Хочешь реализовать свою мечту – дерзай!
Дата: 11/04/2014
Тема: Время и судьбы


В.А.Шумаков, ветеран-подводник, капитан 1 ранга в отставке, ветеран Подразделений особого риска

Мечта кем быть появляется у человека в раннем возрасте, когда ребёнок начинает реально воспринимать жизнь. В отрочестве  она обретает реальные черты, а в юности утверждается окончательно. Но не каждому дано её осуществить. За мечту необходимо бороться и, прежде всего, с самим собой. Целеустремлённость – путь к осуществлению своей мечты. И главным оружием в этой борьбе являются знания, приобретенные в школьные годы. Учёба в школе – это та же работа - на благо Отечества, да и на своё благо тоже. Такое отношение к своей мечте дано не всем. Те, кому это дано, являются настоящими сынами Отечества, об одном из которых - Виталии Михайловиче Дейкуне, пионере атомного подводного флота России, я хочу рассказать.


Он родился 18 марта 1931 г. в семье кузнеца и домохозяйки, в рабочем посёлке на окраине города Фрунзе (ныне Бишкека). С раннего детства помогал отцу в кузнице. И к концу обучения в школе стал неплохим кузнецом. После войны мечтой многих мальчишек было море и морская служба, хотя никто из них моря в глаза не видел. После 7-го класса трое из шести приятелей попытались сбежать во Владивосток чтобы  поступить в Мореходное училище, но милицией были возвращены родителям.

Успешно закончив школу в 1950 г., все шесть приятелей поехали в Ленинград поступать во Высшее Военно-морское инженерное ордена Ленина училище (ВВМИОЛУ) им. Ф.Э. Дзержинского (ныне Военно-морской политехнический институт (ВМПИ). Отец не хотел отпускать сына, но Виталий настоял на своём. Из шести приятелей только он и поступил в «Дзержинку». Остальные вернулись домой. Конкурс был большой – 10-12 человек на место. Набрав 29 балов по шести предметам, Дейкун еле прошёл по конкурсу. Зачислен был на паросиловой факультет, а со второго курса переведён на электротехнический факультет на отделение электроники и автоматики. Учёба, как и в школе, давалась легко. Окончил училище в мае 1956 г. с красным дипломом.

О том периоде В.М.Дейкун вспоминает:

- В конце обучения в училище прибыла комиссия, которая по одному "выдёргивала" курсантов-выпускников на собеседование. Беседовали, в основном, с хорошо успевающими курсантами, не имеющими изъянов в здоровье.  Капитан-лейтенант в розовом цвете расписал службу на новейшей технике (правда, не назвал на какой). Курсанты предполагали, что это связано с автоматикой управления и контроля ракетной техникой, так как в курсе практической подготовки подробно изучались системы автоматического управления немецкими ракетами ФАУ-2 и системы радиоуправления учебным кораблём (крейсером-целью "Гессен", полученном после войны по репарации). Я был увлечён своей специальностью и, конечно, с радостью согласился с предложением.

Распределение инженер-лейтенант Дейкун получил на Северный флот в резерв Главкома (как и остальные "уговорённые"). После отпуска лейтенанты прибыли в Сайда-губу, где их поселили на плавбазу «Аят». В этой базе ВМФ формировалась бригада дизельных подводных лодок, командовал которой легендарный подводник А.И. Лунин, капитан 1 ранга, Герой Советского Союза, торпедировавший во время войны линкор "Тирпиц". На тот момент в бригаде была только одна лодка 613 проекта, куда и направили стажироваться инженер-лейтенанта Дейкуна.

Прибывшего на лодку лейтенанта, командир сразу назначил дежурным по кораблю.

Оказывается, у одного из офицеров  родился сын, и нужно было обязательно и немедленно всем офицерам «обмыть ножки» первенцу. А выпускник-лейтенант до этого ни на одной подводной лодке ни разу не был. Ежегодную практику в училище проходили только на надводных кораблях и на кораблестроительных заводах. И тут первый спуск в центральный пост лодки. Кругом трубы, клапаны, маховики, клинкеты, манипуляторы, приборы, выдвижные устройства, кабели, и всё это разного цвета, и всего очень много. Пришёл в себя  только, когда экипаж покинул корабль. На ПЛ осталась только дежурная служба. Помощник дежурного в центральном посту успокоил меня:

«Не волнуйтесь, товарищ лейтенант, прорвёмся, если дежурным по живучести не заступит инженер-капитан-лейтенант (фамилию не помню)».  Но именно этот каплей и заступил на дежурство по живучести. Сыграл тревогу "Пожар главного распределительного щита № 1". Хорошо, что мой помощник - главный старшина был на высоте. Я репетовал команды дежурного по живучести, а старшина руководил борьбой за живучесть. Всё было, как в тумане. Разбор замечаний тоже прошёл успешно, благодаря опять же моему помощнику. Вот такой "стресс тест" молодой лейтенант прошёл на лодке с места в карьер.

 Через некоторое время в бригаду прибыл комбриг. Узнав, что прибывшие лейтенанты, умеют играть в шахматы, он каждый вечер приходил на ПБ «Аят» и всех их обыгрывал. После каждой победы делал маленький глоток «шила» из фляжки. Нам не предлагал, мотивируя тем, что мы ещё не умеем "осматриваться". По просьбе А.И.Лунина я связал воедино телефонные сети ПБ «Аят» и ПКЗ, за что комбриг по-отечески похвалил.

Начало атомной пионерии

В середине августа всех лейтенантов из резерва Главкома направили в распоряжение 150–го дивизиона опытных подводных лодок (командир – капитан 2 ранга Сорокин А.И.) 333-ей бригады ремонтирующихся и строящихся кораблей (командир – капитан 1 ранга Горонцов В.В.), расположенного в Ленинграде. Неделю дали на переодевание в форму МВД (для конспирации), и прямым ходом направили в Обнинск на учёбу в 16 Учебный центр (УЦ) ВМФ. И только здесь лейтенанты узнали, что назначены в 1-ый экипаж первой атомной подводной лодки Советского Союза.

 Учёба в 16 УЦ ВМФ

После ознакомления с тактико-техническими характеристиками (ТТХ) первой ПЛА мы прониклись гордостью за наш флот и за то, что мы стали первыми членами экипажа этого фантастического корабля. А за нашу учёбу взялись молодые учёные-создатели этого корабля и его ядерной энергетической установки (ЯЭУ). Это был «спецназ» академика А.П. Александрова. Мы даже представить не могли, что возможна такая интенсивность учёбы. Нам объяснили, что подводник (особенно этого фантастического корабля), как и минёр, ошибается только один раз. Оценка "удовлетворительно" не признавалась. Только "хорошо" и "отлично". По окончании теоретического обучения, практической подготовки на первой АЭС СССР и действующей лодочной атомной установке стенда МИФИ, последовала сдача выпускных экзаменов. Председателем экзаменационной комиссии был сам А.П.Александров. Ответ на вопросы билетов – лишь допуск к опросу экзаменуемого. Одного офицера могли опрашивать 3-4 часа. Результатами экзаменов члены комиссии- «спецназа» были удовлетворены. Этот же «спецназ» вёл нас и на  «Севмаше», вплоть до подписания Акта о приёме корабля флотом в опытную эксплуатацию.

На «Севмаш» мы прибыли в июне 1957 г. Прикомандировали нас к 339-ой бригаде вновь строящихся и ремонтирующихся кораблей, которой командовал капитан 1 ранга Цветко В.П. Секретность была такая, что во время занятий по специальности на второй этаж здания казармы не пускали  даже комбрига. Несмотря на интенсивность занятий и изучения строящегося корабля, мы не роптали, так как были влюблены в свой необычный корабль, ещё находящийся на стапеле в 42-м цехе завода.

Благодаря «спецназу» академика А.П.Александрова, мы - члены первого экипажа  теоретически и практически были подготовлены лучше заводской сдаточной команды. Поэтому было принято решение включить нас в состав сдаточной команды как полноправных её членов. При спуске корабля на воду в торжественной обстановке разбили шампанское о корпус корабля. Начались швартовные испытания, а затем и первые пуски ядерных реакторов энергетических установок. Академик А.П. Александров поздравил нас "с лёгким паром".

Моя задача, как наиболее подготовленного в вопросах электроники командира группы контрольно-измерительных приборов и автоматики (КИПиА),  заключалась в том, чтобы бдительно следить за датчиками и электронными приборами систем и контуров энергетических установок и другого электронного оборудования корабля, обеспечивать их нормальную работу. В моё заведывание входила аппаратура управления, контроля и защиты главной энергетической установки (ГЭУ). Кроме того, приходилось ремонтировать навигационный комплекс "Сила", эхоледомер и аппаратуру дозиметрического контроля. Ежедневно с утра я осматривал всю эту аппаратуру, её пломбирование, производил необходимые переключения и докладывал о проведенной работе командиру корабля и командиру электротехнической части (БЧ-5).

Наступил торжественный день 1 июля 1958 г. - день поднятия Военно-морского флага и гюйса на нашей первой атомной подводной лодке К-3. Флаг и гюйс поднимались на корабле, который ещё не был сдан промышленностью флоту. Дело в том, что члены экипажа корабля сами сдавали и принимали корабль от промышленности флоту. Заводские и Государственные ходовые испытания были совмещены.

Насыщенность ходовых испытаний не оставляла времени на собственные переживания, на созерцание мощи лодки с рубки. На первых порах нас и не пускали наверх при нахождении лодки в море. Электронные приборы, системы и контуры энергетических установок были ещё довольно «сырыми», поэтому постоянно приходилось «держать ушки на макушке». Приходилось летать между пультом ГЭУ, турбинным отсеком, реакторным отсеком и центральным постом (ЦП). Да и другие отсеки требовали внимания. По новому документу «Организация службы» меня назначили ещё и командиром реакторного отсека. По боевой тревоге необходимо было одновременно  находиться и в реакторном отсеке, и на пульте ГЭУ. Хорошо, что командование быстро отменило это решение. И я был освобождён от обязанностей командира реакторного отсека. Тем не менее, мы не роптали, а гордились своей принадлежностью к этому кораблю. Мощь корабля мы ощущали и, находясь внутри него. На большой скорости он дрожал, как молодой ретивый конь. При проверке тяги на винты во время швартовых испытаний удалось воочию убедиться в мощи установки нашего корабля. Лодку привязывали к пирсу и мощному крану толстенными канатами, плавно поднимали мощность реакторов до 80% с одновременным увеличением оборотов. Это было зрелище! А в море часто были свои заморочки - течи парогенераторов   ПГ-13 паро-производящей установки (ППУ). Как оказалось, аустенитная сталь не лучший материал для изготовления паропроводов ПГ-13. Она подвержена межкристаллитной коррозии, а это прямой путь к течам (от микротечей до разрывов трубопроводов). В дальнейшем наша промышленность победила эту "детскую болезнь", использовав для изготовления трубопроводов парогенераторов вначале углеродистую сталь, а затем титан.

Глубокие теоретические знания и практические навыки, приобретенные в Обнинске и на кораблестроительном заводе, вселяли веру в эту технику. Но нужны были новые инструкции для успешной эксплуатации этой техники и корабля в целом. Это тоже легло на наши плечи.

С начала июля ходовые испытания продолжались, казалось, бесконечно. Мы не вылезали с моря. Появлялись всё новые и новые неисправности. На заводе мы их устраняли и… опять в море. На одном из совещаний командир корабля, полушутя, заявил: «Установка ненадёжная, но живучая".

Уже «под ёлочку» 1959 г. на правительственном уровне было принято решение принять флотом корабль в опытную эксплуатацию. А значит, припиской нашего корабля в основном был завод. В море мы выбивали моторесурс, «вылавливали» неисправности в оборудовании всех боевых частей и служб корабля, борясь за живучесть, и накапливали претензии по конструкторским недостаткам. Уже ушли с корабля на повышение первый командир Герой Советского Союза Осипенко Л.Г. и первый командир БЧ-5 Акулов Б.П. Командиром корабля стал старпом Жильцов Л.М., а командиром  БЧ-5 – командир дивизиона живучести (КДЖ)  БЧ-5 Тимофеев Р.А. И вообще экипаж был очень дружным. Много душевных сил на это потратил наш командир Леонид Гаврилович Осипенко.

На правительственном уровне на 1960 год был назначен поход на Северный полюс.

Экипаж воспринял это известие с воодушевлением, но состояние техники, особенно ГЭУ, к этому моменту было далеко не на высоте. Треть парогенераторов была отключена. Ещё две "бочки" ПГ-13 были под подозрением. Одним словом, ГЭУ требовалось серьёзное "хирургическое вмешательство". Завод с нашей помощью начал заниматься ремонтом главных энергетических установок и корабля в целом. Приближался 1961 год. На корабль приезжали комиссия за комиссией. Инспектировавший представитель ЦК КПСС В.И. Вашанцев заявил: "Вы столько всего требуете! По-моему, вы просто не хотите плавать!" Тут уж возмутились мы. Наконец, через полтора года ремонт на Севмаше и судоремонтном заводе (СРЗ №10) в г. Полярном был завершен. И только к лету 1962 г. лодка была готова к походу на Северный полюс.

Путь в педагогику 

Получив в училище теоретические знания по автоматике и электронике, практические навыки и богатый опыт  в этой области в Учебном центре Обнинска, а затем при строительстве корабля, швартовных и ходовых испытаниях и в опытной эксплуатации ГЭУ и корабля в целом, я стал чётко видеть сильные и слабые стороны этого контроля на нашем корабле. Появилась тяга к исследовательской работе в этой области, которую на лодке - боевом корабле не проведёшь. Возникла мысль, что подобной работой можно было бы заняться в высшем учебном заведении, поступив в адьюнктуру. Но мысли мыслями, а служба своим чередом. Летом 1961 г. начальник кафедры автоматики  Севастопольского Высшего Военно-морского училища подводного плавания (СВВМИУПП) инженер-капитан 1 ранга Долгополов привёз курсантов на заводскую практику. Именно он походатайствовал перед командованием училища о принятии меня в адъюнктуру. Командир корабля  Жильцов Л.М. категорически этому воспротивился, заявив, что отпустит меня только после похода на Северный полюс. Да мне и самому очень хотелось участвовать в покорении полюса. Ремонт продолжался. В июне 1962 г. за месяц до похода на полюс, пришёл приказ Главкома об откомандировании меня  в училище г. Севастополя для сдачи экзаменов в адъюнктуру. Было жалко покидать корабль. Ведь до похода оставалось всего ничего. Но приказ есть приказ. За год я подготовил себе отличную замену – трудолюбивого, грамотного командира группы КИПиА инженер-лейтенанта Юрия Березенцева. Он успешно справился со своими обязанностями в походе и заслуженно был награждён орденом Красной Звезды. Так закончилась моя служба на первой атомной подводной лодке Советского Союза К-3.

Я убыл в Севастополь. По просьбе командира дивизиона движения (КДД) БЧ-5 Юрия Горбенко в Москве я зашёл в отдел кадров ВМФ. Начальник отдела кадров капитан 1 ранга Блажин М.И. быстро, как факир, переделал мой приказ. Меня переназначили на должность преподавателя в тот же УЦ № 16 ВМФ. Так я оказался в Обнинске. Получив за два года опыт преподавания в УЦ Обнинска, в 1964 г. я был назначен начальником цикла автоматики во вновь создаваемый УЦ № 93 ВМФ г. Палдиски Эстонской ССР, где готовили экипажи атомных ракетных подводных крейсеров стратегического назначения с баллистическими ракетами (РПКСН) 667А проекта и их модификаций. Это уже были серьёзные подводные корабли с надёжнейшими ГЭУ и серьёзным оружием. С их строительством наша страна начала путь к паритету по ядерному вооружению и средствам его доставки. Достичь паритета нам удалось к 1976 г. «Холодную войну» мы не проиграли. Народ предали наши правители, которым мы доверяли.

Работа в обоих учебных центрах была интересной и насыщенной. Нам – флотским офицерам было не привыкать к большой преподавательской нагрузке. Вместе со всей страной мы создавали ядерный щит, необходимый для обеспечения безопасности Советского Союза и стран Варшавского Договора, окруженных 260-ю военными базами НАТО, СЕАТО и СЕНТО.

В 1972 г. приказом ГК ВМФ меня назначили  начальника цикла автоматики в вновь создаваемый УЦ № 270 ВМФ г. Сосновый Бор. Всё необходимо было начинать вновь: писать программы, учебные пособия, лекции, контактировать с НИИ и КБ, заводами и лабораториями, писать инструкции и проекты руководящих документов, готовить вновь назначенных преподавателей и прочее для подготовки экипажей. Даже принимать участие в проектировании и строительстве учебного корпуса, проектировании частных и комплексных электронных тренажёров боевых частей и служб. Со всеми этими задачами коллектив УЦ успешно справился. Толкачами и идеологами центра были начальник капитан 1 ранга Кудрявцев В.Ф. и его заместитель капитан 1 ранга Гринчик Е.Н.. Своей неутомимостью и энтузиазмом они увлекали весь коллектив Центра. Первоначально здесь обучались экипажи уникальных торпедных ПЛА 705 и 705К проектов. Затем началась подготовка экипажей  многоцелевых ПЛА 3-го поколения 945, 945А и 971 проектов. Эти корабли по своим тактико-техническим характеристикам не уступали кораблям потенциальных противников. В оборудовании всех боевых частей и служб были внедрены новейшие достижения отечественной науки и техники. Особенный прогресс был достигнут в вопросах снижения шумности корабля. В учебном центре были подготовлены и два экипажа уникальной многоцелевой глубоководной подводной лодки 685 проекта "Комсомолец". Жаль экипаж, жаль корабль. Уверен, что его загубила лживая "перестройка". Здесь же готовились экипажи атомных надводных кораблей: тяжёлых атомных ракетных крейсеров проекта 1144 (ТАРКР) «Киров» и «Фрунзе», а также штабного атомного корабля разведки и связи (БРЗК) «Урал».

Время летело с космической скоростью. В 1986 г. я уволился в запас, прослужив в ВМФ СССР более 35 календарных лет.

Но сидеть без работы Виталий Михайлович не смог. В течение полутора лет проработал диспетчером в Управление энергоснабжением (УЭС) Северного Управления строительством (СУС). Круглосуточная сменная работа (электроснабжение и телефония промзоны, технологические водоснабжение и канализация, кровельные работы), учитывая возраст, требовала слишком больших усилий. Предложили должность в первом отделе  НИИЭФА академика В.А. Глухих. С началом "бурной перестройки" и резким ухудшением здоровья, связанной с предыдущей профессиональной деятельностью, ушёл из НИИ. В марте 1994 г. В.М. Дейкуну вручили удостоверение ветерана Подразделений особого риска. В Сосновом Бору с помощью председателя общественной организации "Союз Чернобыль" была создана городская организация ветеранов Подразделений особого риска, руководить которой поручили Виталию Михайловичу.

За службу в ВМФ СССР В.М. Дейкун награждён орденом Красной Звезды, 12 государственными медалями и 6 медалями ведомственных и общественных организаций. В 1997 г. за участие в освоении и испытании новейшей ядерной техники Виталий Михайлович награждён орденом Мужества.

В настоящее время Виталий Михайлович помогает ветеранам Подразделений особого риска оформлять иски в связи с ущемлением их прав в получении льгот.

«Парадокс, но приходится по этим вопросам судиться даже с родным Министерством Обороны».







Это статья PRoAtom
http://www.proatom.ru

URL этой статьи:
http://www.proatom.ru/modules.php?name=News&file=article&sid=5222