Светлой памяти командира-подводника
Дата: 18/03/2016
Тема: Время и судьбы


Н.Я. Щербина, д.т.н., капитан 1 ранга в отставке,  член первого экипажа головной АПЛ К-38 пр. 671, ветеран боевых действий, ветеран подразделений особого риска

Герой Советского Союза Е.Д.Чернов, вице-адмирал, кандидат военных наук, почетный гражданин города Мурманска-150, почетный полярник, родился 12 марта 1930 г. в Ленинграде. Отец Евгения Дмитриевича  в Великую Отечественную войну командовал батальоном 2-го полка 3-й стрелковой дивизии народного ополчения на Ленинградском фронте. Был тяжело ранен, в 1946 г. по состоянию здоровья уволен в запас, и скончался после операции по поводу ранения.


В годы Великой Отечественной войны семья Черновых жила в блокадном Ленинграде. С 14 лет  Женя работал токарем в мастерской управления связи Краснознаменного Балтийского флота.

После 7 классов средней школы в 1946 г. он поступил в Ленинградское военно-морское подготовительное училище. После окончания училища в 1949 г. Евгений Чернов  был переведен в 1-е Балтийское высшее военно-морское училище, полный курс которого окончил в 1953 г.

Офицерская служба началась в городе Полярном, в должности командира торпедной группы ПЛ «С-80» – дизель-электрической средней подводной лодки проекта 613 Северного флота.  Шесть лет от лейтенанта до капитан-лейтенанта, от командира группы до старшего помощника ПЛ пролетели очень быстро. Старшего помощника командира ПЛ, допущенного к самостоятельному управлению ПЛ пр. 613, подающего надежду,  в 1959 г. направляют на учебу в Высшие специальные офицерские  (командирские) классы ВМФ.

В 1960 г. после учебы Евгений Чернов назначен старшим помощником командира  ПЛ «С-231», а затем, в том же году – старшим помощником строящейся атомной ракетной подводной лодки «К-16» проекта 658, которая войдет в состав 1-й Краснознаменной флотилии АПЛ Северного флота. Этим назначением на 26 лет он оказался  накрепко связан с атомными подводными лодками  1-й флотилии АПЛ Северного флота.

Уроки судьбы

Причиной большинства бед в любой сфере человеческой деятельности является непрофессионализм. Непрофессионализм в морском деле, а тем более в подводном, недопустим. Морская стихия не терпит формализма и непрофессионализма, ее объятия для их  носителей, как правило,  трагичны.

Судьба отвела Евгения Чернова от возвращения на «С-80» после командирских классов, иначе ему пришлось бы разделить участь с экипажем этой подводной лодки.  ПЛ «С-80» погибла в Баренцевом море  в январе 1961 г., унеся с собой 68 жизней. Евгений Дмитриевич всегда помнил об этом и делал всё, чтобы подобное не повторилось в его служебной деятельности от командира АПЛ до командующего флотилией.

В 1961 г. экипаж «К-16» после обучения в Учебном центре ВМФ принимает корабль от промышленности и вводит его в боевой состав Северного флота. Экипажу поставлена задача патрулирования в северо-западной части Атлантического океана с неоднократным форсированием покрытого льдом Датского пролива. В этом походе старпом Чернов  проходит отличную школу подготовки под руководством  командира ракетоносца Феликса Митрофанова и  командира-дублера Аркадия Михайловского.

Первая встреча с Е.Д.Черновым
[из книги Н.Я. Щербины «Малахита шкатулка адмиралтейцев» трилогии «Лики атомной подводной эпопеи»]          

Губу Малая Лопатка Западной Лицы, где базировались в то время первые атомные лодки, с поселком связывала километров в шесть дорога с двумя крутыми подъемами. По дороге в Малую Лопатку за праздной беседой с А.Козловым, тоже выпускником «Дзержинки» 1962 г. вовремя не заметили и  не поприветствовали идущего навстречу офицера. Среагировали только на обращение: "Товарищи лейтенанты!". Оправдываться было поздно.

Небольшого роста, со свернутой набок переносицей, характерной для боксеров, с черными, как уголь, глазами-буравчиками, в которых прыгали "чертики", взвинченный лейтенантским непочтением, предстал нашим очам суровый на вид капитан 3 ранга. Разговор для таких случаев стандартный: « Кто Вы, откуда, зачем? Вам замечание за не отдание чести от старшего помощника «К-16». Доложите по команде».

После этого инцидента А.Козлов получив назначение на ракетоносец «К-16», сообщил мне, что отныне этот капитан 3 ранга его старпом, которому на заводе в Центральном посту лодки рабочие выварили рым с намеком на его чрезмерную строгость.

Видимо, трагедии с «С-80» в  январе, и головной  ракетной АПЛ  «К-19» (прозванной «Хиросимой») в июле 1961 г.  с аварией  ЯЭУ, приведшей к  облучению всего личного состава экипажа, с летальным исходом для ряда его членов,  не могли не повлиять на формирование этой строгости у Евгения Чернова.

В конце 1962 г. капитан 3 ранга Евгений Чернов, старпом с ракетоносца «К-16», был назначен на должность командира головной АПЛ второго поколения «К-38» (проект 671) с присвоением очередного воинского звания капитан 2 ранга.

С этого момента началась и продолжалась в течение 24 лет моя служба под руководством Евгения Чернова.

В Обнинском учебном центре

В 1963-1964 гг. экипаж под руководством Е.Д. Чернова проходит обучение в Обнинском учебном центре. На прогулке по улицам Обнинска как-то мы встретили семью Черновых в полном составе, с мальчишкой лет пяти-шести и девочкой года на два старше. Непосредственность ребятишек снимала скованность, которая существовала на службе из-за субординации. Разница в возрасте с командиром в 7-10 лет ставила нас, молодых лейтенантов, в стесненное положение. Но разговоры при детях обо всем показали, что и ничто человеческое Чернову не чуждо. Из внеслужбных разговоров можно было понять, что человек он наблюдательный, начитанный, и не так строг и суров, как мы себе представляли. На вопрос его сыну, кем станешь, когда вырастешь взрослым, ответ последовал незамедлительно: "Отцом, командиром!". Эта встреча на улице стала, на мой взгляд, поводом для сближения в чисто человеческом и в служебном плане.

Командир  экипажа скрупулезно следил за успехами подчиненных во время учебы в учебном центре, расставался с отстающими. Учился сам, подавая пример,  и требовал того же от подчиненных, что в подводном деле считается нормой, в противном случае беда.  Пока строился корабль, Е.Д.Чернов заочно окончил Военно-морскую академию. Он  учил нас ценить время, научил работать для достижения поставленной цели. По молодости мы ворчали, и только со временем осознали, что непрофессионализм в подводном деле недопустим.

Испытания головной АПЛ проекта 671

Белое море. Глубина 100 метров, стационарный режим, испытательные партии снимают замеры, а в Центральном – тишина, только повизгивают сельсины и создает легкий всепоглощающий шум корабельная вентиляция.

Волнительные моменты по мере проведения испытаний следовали один  за другим. Это и максимально возможная скорость на мерной миле, когда тысячи тонн металла, содрогаясь и вибрируя, прошивали тихую заводь Белого моря, и суточный бег самым полным ходом, когда все живое, наверное, разбегалось на десятки миль от мечущегося монстра. Незабываемые ощущения остались от всевозрастающего крена в период циркуляции на самом полном ходу в подводном положении. И самым впечатляющим был закритический дифферент подводной лодки на нос.

В процессе  испытаний эффективности рулей  при их поочередной заклинке экипаж  смог ощутить всю прелесть нарастающего дифферента подводной лодки. Великолепно управляемая субмарина на всех возможных скоростях переднего хода усыпила бдительность. АПЛ при движении на передний ход набрала скорость около 20 узлов. По программе испытаний при имитации провала за предельную глубину и отказе ("заклинке") рулей система "Турмалин" автоматически дала реверс для ее одержания, взяв на себя управление, что привело к стремительному нарастанию дифферента на нос. При продолжающемся реверсе он быстро перевалил за сорок пять градусов, и в таком положении лодка на какое-то мгновение зависла.

Корма подводной лодки, приподнимаясь, делала возможным касание грунта носовой частью, чего, к счастью для корабля и экипажа, не произошло. Был дан воздушный пузырь в носовые цистерны главного балласта. По свидетельству очевидцев Центрального поста зампред Висящев потянулся к пульту "Вольфрам" до ключа "Аварийного всплытия".

Подводная лодка, как рыбацкий поплавок, гребным винтом кверху вынырнула из пучины и после некоторого покачивания тихо успокоилась. Сердца большинства, кто это прочувствовал не во сне, а наяву, успокоились не так быстро, как субмарина. После закритического дифферента на нос в пятьдесят три градуса и того, что в процессе его нарастания не отказали ни один механизм, ни одно устройство подводной лодки, мы поняли, что получаем в свои руки от конструкторов и кораблестроителей великолепный корабль.

Тогда в 1967 г. АПЛ «К-38» на испытаниях в Белом море, установила сразу три рекорда: полной подводной скорости, глубины погружения и глубины использования оружия, и один антирекорд – дифферент на нос более 50 градусов, к счастью не завершившийся трагедией.

5 ноября 1967 г.  государственная комиссия во главе с вице-адмиралом Г.И.Щедриным подписала акт о завершении испытаний и приеме  АПЛ «К-38» в состав ВМФ.

 19 декабря 1967 г. атомоход  К-38  прибыл в Западную Лицу и вступил в состав 3-й дивизии. 12 марта 1968 г. в день рождения командира Е.Д.Чернова экипаж сдал  успешно первую курсовую задачу, начал отработку береговых элементов второй курсовой задачи. Для приемки второй курсовой задачи у экипажа головного корабля в море вышел штаб флотилии во главе с командующим вице-адмиралом Анатолием Сорокиным, Героем Советского Союза. Штабу 3–й дивизии пришлось хорошо поработать с экипажем накануне, чтобы «не пасть лицом в грязь» перед штабом флотилии. После проверок  экипажа командование Северного флота и флотилии доверило командиру Чернову  осенью 1968 г. самостоятельно совершить на  АПЛ «К-38» поход на боевую службу в Норвежское море.

В первом боевом походе экипаж убедился в высоких эксплуатационных, маневренных качествах нового корабля. Той же осенью экипаж завоевал приз главкома ВМФ по торпедным стрельбам. По итогам года корабль был объявлен лучшим в дивизии, командиру присвоено звание капитана 1 ранга. 


Учение «Океан-70»

С февраля по май  1970 г. АПЛ «К-38» приняла  участие в учениях «Океан-70» в Атлантическом океане. В начале апреля Е.Д.Чернов был назначен руководителем тактической группы двухлодочного состава «К-38» и «К-8» в Бискайском заливе для отработки управления вверенными силами.

Автор статьи, в те дни - командир дивизиона живучести БЧ-5 АПЛ «К-38». Во время отдыха нас с командиром АПЛ разделяла лишь тонкая переборка между каютами, а в остальное время наше место пребывания – Центральный пост. Мне представилась возможность наблюдать за действиями командира и многому научиться, за что я ему бесконечно благодарен.

Находясь рядом с АПЛ «К-8», действуя в составе одной тактической группы, мы не знали, что на ней 8 апреля разыгралась трагедия с  возникновением пожара одновременно в двух отсеках.  12 апреля АПЛ «К-8» потерпела катастрофу и унесла на дно Бискайского залива 52 подводников.

АПЛ «К-38» направили в северо-западную часть Атлантики для продолжения учений  с задачей форсировать  Датский пролив, покрытый льдом. Радио с корабля о погружении для форсирования пролива на КП флота было получено с искажениями, так что когда мы вышли из под кромки льдов на Севере, нашу «К-38» уже разыскивали  самолеты Северного флота, потребовавшие немедленного всплытия в надводное положение в виду серьезной озабоченности командования ВМФ  о нашей судьбе.

После учений «Океан-70» «К-38» завершила цикл ввода АПЛ в боевой состав ВМФ. Командир Е.Д.  Чернов за успешное освоение новой боевой техники был награжден орденом Ленина, высокими государственными наградами были награждены и другие члены экипажа (в том числе автор - Орденом Трудового Красного Знамени).

Расставание с АПЛ К-38

Осенью 1971 г. экипаж «К-38» с командиром Мезенцевым и старшим на борту Е.Д. Черновым – начальником штаба 3-й дивизии совершили дальний поход в Средиземное море. В этом походе автору не довелось побывать, так как в апреле я был назначен командиром БЧ-5 АПЛ «К-147»  3-й дивизии.

Офицеры экипажа подводной лодки «К-38» учились друг у друга. Много раз про себя я говорил им слова благодарности, тренируясь, в преддверии предстоящего расставания с родным экипажем. Когда в казарме был выстроен экипаж, и командир Чернов довел до личного состава приказ о моем назначении, я, поблагодарив сослуживцев за совместную службу, напомнил, как в самом начале лейтенантской службы, по пути из Губы Большой в Малую, не поприветствовал неизвестного мне тогда капитана 3 ранга, не отдал ему честь.
Е.Д.Чернов, уловив ход моей мысли, не дал мне завершить фразу и закончил её словами: по крайней мере, сейчас мы расстаемся друг с другом с честью. Только и оставалось сказать: "Честь имею!".

С того времени, после девяти лет службы с командиром Черновым на АПЛ «К-38», дистанция  между нами хоть и увеличилась, но в составе дивизии она оставалась на «расстоянии вытянутой руки». При неоднократных выходах в море начальника штаба дивизии Чернова на АПЛ «К-147» эта дистанция сокращалась.

Кроме наведения порядка в организации службы на берегу, у начальника штаба дивизии продолжались выходы в море на поступающих в состав дивизии кораблях второго поколения проектов  671, 671 рт, 705.

В 1973 г. Евгений Чернов становится командиром 3-й дивизии, полностью перевооруженной лодками проекта 671.  При интенсивном поступлении кораблей на дивизию в период командования Чернова, его  суровость позволила избежать серьезных издержек в воинской подводной службе: никто не сгорел и не утонул. В море с ним было спокойно. Самой высокой оценкой его служебной деятельности  еще в период командования АПЛ «К-38» была оценка от семей подводников: «раз с Черновым на борту, значит, все будет в порядке».

При Е.Д.Чернове началась основательная работа по снижению шумности кораблей в организационном и техническом плане, совершенствовалась тактика использования атомоходов пр. 671, начались обстоятельные разборы результатов боевых служб кораблей дивизии, начали работать тактический кабинет и тренажерные комплексы и пр. При его непосредственном участии проходило начальное освоение головных атомоходов проектов 671рт и 705.

В 1972 - 1976 гг. 3-я дивизия под руководством Е.Д. Чернова уверенно занимает первые места не только на флотилии, но и на Северном флоте. Ее комдив не отсиживается в штабном кресле, а постоянно находится в море, передает свой опыт и навыки молодым командирам АПЛ. Принимая участие в наиболее сложных и ответственных дальних походах, исполняя обязанности старшего на борту, он отлично освоил  многие маршруты плавания АПЛ в Мировом Океане, в том числе, подо льдами Арктики.

В августе 1974 г. при наличии полного штата офицеров электромеханической службы дивизии командир 3-й дивизии Чернов назначает меня - командира БЧ-5 АПЛ «К-147» флагманским механиком походного штаба дивизии для обеспечения впервые перевода одновальной АПЛ «К-454» пр. 671  (командир АПЛ капитан 1 ранга В.Я. Барановский)  подо льдами Арктики с Северного на Тихоокеанский флот.

Не раз мне хотелось узнать, почему на этот переход он определил именно меня, но всё не решался. А теперь уже поздно… 29 января 2016 г. Евгения Дмитриевича не стало. 1 февраля он нашел вечный приют на Серафимовском кладбище, на котором похоронен и   его сын, тридцати восьми лет от роду.

Я бесконечно благодарен судьбе за предоставленную возможность пройти трансарктическим маршрутом и рассказать об этом во второй книге «Подводный истребитель К-147» трилогии «Лики атомной подводной эпопеи».

В том походе комдив Чернов приказал мне нести вахту на ГКП с командиром Барановским, а сам нес вахту со старпомом Кольцовым. За образцовое выполнение задания командования экипаж АПЛ «К-454» награжден вымпелом Министерства обороны СССР «За мужество и воинскую доблесть». «Заплыв» для экипажа и членов походного штаба оказался не «звездным», так как в дни похода АПЛ  пода льдами Арктики на Черном море в результате взрыва затонул БПК «Отважный».

Первым в СССР встречаю рассвет

7 сентября 1974 г., Чукотское море, борт атомной подводной лодки «К-454», 19-06 по московскому времени. В данную историческую минуту ближе меня к поднимающемуся из-за горизонта солнцу во всем СССР никого нет. Через мгновение первые лучи восходящего солнца ослепляют меня, и я, что есть мочи, кричу: "Сегодня я первым в СССР встречаю рассвет!" На миллионные доли секунды мне удалось встретить рассвет раньше троицы сослуживцев, находившихся на командирском мостике и жителей поселка Уэлен. Бухта поселка  была укутана пеленой тумана.

19 час. 26 мин. Начали вход в Берингов пролив. Командир дивизии Евгений Чернов и ЧВС Николай Девятериков поздравили личный состав  ПЛ «К-454» с переходом из Северного Ледовитого океана в Тихий. Позади остались Баренцево и Карское моря, море Лаптевых, Восточно-Сибирское и Чукотское моря. В ограждение рубки и на мостик поднимается масса народа. Командир дивизии Чернов пытается зафиксировать на фотопленку сей исторический момент - проход через Берингов пролив.

На мысе Дежнева чуть выше середины виден памятник: белый постамент и крест, не иначе как памятник Семену Дежневу. Акустики обратили внимание на неизвестный шум справа по борту. При осмотре обрывистого берега в бинокль обнаруживаю под лучами солнца горный ручей, вода которого срывается метров со ста, образуя водопад, создающий тот шум, который улавливается акустиками. Далее погружение и курс на Камчатку.


Корабль сдан, корабль принят

После приема, устроенного камчадалами, командир дивизии Евгений Чернов, завершив все формальности с передачей подводной лодки, принимает решение следовать на  Север раздельно по группам. Первая группа под руководством  флагманского штурмана перехода Батрака следуют самолетом через Ленинград на Мурманск. Вторая группа в составе: Чернов,  Девятериков, Щербина, - следуют через Москву. В Москве планируется доклад в Главном штабе ВМФ о подледном переходе. Прилетаем в Москву в субботу. На проходной ГШ ВМФ «тишь да гладь, божья благодать». Оперативный дежурный, с которым связались по телефону, отрезвил докладчиков, что никто из командования ВМФ их не ждет.

Лучший выход – дождаться понедельника и выйти в очередной раз на связь с оперативным. Встал вопрос, где остановиться? У Девятерикова в Москве пустовала квартира, куда он и пригласил меня на постой. Комдив решил остановиться в гостинице "Россия". Но не тут-то было. Мест нет. Выручило удостоверение депутата Кольского райсовета контр-адмирала Девятерикова, по которому с большим трудом удалось определить на временное проживание в гостинице нашего комдива. Столкнувшись с этой мерзостной несправедливостью, сразу захотелось убраться в свой отдаленный гарнизон. Там тоже есть место несправедливости, но не такому унижению, как в столице.

В  1975 г. Е.Д. Чернову было присвоено звание контр-адмирала. В 1976 г. он награжден орденом «За службу Родине в Вооруженных Силах СССР» III степени и назначен первым заместителем командующего 1-й Краснознаменной флотилией АПЛ Северного флота.

В новой должности в апреле 1977 г.  Е.Д. Чернов во второй раз (что также впервые в истории флота) обеспечил перевод однореакторной АПЛ «К-429» пр. 670 подо льдами Арктики на ТОФ. За успешное освоение новой военно-морской техники, выполнение заданий командования и проявленные при этом мужество и отвагу командиру корабля В.Т. Козлову и старшему на переходе контр-адмиралу Е.Д. Чернову Указом Президиума Верховного Совета СССР от 31 января 1978 г. было  присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

В 1979 г. он в третий раз осуществляет перевод на Камчатку АПЛ «К-320» пр. 670 подо льдами Арктики с командиром капитаном 1 ранга В. Аникиным.  Это был рекорд, до этого никто трижды не  форсировал трансарктический маршрут. После этого похода в 1980 г. Евгений Дмитриевич назначается командующим 1-й Краснознаменной флотилией АПЛ Северного флота. В новом качестве он идет с капитаном 1 ранга С. Русаковым на АПЛ «К-513» 671рт проекта к  Северному полюсу, со всплытием в данной географической точке  с проломом льда.  В этом же году Е.Д. Чернову было присвоено звание вице-адмирала.

В конце 1980 года я был назначен на должность заместителя начальника электромеханической службы флотилии. В феврале 1981 г. принял дела и исполнял обязанности до февраля 1987 г., так, что дистанция с моим первым командиром Черновым  сократилась до длины коридора 3-го этажа штаба флотилии с ежедневными и не по одному разу встречами.

Герой Советского Союза Евгений Дмитриевич Чернов, шестой руководитель объединения атомных подводных лодок, командовал им с 1980 г. Боевой состав флотилии при Чернове достиг более полусотни единиц АПЛ семи проектов и их модификаций,  и двух десятков вторых экипажей. Огромное число боевых служб АПЛ, сверхчеловеческое напряжение от бесконечных проверок готовности АПЛ к выходу в море и пр. Практически на всех проектах АПЛ при поступлении их на флотилию приходилось выходить в море в составе походного штаба флотилии в ранге флагманского механика для приема курсовых задач и разного рода испытаний, которые, как правило, возглавлял командующий.

В эти годы подводный флот Отечества достиг своего апогея, а 1-я флотилия АПЛ стала настоящей кузницей кадров. Наверное, это был перебор, но того требовало время.

В 1982 г. штаб и ЭМС флотилии проверяли АПЛ «К-524» проекта 671ртм  (командир капитан 1 ранга В. Протопопов), на которой командующий флотилией шел в качестве старшего на борту для проверки возможности всплытия в искусственных полыньях, пробитых взрывами боевых торпед. За высокую морскую выучку, мужество и отвагу, проявленные личным составом при выполнении ответственного задания во время подледного плавания, экипаж «К-524» был награжден вымпелом МО СССР «За мужество и воинскую доблесть».

С 1982 г. для флотилии начинается новый этап приема и испытания атомных подводных лодок второго поколения пр. 705 и 671 ртм и третьего поколения пр. 949, 941, 945, 685. Основная тяжесть при этом легла на командование, штаб и электромеханическую службу флотилии.

В 1984 г. командующий с походным штабом флотилии выходит в море на борту головной подводной лодки «К-239» пр. 945 (командир капитан 1 ранга М. Кузнецов). В качестве председателя госкомиссии Евгений Дмитриевич провел испытания «Барракуды» (такое название получил этот проект) в Норвежском море с погружением и плаванием АПЛ на предельной глубине 600 метров. В этом экипаже штатным помощником командира шел в море капитан 3 ранга Дмитрий Евгеньевич Чернов, тот самый, который в детстве обещал стать «отцом-командиром».

В 1984 г. Е.Д. Чернов окончил Высшие академические курсы Академии Генерального штаба Вооруженных сил СССР.


ТРПКСН «ТК-208»
 
Затем последовал головной тяжелый подводный крейсер стратегического назначения «ТК-208» пр. 941 (ныне «Дмитрий Донской»),  командир капитан 1 ранга  Ольховиков.

В конце ноября 1984 г. командующий флотилии Чернов приказал мне разобраться с шумностью тяжелого крейсера. Связавшись с начальником ЦКБ МТ "Рубин" Игорем Дмитриевичем Спасским, я узнал, что в Северодвинск командирован генеральный конструктор проекта Сергей Никитович Ковалев,  и там, на месте будет приниматься решение. Штаб  флотилии во главе с командующим Евгением Черновым отправился в Северодвинск для всесторонней проверки готовности тяжелого крейсера к боевой службе.
Формуляр шумности  на корабле не был предъявлен с оговоркой, что он где-то в пути. В кают-компании крейсера были собраны офицеры корабля и дивизии, ответственные за подготовку его к ракетным стрельбам и походу на боевую службу, здесь же был штаб флотилии, за исключением командующего Евгения Чернова.

За докладом флагманского штурмана последовал бодрый доклад ракетчика, затем минера, связиста  и т.д. Дошла очередь и до меня. За стандартным докладом о том, что личный состав БЧ-5 укомплектован и допущен к исполнению своих обязанностей, материальная часть в строю, запасы полные, я добрался до пункта о состоянии физических полей. Сообщение о том, что корабль по уровню шума на определенных частотах не удовлетворяет требованиям норм, никого из руководства не обеспокоило. Начальник Главного штаба ВМФ адмирал Чернавин мирно беседовал с гражданским, говорили, членом ЦК КПСС. Правда, на своем кресле сменил положение С.Н.Ковалев, да слегка поежился командир. Завершал я доклад выводом о том, что ГКП ПЛ  и личный состав экипажа по вопросам борьбы за живучесть подготовлены, но корабль не может быть направлен на боевую службу по причине превышения норм шумности. Повисшая гробовая тишина оборвалась вопросом Чернавина: «Кто у нас за этот вопрос отвечает?» «Крайним» оказался представитель 1-го ЦНИИ МО СССР капитан 1 ранга Петров. Он предложил подготовить совместное решение ВМФ и МСП для получения согласия  на выход корабля, так как он уже спланирован, средства обеспечения стрельб на удаленных полигонах начали развертывание, корабли и суда вышли в морские районы падение головных частей практических ракет. Так завершился разбор готовности тяжелого крейсера стратегического назначения к несению боевой службы и к выходу его на ответственную стрельбу.

Главная энергетическая установка на крейсере была введена в действие накануне, поутру маршрут один - в полигон, а там и долгожданный выстрел. Большие гости после стрельбы сойдут на корабль обеспечения, а мы, не возвращаясь в Северодвинск, подскочим к острову Кувшин в Мотовском заливе, где нас высадят для следования в Западную Лицу. «Акула» после этого нырнет в пучину Мирового океана и надолго с командующим Черновым.

Отсутствие командующего флотилией на борту «Акулы» при подведении итогов многим показалось весьма странным, но не для меня. За три года службы в ЭМС, присутствуя на докладах у командующего, я становился свидетелем того, как его отношение к тому или иному человеку легко прочитывалось по выражению лица или по тону разговора. Отсутствие Чернова на борту «Акулы» при наличии там начальника Главного штаба ВМФ было продолжением необъяснимого противостояния, имевшего подспудные корни.  Но это лишь мое предположение.

В Центральном посту под присмотром не только расчет ГКП, но и остальные действующие лица. При наличии высоких гостей на борту командир Ольховиков не стал испытывать судьбу и обычным способом «элегантно» ушел на глубину сорок метров.

Звучит сигнал боевой тревоги по выходу в ракетную атаку. Объявляется тридцатиминутная готовность. На дисплеях пульта на левом борту пошли отображения происходящих процессов в ракетном комплексе. Меня больше всего интересует завершение процесса управления с выходом первой ракеты, как при этом поведет себя подлодка, будет ли изменение положение атомохода и пр.

Раздался гул, корабль слегка содрогнулся, что, по моим понятиям, должно было изменить его положение в водной среде. Однако за выходом первой ракеты через четырнадцать секунд прошел доклад о выходе второй, затем третьей и четвертой ракет, но ничего сверхъестественного с атомоходом не произошло.

В том же 1984 г. вице-адмирал Е.Д. Чернов в качестве председателя комиссии и старшего на борту на тяжелом ракетном подводном крейсере «ТК-12» (командир капитан 1 ранга А. Близнюк) проводит испытания баллистических ракет в арктических районах.

В 1985 г. старшим на борту с походным штабом командующий принимал участие в испытаниях головной АПЛ «К-525»  пр. 949 в Норвежском море с погружением и плаванием на предельной глубине 600 метров.


Трагедия глубоководной атомной подводной лодки ВМФ СССР

После прибытия в состав 1-й флотилии атомной глубоководной подводной лодки «К-278» (позже «Комсомолец») Евгений Чернов был назначен председателем комиссии по ее опытной эксплуатации. Находясь на ее борту, руководил наиболее ответственными испытаниями в море с экипажем капитана 1 ранга Зеленского. В 1985 г. в качестве председателя комиссии и старшего на борту он вышел на «Комсомольце» на глубоководные испытания с погружением и плаванием на предельной глубине 1000 метров.

В феврале 1986 г. состоялся очередной  поход на «К-278» в Норвежское море для испытания маневра «аварийное всплытие» с глубины 800 метров с помощью порохового продувания цистерны главного балласта. По глубине погружения и плавания эти испытания не имеют аналогов в мировой практике.

Февраль 1986 г. Норвежское море. Широта 73.14.03, долгота 14.00.00. Эти координаты помечены карандашом на «Контрольном листе мер безопасности при испытаниях системы аварийного всплытия с глубины восемьсот метров». Чуть ниже метеосводка: «море 1–2 балла, ветер семь метров в секунду». Перечитываю двенадцать пунктов «Контрольного листа». Он остался у меня после испытаний. Я готовил его, уточняя подробности у командира подводной лодки и командира БЧ-5, согласовывал с командиром дивизии, утверждал у командующего флотилией вице-адмирала Чернова.

Накануне выхода в море, командующий на служебной «Волге» решил «поднять» свое шоферское мастерство и по пути в губу Нерпичью столкнулся на повороте с грузовиком. Машина оказалась слегка помятой, да и «водителю» досталось. То ли ушиб, то ли перелом ключицы. Командующий как лицо ответственное за предстоящие испытания, превозмогая боль, решил все-таки направиться в море, не докладывая на флот, как о своей провинности, так и о состоянии здоровья. Тем более что «Плавник» под его руководством в августе 1985 г. покорил предельную глубину (да еще для куража на полсотни метров превысил ее) в предстоящем для испытаний районе. Это был рекорд для боевой атомной подводной лодки. Глубина погружения 1050 метров сама за себя говорит.

В возглавляемом вице-адмиралом Черновым походном штабе флотилии мне предписывалась роль флагманского инженера-механика. В моей биографии подводника это славный рубеж для последующих добрых воспоминаний. А оставшийся на руках «Контрольный лист» – память о том времени, когда глубоководная подводная лодка, единственная не только у нас, но и во всем мире, завершала опытную эксплуатацию одним из ответственных маневров «аварийное всплытие с рабочей глубины». 800 метров – это глубина. Есть глубины и больше, но покорение их пока остается мечтой для многих.

Запомнилось первое на данном выходе погружение на глубину 800 метров. Вглубь океана уходили не спеша. Это позволило увидеть, как работают люди и техника. На глубине свыше четырехсот метров в результате изменения конфигурации прочного корпуса лодки из-за обжатия ее забортным давлением вертикальные стойки легких конструкций (пиллерсы) жилых помещений приняли вид интеграла.

На глубине 485 метров не включилась дополнительная ступень уплотнения дейдвудного сальника. Командующий приказывает мне убыть в седьмой отсек и «уговорить» коварное устройство, не позволяющее уходить дальше на глубину.

На массивном корпусе дейдвудного сальника находится переходная трубочка диаметром миллиметров 10–12, соединяющая две ступени сальника. На такой глубине, когда давление внутри их составляет около 50 атмосфер, предпринимать какое-либо усилие абсолютно не хочется. Совершенно очевидно, что может произойти при нарушении их герметичности. Отсек в мгновенье заполнится солевым туманом из забортной воды, что приведет к образованию проводных солевых мостиков, а далее к «коротышам» и пожару.

Прошу чисто «русский инструмент» кувалду. Ею слегка притрагиваюсь к титановому корпусу дейдвудного сальника. Осуществляя легкое постукивание по корпусу сальника, прошу Центральный пост осуществить маневр по глубине в пределах 15–30 метров, что никак не скажется на работе линии вала и сальника. При изменении глубины раздается щелчок, устройство сработало! Корабль может продолжить прерванное погружение.  По трансляции объявление: «Глубина 800 метров, осмотреться в отсеках».

Проверив корабль на рабочей глубине, всплываем для сеанса связи на перископную глубину. В Центральном посту принимаются доклады о результатах тренировочного погружения на 800 метров. Особых замечаний нет.

В кают-компании собирают офицеров корабля и походного штаба. Вице-адмирал Чернов в кают-компании в «канадке», с которой почти не расстается на выходе в море, видимо, ключица дает о себе знать. Знаю об этом и я, так как через стенку, разделяющую наши каюты, неоднократно слышу его протяжные стоны.

Сквозь окуляр перископа наблюдаю за уходящим в точку обеспечения буксиром и следующей параллельным курсом на дистанции мили полторы от нас подлодкой. Срочное погружение – мы уходим на глубину 800 метров в назначенную точку старта. Корабль, отрываясь от поверхности, с дифферентом на нос круто идет на глубину. Центральный осуществил погружение на 825 метров и начал принимать доклады о готовности к работе. Скорость ПЛ 12 узлов. Доклад штурмана: «До точки старта одна минута. Глубина 800 метров». Растущее напряжение в ожидании чего-то неизведанного. При продувании балласта только одного борта может возникнуть значительный крен подлодки. Объявляется готовность 10 секунд. Пошел отсчет: «09, 08...02, 01 – Пуск! Продуть балласт аварийно!».

По показаниям секундомера фиксирую, как с интервалом менее двух секунд с пушечным грохотом срабатывают один за другим пороховые газогенераторы. Слышно, как с глухим шипением раскаленные газы вытесняют воду из балластной цистерны, облегчая на десятки-сотни тонн подводную лодку. Сквозь пальбу и шум улавливаю доклад командира дивизиона живучести: «Конец продувания!» По росту дифферента на корму, быстрому движению стрелки глубиномера и нарастанию скорости по лагу ощущаем ускорение стремительного всплытия. Корабль, кажется,  летит к поверхности океана, и не дай Бог в эти мгновения ему встретить что-либо на своем пути.

Через несколько минут, когда лодка, как бы подпрыгнув над водой, плюхнулась обратно и стала медленно покачиваться на океанской зыби, останавливаю секундомер. В надводное положение всплыли за четыре минуты пятьдесят шесть секунд, проскочив стометровую глубину, на которой планировали одержаться.

После выступления командующего в Центральном посту, поздравления экипажа по громкоговорящей связи, каждый смог ощутить минуты всеобщего подъема и гордости за корабль и Отечество. Ощущение успешно выполенного дела объединяло и роднило нас, как самая большая удача и самый большой успех.  Про себя я несколько раз пробубнил: «Счастливого плавания тебе, могучий наш корабль, и вам, люди, оседлавшие его!».


«Работать по-новому»

Для представления по случаю назначения на должность командующего Северным флотом в 1985 г. на флотилию прибыл адмирал И.М. Капитанец.

В Доме офицеров гарнизона собрали руководящий состав флотилии. Адмирал А.П. Михайловский для прощания с гарнизоном, давшим ему путевку в жизнь, вместе с новым командующим не прибыл. Поднявшись на сцену, Член Военного совета флота вице-адмирал С.П. Варгиным заявил, что надо учиться работать «по-новому», правда, не сказал как. По-новому – это, по-видимому, как поступил комфлотом, достав листок, по которому он зачитал недостатки на флотилии и флоте. Неподкрепленный конкретикой лозунг  остался пустым звуком. Через год в октябре 1986 г. флот потерял ракетоносец «К-219» и четырех подводников в Саргассовом море, чего не было на флоте с 1970 г. после катастрофы АПЛ «К-8». Еще через два года в апреле 1989 г. произошла катастрофа АПЛ «Комсомолец», унесшая жизни 42 человек. Результат работы «по-новому» оказался трагичным.

Выход на «Плавнике» на испытания был одним из последних в моей флотской биографии. Снова на флот по делам службы я попал в феврале 1989 г. Навестил родную базу. Прогуливаясь по улицам городка, встретил группу жизнерадостных мичманов, сообщивших о том, что в конце февраля они уходят в море на «Плавнике», получившем недавно именное название «Комсомолец». Пожелал им счастливого плавания. Уезжал из гарнизона после посещения братской могилы подводников, погибших в 1967 г. на первенце атомного подводного флота «Ленинском комсомоле».

В Военно-морской академии

Командующему флотилии вице-адмиралу Чернову, отдавшему флотилии 25 лет службы, принявшему ее в 1980 г. в период апогея по составу и боевой мощи, сделавшему для этого более чем кто-либо из его предшественников, в 1986 г. в 56 лет от роду предложили должность  заместителя начальника Военно-морской академии - должность, за которой пенсия. В этом же году заслуги командующего флотилией Е.Д. Чернова были отмечены четвертым орденом – орденом Октябрьской Революции. Флотилию он оставил с разработанной системой по предупреждению аварийности, в которую вложил весь свой опыт службы, чего добивался от подчиненных на выходах в море, при учебе на берегу. Нужны были  последователи.

В июле 1986 г. флотилии исполнялось 25 лет. Из уважения к командующему, который отдал этой флотилии столько же лет, следовало  предоставить ему возможность провести эти торжества, а затем уже убыть к новому месту службы. Но этого не случилось. Кому-то не нравилась самостоятельность командующего,  видимо, требовался более ручной человек, без особых амбиций. Вновь назначенный командующий после проведения июльских торжеств покомандовал флотилией до октября 1986 г., а затем попал  в госпиталь, из которого уже не вышел.

Флотилия перешла под временное управление заместителем, которого затем отправили на ТОФ. А командующим  флотилии был назначен  выпускник Академии Генерального штаба 1987 г., при котором через два года потерпела катастрофу АПЛ «Комсомолец», чего не случалось на флотилии за все ее годы существования. «Кадры решают все». По-другому в данном случае и не скажешь. Для такого сложного организма, как флотилия, необходима  преемственность, а не простая перестановка фигур. Это одна  из причин беды, подобно которой не было все предшествующие 25 лет существования флотилии.

И в академии вице-адмирал Чернов не сидел, сложа руки. За короткое время подготовил и защитил диссертацию на тему, связанную со скрытностью АПЛ.  Трудяга по натуре не позволил себе расслабляться, а делился богатым опытом освоения АПЛ трех поколений.

Черная полоса

«Критический разбор аварий покажет, что часто истинная причина аварии не в действии неотвратимых и непреодолимых сил природы, не в «неизбежных случайностях на море», а в непонимании основных свойств и качеств корабля, не соблюдении правил службы и самых простых мер предосторожности, не понимании опасности, в которую корабль ставится, в небрежности, неосторожности, отсутствии предусмотрительности и тому подобных отрицательных качествах личного состава. Вот здесь-то широкое оповещение и может способствовать превращению этих отрицательных качеств в положительные», - писал академик А. Н. Крылов.

После катастрофы атомной подводной лодки «К-278» 7 апреля 1989 г. Е.Д. Чернов руководил исследованием причин и обстоятельств ее гибели. Группа специалистов Военно-морской академии пришла к выводам, не соответствующим официальной версии. Тут-то всё и началось,  от увольнения до откровенной травли. Всё это продолжалось двадцать лет: от его 60 до 80 лет безостановочно, с судами,  осуждениями и пр.

Всё это было за то, что он действовал в соответствии с приведенными словами академика А.Н. Крылова, которым он старался следовать на протяжении всей своей беспокойной флотской службы и жизни. 

 Но не всем по душе пришлась власть правды.  При «работе по-новому» некоторые начали руководствоваться  не властью правды, а правдой власти. Это печально, и не на пользу делу.


Катастрофа

При расследовании аварий там заканчивается наука, где начинается круговая порука.
7 апреля 1989 г. отмечали 60-летие бывшего начальника кафедры устройства и живучести корабля ВВМИУ им. Ф.Э.Дзержинского, которого я сменил на указанной должности два года назад. Я только вернулся с Северного флота, где по линии ВМУЗ ВМФ возглавлял руководство стажировкой и практикой курсантов морских училищ. Целый день не удалось послушать радио. Во время застолья услышал разговор о том, что в Норвежском море потерпела катастрофу подводная лодка «Комсомолец».

Диктор телевидения зачитал сообщение ТАСС: «7 апреля 1989 г. в 11 час. 41 мин на торпедной подводной лодке с атомной энергетической установкой в 180 милях юго-западнее острова Медвежий в нейтральных водах в одном из отсеков произошел пожар. Несмотря на принятые меры, в 17 час. 15 мин подводная лодка затонула на глубине свыше 1500 метров. Личному составу экипажа оказывается помощь надводными кораблями и судами, имеются человеческие жертвы. По заключению специалистов, радиоактивное заражение среды исключается. Для расследования причин аварии назначена Правительственная комиссия».

Дома в своих бумагах нахожу «Контрольный лист». То же Норвежское море, широта 73о 43’ 04’’, долгота 13o 08’ 00’’, сверяю координаты испытаний и катастрофы, они почти совпадают. Перед глазами знакомые лица. Злой рок разбросал их в Мировом океане. Душу рвут на части звуки реквиема по «Комсомольцу», который уже никогда не возвратится из похода в родную базу, как и значительная часть личного состава экипажа.


Аргументы и факты

За свою продолжительную службу на атомоходах я повидал многих подводников, которые в ответственные моменты могли сказать «нет», несмотря на угрозу получить самое строгое взыскание, вплоть до отстранения от должности. Вместе с тем знал и «щелкунчиков», которые с блеском в глазах твердили: «Так точно! Есть! Ясно!», не размышляя особо над возможными последствиями принятых ими решений.

Катастрофа АПЛ «К-278» подтвердила уровень подготовки экипажа, а своей трагичностью определила оценку не только экипажу, но и всем вышестоящим начальникам.

Десять лет строился уникальнейший корабль современности, были затрачены колоссальные средства налогоплательщиков. Пять насыщенных событиями лет корабль находился в опытной эксплуатации, чтобы, наконец-то быть принятым на вооружение ВМФ. И всего через полгода подводная лодка терпит катастрофу, которая стоила жизни 42 морякам.

Провозглашенная партийным руководством страны перестройка, не понизив существенно напряжения на флоте, хотя в мире оно пошло на убыль, начала исподволь расшатывать устоявшиеся десятилетиями каноны воинской службы. О том, что не все ладно в нашем «королевстве», остро просигналила гибель ракетоносца стратегического назначения «К-219» в октябре 1986 г. вблизи берегов Америки. Несмотря на объявленную открытость, гласность и перестройку, причины катастрофы остались тайной, только не для профессионалов. Все было, как и прежде, кроме заявления ТАСС о гибели корабля, чего не случалось ранее.

На мой взгляд, если бы оргвыводы после катастрофы  «К-219», «Плавника»- «Комсомольца» последовали вовремя, возможно, не было бы трагедии «Курска» в 2000 г. и «К-159» в 2003 г. Через некоторое время после той и другой трагедии меняется  командование флотом, но не в связи гибелью ПЛ, а в связи с повышением по службе.

Что же дальше? А дальше было 12 августа 2000 г. – гибель «Курска» со 118 членами экипажа… Гибель «К-159» в 2003 г.


Эпилог

Вице-адмирал Чернов  служил  на флоте  на протяжении 45 календарных лет, из них:  на дизельных подводных лодках 7 лет, на атомных - 26. В  августе 1990 г.  он уволен в запас. Работал  в ЦКБ МТ « Рубин», где пытался продолжить работу по выяснению причин гибели  АПЛ «Комсомолец». Ему предложено было уйти по собственному желанию. Работал ведущим научным сотрудником Проблемной научной лаборатории Ленинградского кораблестроительного института.

С 1992 г. на общественных началах  пенсионер  Е.Д.Чернов возглавил правление Санкт-Петербургской общественной благотворительной организации «Общество памяти атомной подводной лодки ВМФ “К-278” “Комсомолец”». Организация была создана для оказания помощи нуждающимся в ней родителям и вдовам погибших в море в период «холодной войны» и в послевоенный период, а также самим подводникам, получившим ущерб здоровью при авариях и катастрофах. В переходный для страны период это Общество многим оказало помощь. Память о погибших подводниках увековечена на стене верхней церкви Николо-Богоявленского собора в Санкт-Петербурге. 

Наряду с благотворительной деятельностью патриота не на словах, а в поступках,  Евгений Дмитриевич подготовил книгу «Тайны подводных катастроф». Эта книга, рассказывающая о катастрофах атомных подводных лодок, – одна из первых попыток честно и нелицеприятно, преодолев барьер корпоративного замалчивания истины, познакомить флот и общество с не изжитыми и по сей день предпосылками и причинами аварий и катастроф советских и российских подводных лодок.

В своем повествовании автор опирается на уникальный опыт 1-й флотилии АПЛ Северного флота по поддержанию боеготовности экипажей и кораблей при интенсивной их эксплуатации в период «холодной войны». Именно этот опыт позволил тщательно и всесторонне проанализировать предпосылки, обстоятельства и причины катастроф и тяжелых аварий, трагическая череда которых началась в 1980-е годы.

Члены первого экипажа головной атомной подводной лодки «К-38» проекта 671, которой он командовал 9 лет,  в день его восьмидесятилетия 12 марта 2010 г. навестили юбиляра, чему он был очень рад. Я подарил ему свою трилогию «Лики атомной подводной эпопеи», где повествуется о службе подводников атомщиков за время существования атомного подводного флота. Спустя какое-то время, он мне перезвонил и поблагодарил за подарок. К книгам трилогии в первом издании у Евгения Дмитриевича были претензии. Что-то я учел, а чем-то поступиться не мог, потому  что он сам учил меня этому – не грешить против истины.

Послужной список вице-адмирала Е.Д. Чернова  пример настоящего Героя- подводника, патриота ВМФ и Отечества, без остатка отдававшего себя делу, которому он служил преданно и верно.  Биография заслуженного подводника-профессионала - образец для подражания кадетам, нахимовцам, курсантам, офицерам и адмиралам.

Для автора он остается командиром-учителем, наставником, профессионалом- подводником высшей пробы, в чем пришлось удостовериться за многие годы совместной службы в море и на берегу. 






Это статья PRoAtom
http://www.proatom.ru

URL этой статьи:
http://www.proatom.ru/modules.php?name=News&file=article&sid=6630