он вырастет".
Хотя на традиционных месторождениях пик будет пройден до
2020 года, а в добыче сланцевой нефти в США — в первой половине 2030-х, в
абсолютных цифрах добыча нефти вырастет во всех сценариях за счет ввода новых
месторождений (вероятный сценарий: с 4361 млн т в 2015-м до
4688 млн т в 2040-м, доля еще не введенных в эксплуатацию составит
около 40%). Впрочем, доля нефти в мировом потреблении упадет (в вероятном
сценарии — с 31% до 27%), а увеличится доля газа (с 22% до 24%), АЭС (с 5% до
6%) и возобновляемых источников (с 15% до 18%).
Причина — во многих регионах мира (Северная Америка,
азиатские страны--члены ОЭСР, Европа) начнет снижаться спрос на жидкое топливо,
который сильно зависит от уровня автомобилизации (в 2015 году на транспортный
сектор в целом приходилось 55%). Вариант резкого сокращения количества машин в
прогнозе, правда, не рассматривается (хотя, например, в июльском обзоре BCG и
Всемирного экономического форума высказывалась идея, что развитие беспилотников
и такси-роботов может на 60% уменьшить число автомобилей на городских улицах).
Но рассматривается вариант, когда к 2040 году эффективность мирового автопарка
вырастет процентов на 20.
В частности, развитие технологий приведет к тому, что
автомобили будут в два раза экономичнее нынешних. А благодаря удешевлению
батарей, к 2030 году в Европе, США и Китае электромобиль сравняется по
стоимости с бензиновыми или дизельными аналогами, что позволит "обеспечить
масштабное замещение нефтепродуктов электроэнергией". Электроэнергию же
можно получить и без нефти: на нефтепродукты и сейчас приходится 4%, а в
будущем их доля снизится до 2%. Остальное обеспечат уголь (31-32%), газ
(25-26%) и неископаемые ресурсы: гидро- и атомная энергия, солнечная, ветровая
и т. п. (41%).
Реализация этого сценария не требует технологических
революций. "Нам не удалось обнаружить методологию, которая позволяла бы их
предсказывать. Например, все уже лет 30-40 ждут термоядерный синтез, но угадать
пока никому не удалось,— говорит Митрова.— Мы концентрируемся на
технологических прорывах: в этом случае нового рынка не появляется (как при
революциях), но какой-то энергоноситель увеличивает сферу применения, расширяет
ресурсную базу — так, например, было со сланцевой нефтью и сланцевым газом.
Основной технологический прорыв, который мы предсказываем сейчас,— это
накопители".
Пока аккумуляторы дороги, но скорость их удешевления и
инвестиции, которые направляются в эту сферу, заставляют нас с оптимизмом
думать об этом, рассказывает Митрова и продолжает: "Если и когда это
произойдет (в благоприятном сценарии — около 2025 года), можно будет решить и
проблему децентрализованной генерации, приведет это и к снижению темпов роста
потребности в генерирующих мощностях, потому что уже имеющиеся можно будет
оптимизировать, используя ИТ, связанные с управлением энергосистемами, и
расчетные системы на базе блокчейнов". Доля новых возобновляемых
источников в электрогенерации вырастет вдвое (с 7% до 14-15%).
Дивный новый мир
РФ на этом празднике жизни придется довольно тяжело.
"Рассчитывать на повторение золотого дождя, какой был у России в первые
10-15 лет XXI века, уже не приходится: и объемы не будут так расти, и цены на
ином уровне находятся, что означает совершенно другую экспортную
выручку",— констатирует Митрова. Хотя оценка объемов по сравнению с
прогнозом 2014 года сократилась не очень сильно, уточняет руководитель отдела
исследования энергетического комплекса мира и России ИНЭИ РАН Вячеслав Кулагин:
"Сейчас в 2040 году в вероятном сценарии суммарный экспорт —
610 млн т н. э., а было 632 млн т".
Рост объемов экспорта (на 10% к нынешним 640 млн т
н. э.) предусматривает только благоприятный сценарий, который, по словам
Митровой, стоит рассматривать не как прогноз, а как "идеал того, что могло
бы быть". В нем "собраны лучшие мечты: максимально эффективные
институты, открытость для инвестиций, снятие всех санкций, гарантии инвестиций,
эффективная судебная система и так далее". Прогнозные же сценарии —
вероятный и критический — предполагают сперва стабилизацию, а с 2023 года —
спад российского энергетического экспорта, в первую очередь нефти и угля,
экспорт газа, скорее, стабилизируется.
Сокращение экспорта нефти связано с тем, что пик ее добычи
будет, видимо, пройден году в 2020-м. "У нас,— рассуждает Митрова,— не
обеспечивается прирост запасов, мы не видим геологоразведки, которая, по идее,
должна была бы прямо сейчас осуществляться. Поэтому вероятный сценарий — это
вполне приличное падение, 480 млн т, в критическом сценарии —
440 млн т. Это заметно ниже цифр целевого варианта энергостратегии
(550 млн т). И достаточно сильно контрастирует с оптимизмом, царящим
и среди нефтяных компаний, и в министерствах, которые смотрят на рост текущей
добычи (мы пробили уже 11 млн баррелей в день). А мы видим, что это
краткосрочный рост, и чем больше будет рост сейчас, тем круче будет падение
потом". Если предполагать при этом хоть какой-то рост экономики самой
России, экспортные возможности сократятся за счет увеличения внутреннего
потребления.
Экспорт газа ограничивается уже не добычей, а спросом.
"Мы видим примерно стабильные объемы, идущие на Запад. И прирост экспорта
за счет расширения поставок сетевого газа на Восток, в первую очередь в Китай.
Но только в благоприятном сценарии возможен прирост сверх 38 млрд кубометров,
которые уже законтрактованы по "Силе Сибири". Мы раньше считали, что
Китай — бездонная бочка: сколько отправишь, столько поглотит. Но сейчас видно,
что ниша в Китае ограничена,— продолжает Митрова.— А на угольном рынке вообще
драматическая история развивается. Он очень сильно зависит от Китая, а Китай
уже принял решение о сокращении роли угля в энергобалансе. Волатильность на
этом рынке становится катастрофической".
Потенциал катастроф на этом не исчерпан.
"Прогноз 2016", как отметил собеседник "Денег" в
отрасли, предполагает "монотонность зависимостей" и не содержит
попыток предсказать точки перелома, где разные игроки могут начать вести себя
по-другому: "Например, представьте: пресловутые электромобили могут стать
достаточно доступными, и, когда они еще не конкурентны прочим, правительства
западных стран начинают вваливать тучу денег в эти технологии и запретительным
образом, жертвуя благосостоянием, отваживать своих граждан от бензина. И видя
это, шейхи думают: у них будет на руках полная колода козырей, а игра
кончится,— и начинают наперегонки продавать свою нефть. Качественный переход в
автопарке произойдет после 2040 года, а эффект на цену — сильно раньше. Она на
$30 в нынешних долларах может уйти". Возможен, правда, и другой вариант:
если игроки слишком рано разочаруются, через пять-семь лет результатом нехватки
инвестиций станет взлет цен.
И наконец, непредсказуемым остается избранный президент США.
Митрова полагает, что обсуждать его еще рано: неизвестно, намерен ли Дональд
Трамп вообще выполнять свои обещания. Однако Крутихин в разговоре с
"Деньгами" выразил "полную уверенность в том, что новый
президент США и новое республиканское большинство в Конгрессе добьются снижения
ограничений на доступ к добыче нефти и газа на федеральных территориях и на
внешнем континентальном шельфе США. А это гигантский прирост запасов, которые
будут рентабельными". С его точки зрения, 2040 год вообще "не
поддается сценариям: никто не может сказать, что произойдет", но
"опыт показывает, что во многих наших предсказаниях, в энергостратегиях
то, что является консервативным сценарием, становится радикальным, а
критический оказывается самым вероятным".
Журнал "Коммерсантъ
Деньги" №46 от 21.11.2016