PRoAtom - Автокомментарий к статье «Безопасность и развитие атомной энергетики»

Б.Г.Гордон, профессор

Когда статья написана, неоднократно прочитана и направлена для опубликования, она представляется ясной и вполне понятной. Но после того, как знакомишься с комментариями и оценками рецензентов, видно, сколько в ней недосказанностей и неточностей. Автор сам виноват, если оказался недопонят или понят неправильно. Так что я хотел бы выразить признательность всем, кто прочёл мою статью и высказался по её поводу.

Вместе с тем, «медаль идеала имеет свой реверс», и ряд вопросов, возникших у читателей статьи, на мой взгляд, уже имеет ответы, содержащиеся в моих ранних публикациях. В них они выражены более подробно и обстоятельно, чем это уместно в таком не частом жанре, как автокомментарий. Этим объясняется определённая избыточность ссылок на собственные работы. Всё-таки четверть века активного участия в формировании научных направлений НТЦ ЯРБ, в обсуждениях проблем безопасности позволили прийти к тем выводам, которые содержатся в отсылочных работах.

Общее замечание

Приятно, что текст сам стал источником ряда интересных рассуждений и замечаний, которые, в свою очередь, становятся предметом дискуссии, что комментарии, практически, не содержат, как иногда бывает, неожиданных агрессивных реакций на политические или национальные темы или отступлений на посторонние вопросы типа, сколько звёздочек вычерчивает умный движок. Анонимность интернетовских дискуссий представляется новым и важным социальным фактором, который ещё ждёт своего изучения. Она, бесспорно, позволяет высказываться более свободно, расковано и непринуждённо так, как никогда не удаётся вести себя в открытых дискуссиях. Но вместе с тем, анонимность освобождает от ответственности за высказанные суждения и тем самым придаёт обсуждению некоторую легковесность и неосновательность.

Вряд ли в ближайшее время удастся от этого избавиться, так как интернетовские дискуссии позволяют многим вести как бы вторую жизнь, выступая на сайтах в тех ролях, которые недоступны в обыденной среде. Мне ближе те, кто избегает анонимности, полагая, что жизнь столь коротка и насыщена, что не стоит тратить её на дополнительные экзерсисы, кто вполне уважительно относится ко всем комментариям на сайте и не навязывает свои позиции.

Разъяснения

1. Прежде всего, хотел бы пояснить отсутствие определения понятия «ядерная безопасность» в ПБЯ РУ АС-2007. Это связано с особенностями процедуры разработки федеральных норм и правил (ФНП). Действительно, в ПБЯ РУ АС-1989 такое определение было. В ПБЯ исследовательских реакторов, судовых установок, предприятий топливного цикла оно сохранилось точно в таком виде, как приведено в статье. А для АС документ перерабатывался долго, лет семь, с множеством замечаний, препятствий и трудностей. После всех согласований, обсуждений, положительных заключений на опубликование и т.п. он был утверждён в 2007г. и направлен в Минюст на экспертизу. А тамошние эксперты посчитали, что документ перегружен определениями и исключили некоторые из них, в том числе, основное определение, полагая его широко известным. То, что директор не был поставлен в известность, осталось на совести разработчиков, но я обнаружил это спустя год, когда документ уже был опубликован.

Что же оставалось делать, как не согласиться с мнением экспертов Минюста? В этом нет ничего страшного, так как и в Глоссарии, и в других ФНП определение дано правильно. А недавние изменения в закон «Об использовании атомной энергии» и в постановление № 1511 исключили необходимость в будущем направлять ФНП на экспертизу в Минюст.

Я люблю рассказывать эту историю студентам, так как она иллюстрирует условия, в которых совершенствуется российское законодательство, и явно свидетельствует о правильном векторе его направления.

2. Да, в России есть «своя национальная база отказов на объектах атомной энергетики для расчетов ВАБ», ведёт её ВНИИАЭС, кажется, с 1987г. В НТЦ ЯРБ с 1988г. ведётся база по анализу нарушений на АС, подпадающих под действие соответствующих федеральных норм и правил. Насколько мне известно, материалы по отказам до этих лет не систематизированы и сохраняются только на самих АС. Наверно, это касается и болта, уроненного в «топливную решетку».

Желания скрыть нарушения, перевести станционные нарушения в цеховые существуют и свидетельствуют об уровне культуры безопасности. Но и она, очевидно, возрастает, хотя у нас нет ясных количественных показателей для её измерения. Во всяком случае, в 2011г. я сам видел на ряде АС компьютерные базы данных обо всех событиях, происходящих на станции, доступные не только руководству АС и Концерна, но и инспекторам Ростехнадзора. Многие проблемы, связанные с составом, распространением и использованием этих баз для ВАБ, рассмотрены в моей книге «Идеология безопасности» М. НТЦ ЯРБ. 2006.

3. Когда я писал в другой своей книге «Бисер у пропасти» М. НТЦ ЯРБ, 2009. главу под названием «Преждевременная энергетика», я не знал цитат, приведённых в комментариях: «Сегодня, в более чем зрелом возрасте, я уже не уверен, что человечество дозрело до владения этой энергией» Ю.Б.Харитон и «Атомная энергия не для этих поколений людей» С.М.Фейнберг. Иначе любую из них взял бы в качестве эпиграфа. Оказаться единомышленником столь уважаемых мной учёных – большая честь.

Обсуждения

4.Автор замечания, что «безопасности нет - это фикция. "Безопасность" представляет собой, скорее, психологическое понятие», совершенно прав. Я уже лет 10 пишу о том, что понятие ЯРБ – это не ядерная безопасность плюс радиационная, а комплексное определение, состоящее из реальной (действительной) и потенциальной (мнимой) частей, как на рис. 1. Здесь весьма уместна аналогия с комплексными числами.

То, что потенциальная составляющая шире, чем ЯБ, связано с наличием на АС радиационных источников, потеря управления которыми также нарушает ЯРБ. Благодаря одной составляющей Вы наслаждаетесь, покуривая за бетонной стенкой защитной оболочки АС, а другая – вероятностная, нам только мнится и, не дай Бог, если реализуется, пока Вы курите.

Автор другого комментария на эту тему делает, с моей точки зрения, распространённую ошибку, когда требует, что «энергопроизводящий объект должен произвести энергии, ну, хотя бы, не меньше, чем было затрачено на его проектирование, строительство, ремонты и обслуживание, вывод из эксплуатации, изготовление и транспорт топлива, хранение и переработку его ОЯТ, и риска колоссальных энергозатрат на преодоление последствий тяжелой аварии». Ошибка не в несогласованности частей предложения, а в том, что нельзя арифметически складывать реальные затраты на сооружение и т.п. и потенциальный ущерб от ядерной аварии, даже если выразить его не в зивертах, а в рублях. Аналогия с комплексными числами и здесь полезна: никто ж не складывает действительные и мнимые части. Более того, также, как комплексные числа сравнивают только по модулю, при эксплуатации можно сопоставлять лишь составляющие ЯРБ разных объектов. ЯРБ в целом можно сравнивать только после аварии, когда потенциальная составляющая реализуется.

Рис. 1. Структура понятия «ядерная и радиационная безопасность АС».

А вот, когда ущерб становится реальным, как в Чернобыле, то затраты на ликвидацию последствий превышают выручку от продажи энергии, о чём и написано в статье. Только вывод я делаю иной, что безопасность должна обеспечиваться не «навешиванием все большего и большего количества систем безопасности», а внутренней самозащищённостью РУ, поисками новых типов реакторов, из которых БРЕСТ просто первый по счёту («Эволюция безопасности», на сайте за январь 2012). Этим и определяется мое отношение к проекту «Прорыв» – это первый шаг в правильном направлении. И я не берусь прогнозировать его результаты, так как они зависят от множества различных факторов, оценить которые может лишь Господь. Во всяком случае, мне кажется, что количество и состав ОЯТ и РАО у других типов реакторов будут иные, чем у ВВЭР. Также, по-видимому, «замыкание ядерного топливного цикла для воспроизводства делящихся изотопов» будет зависеть от степени выгорания делящихся материалов, типа реакторов и ядерных реакций. И все эти проблемы будут решаться после выбора характеристик новых реакторов. Скорее всего, это имел в виду комментатор поста А.Н.Румянцева.

5.     Комментарий И.Гусева затрагивает важный аспект статьи, только я полагаю, что «опыт развития производственных технологий» – всего сотни лет. Проблема поиска технологий, в которых тяжёлые аварии были бы практически исключены за счёт внутренних свойств антропогенных объектов и их устойчивости к внутренним и внешним воздействиям, возникла в атомной энергетике вообще недавно, всего несколько десятилетий и до сих пор является предметом дискуссий.

6.      Нас окружают многочисленные объекты, на которых ядерная авария невозможна ввиду отсутствия в них ядерных материалов. И не из каких законов природы не следует, что, когда ЯМ возникают, обращение с ними непременно должно сопровождаться авариями. Надо научиться так их использовать, чтобы аварии были практически исключены в том смысле, который изложен в статье. И правильно подметил безвестный комментатор, что речь идёт о всей совокупности объектов. Как раз этому посвящена «Эволюция безопасности». Именно в этой работе показано, что стремление основателей атомной энергетики «использовать имеющиеся мощности для мирного атома» (цитата Е.А.Катковского) было ошибочно, так как мощности были развёрнуты для военных целей, и тогда ещё не знали о грядущих последствиях при их широкомасштабном развитии.

Вообще говоря, проблема времени, о котором ведётся дискуссия, очень важна. Пять или десять тысяч лет цивилизации – ничтожный период по сравнению с миллионами или миллиардами лет, на которые может рассчитывать человечество на Земле. Если помнить об этом, то многие жаркие дискуссии понижают свою температуру и позволяют следовать совету поэта: «живи добрей, страдай неприхотливей».

6. «Умные-то идут в юристы, экономисты и менагеры. Ядерной отрасли остаются отходы изуродованной системы образования». Именно это суждение выражает причину написания комментируемой статьи. Это беда, с которой надо бороться. Хорошо, что никто ещё не стал меня шельмовать за признание несомненных успехов нынешней администрации Росатома в этом направлении. Они ведь тоже люди: что-то делают неправильно, по нашему мнению, а что-то успешно.

7. Жаль, что никто не комментировал рисунок в статье, который ещё нигде не публиковался, но, по моему мнению, удачно иллюстрирует соотношение различных нормативных понятий безопасности и позволяет обосновано ими пользоваться. Один мой коллега любил приговаривать: «Безопасность одна, опасностей много». Картинка служит осознанию того, что, говоря о безопасности, следует уточнять: о какой безопасности и безопасности кого ведётся речь.

8. Но особенно досадно, что кому-то показалось, что я «толкнул плечом» Б.И.Нигматулина. Кажется, Д.Локк утверждал, что «нет ничего в уме, чего бы ни было в ощущениях». Продолжая эту логику, можно сказать, что не может быть ничего на бумаге, чего бы ни было прежде в уме. Так вот, у меня и мыслей не было высказываться по поводу содержания его статьи, и я ясно написал об этом. Всё-таки научная дискуссия – это не автобус, где все вынуждены толкаться. За более, чем 40 лет нашего знакомства по ряду вопросов мы придерживались разных взглядов, но, как говорится, это не мешало нам здороваться.

Из того же сорта замечание, мол, непонятно автор за «Прорыв» или против. Мы же не играем в казаки-разбойники, где одни строго за красных, а другие – за белых. Я не считаю себя достаточно компетентным, чтобы однозначно выразить отношение к столь комплексной и многоплановой проблеме, как будущее этого проекта. История свидетельствует, что манихейство – любимая игрушка черни, и, чтобы не быть в неё зачисленным, нам следует помнить о многообразии мира.