proatom.ru - сайт агентства ПРоАтом
Журналы Атомная стратегия 2024 год
  Агентство  ПРоАтом. 27 лет с атомной отраслью!              
Навигация
· Главная
· Все темы сайта
· Каталог поставщиков
· Контакты
· Наш архив
· Обратная связь
· Опросы
· Поиск по сайту
· Продукты и расценки
· Самое популярное
· Ссылки
· Форум
Журнал
Журнал Атомная стратегия
Подписка на электронную версию
Журнал Атомная стратегия
Атомные Блоги





PRo IT
Подписка
Подписку остановить невозможно! Подробнее...
Задать вопрос
Наши партнеры
PRo-движение
АНОНС

Вышла в свет книга Б.И.Нигматулина и В.А.Пивоварова «Реакторы с тяжелым жидкометаллическим теплоносителем. История трагедии и фарса». Подробнее 
PRo Погоду

Сотрудничество
Редакция приглашает региональных представителей журнала «Атомная стратегия»
и сайта proatom.ru.
E-mail: pr@proatom.ru Савичев Владимир.
Время и Судьбы

[12/12/2005]     Прививать через образование наш образ мыслей – чрезвычайно выгодное дело

В.М.Мурогов, д.т.н., профессор Обнинского технического университета атомной энергетики

С недавних пор педагогическая деятельность в нашей стране ассоциируется с неудачной профессиональной карьерой. Тогда как во всем мире она является венцом профессионального роста. Кстати, того же мнения придерживался и наш великий классик Лев Толстой. (Как известно, в конце жизни автор «Войны и мира», «Анны Карениной» предпочел «чистому» писательству педагогику и специально написал для детей «Азбуку» и многие другие детские книги).

В этом смысле профессиональная карьера Виктора Михайловича Мурогова выглядит вполне логичной. В прошлом директор Физико-энергетического института (ФЭИ) в г.Обнинске, он по возвращении из длительной зарубежной командировки в Вену, где возглавлял Департамент ядерной энергии и занимал пост заместителя генерального директора МАГАТЭ (1996–2003 гг.), решил заняться образовательным бизнесом. Согласитесь, поступок в наше время далеко не типичный.

Биографическая справка:

В 1961 году В.М.Мурогов окончил Московский Инженерно-физический институт, получив диплом «Инженер-физик» по специальности «Расчет и конструирование энергетических установок». С 1961 года по 1992 год работал в Физико-энергетическом институте (ФЭИ) в г.Обнинске в должности младшего научного сотрудника, старшего научного сотрудника, начальника отдела и ученого секретаря института. В 1967 году защитил кандидатскую диссертацию, а в 1989 – докторскую диссертацию (д.т.н.) по специальности «Ядерная физика». Имеет звания: старший научный сотрудник, доцент и профессор. В 1992 году избран коллективом ФЭИ и назначен министром РФ по атомной энергии директором ФЭИ, а затем директором Государственного научного центра ФЭИ.

С 1996 года направлен в качестве представителя России на пост заместителя генерального директора Международного Агентства по атомной энергии ООН (МАГАТЭ), Австрия, г.Вена. Одновременно с января 1996 г. по сентябрь 2003 г. являлся руководителем Департамента по ядерной энергии МАГАТЭ и главным менеджером Программы №1 МАГАТЭ «Ядерная энергетика, топливный цикл и ядерная наука»; с 2000 г. – руководитель Международного проекта «ИНПРО», созданного в МАГАТЭ по инициативе Президента РФ. По окончании работы в МАГАТЭ избран на должность профессора Обнинского технического университета атомной энергетики (ИАТЭ), г.Обнинск, где читает курс лекций «Современные проблемы ядерной энергетики», «Научно-технические проблемы ЯЭ», «Усовершенствованные и инновационные ядерно-энергетические установки». Одновременно назначен на должность главного научного сотрудника Федерального центра «Курчатовский институт» (по совместительству).

В.М.Мурогов – автор и соавтор 376 научных работ (в т.ч. 170 опубликованных, 29 авторских свидетельств на изобретения, 62 зарубежных патентов, 9 книг и учебных пособий по научно-техническим вопросам развития ядерной энергетики).


О концепции города-университета

– Что заставило вас пойти в образовательный бизнес, не приносящий, как известно, больших материальных дивидендов? – с этого вопроса началась наша беседа с доктором технических наук, профессором Государственного технического университета атомной энергетики в г.Обнинске (ИАТЭ) В.М.Муроговым.

– По возвращении из-за границы у меня появилась возможность заняться тем, к чему всегда лежала душа: научным анализом информации. Мне хочется проанализировать и обобщить огромный информационный материал, накопленный за время работы в МАГАТЭ в качестве руководителя Главной программы Агентства «Ядерная энергетика, топливный цикл и ядерная наука». В эту программу мне удалось вовлечь библиотеку Агентства и Международную систему ядерной информации (INIS).

Другая побудительная причина – тревога за будущее атомной отрасли. Работа за границей помогла еще глубже осознать необходимость кадрового обновления атомной отрасли. Разговоры о будущем атомной энергетики останутся разговорами (что и наблюдаем в нашей стране) без молодого поколения в НИИ, КБ и, прежде всего, в вузах.

Думаю, многие ученые, долгое время проработавшие за границей, могут позволить себе заняться любимым делом, в том числе и образовательными проектами.

– Чего не скажешь о профессорах, не выезжающих за границу. Не правда ли?

– Им живется тяжело. И не только профессорам, но и молодым ученым. У нас в лаборатории работают молодые аспиранты. Используя свои наработки, помогаю им получать гранты МАГАТЭ. Сейчас, например, они участвуют в программе по моделированию развития ядерной энергетики.

– А сами они без вашей подсказки могли бы выиграть гранты?

– Могли. В Интернете публикуются все предложения. Надо просто следить за информацией, не бояться подавать заявки на участие в конкурсах. За границей все делается на конкурсной основе. Наши студенты на эти гранты стажируются во французском ядерном центре в Кадараше, в Италии, в Японии и возвращаются затем в Россию. Это уже стало обычным делом.

– Почему вы решили в Обнинске на базе Обнинского государственного технического университета атомной энергетики открывать Всемирный ядерный университет? У нас в России много и других учебных заведений, где готовят специалистов атомной отрасли, например, МИФИ, МФТИ, МЭИ.

– Замечательные вузы, но материально-техническая база большинства из них не выдерживает никакой критики. В то же время в Обнинске имеется 12 научных организаций ядерного профиля: Физико-энергетический институт, Институт медицинской радиологии, Институт сельхозрадиологии, Физико-химический институт и целый комплекс организаций экологического профиля. Во всех этих научных организациях работают ведущие специалисты, имеется богатейшая экспериментально-технологическая база – более 200 ядерных установок, которые вряд ли могут стать основой современных фундаментальных исследований, но идеально подходят для обучения и тренинга. Отсюда наша задача – создание концепции города-университета. Нужно объединить все эти средства и создать учебно-производственный комплекс, центр ядерной науки и технологий, используя для этого уникальную базу того же ФЭИ. А потом преобразовать центр в филиал Всемирного ядерного университета, где иностранные студенты могут получить достойное образование. Вот он рынок знаний, рынок опыта.

– Неужели вы всерьез рассчитываете, что иностранцы захотят учиться в России?

– А почему нет? Несмотря на то, что финансовый вклад России в международные научные проекты упал раз в десять, компетентность российских специалистов, преподавателей вузов по-прежнему вне конкуренции. И потом, мы же будем приглашать учиться не европейцев и американцев, а молодых людей из так называемых развивающихся стран Юго-Восточной Азии, Индии, Китая, Южной Кореи, где ядерная энергетика развивается быстрыми темпами. Например, Китаю, чтобы выполнить ядерную программу, нужно на порядок увеличить число ядерных инженеров и исследователей.

Посмотрите, что у нас сегодня является продуктом экспорта? Нефть, газ, оборудование, материалы... А почему не знания? Вспомните, где раньше готовились специалисты из развивающихся стран? В Советском Союзе. Приезжая во Вьетнам, я разговариваю с вьетнамским руководством на русском языке. Современное поколение вьетнамских студентов получает образование на английском, французском языках. Это значит, что в будущем заказы на строительство атомных станций, на оборудование для них пойдут не к нам, деловое сотрудничество будет развиваться не с нами. Примерно та же ситуация в Китае. Китайские руководители заканчивали МЭИ, МИФИ, им понятен российский менталитет, они знакомы с российскими технологиями. На Западе роль образования в развитии экономики страны хорошо понимают. Почему, например, западный банк, работающий на российском рынке, набирает на работу специалистов вдвое больше, чем требуется? Казалось бы, нерентабельно. Когда я задал этот вопрос западному банкиру, он мне ответил так: «Отсеявшиеся специалисты перейдут в другой банк, но принесут туда наш менталитет, наше воспитание, и мы в дальнейшем будем союзниками». Прививать через образование наши знания, наш образ мыслей – чрезвычайно выгодное дело.

О международной кооперации

– Виктор Михайлович, вы же понимаете, что все эти прекрасные инициативы могут стать реальностью только в случае, если ядерная энергетика будет востребована, прежде всего, в нашей стране. Как человек, долгое время работающий в МАГАТЭ, что вы можете сказать о месте России в современной ядерной энергетике?

– Дальнейшее эффективное развитие ядерных технологий в силу их особой «чувствительности» и наукоемкости невозможно без международной кооперации. Мы должны не в конкуренцию вступать с иностранцами, а в кооперацию. Мы уже не выиграем конкуренцию. При этом очень важно корректно определить ту технологическую и «рыночную» нишу, где еще имеется приоритет отечественных разработок.

На мировом рынке традиционной ЯЭ в ближайшем будущем будет происходить дальнейшая экспансия Европейского энергетического реактора (EPR), выигравшего тендер в Финляндии, а также американского АР-1000 и азиатских (корейского и японского) реакторов.

Незавершенность технического проекта ВВЭР нового поколения (ВВЭР-1500), а также неопределенность со сроками его референтной демонстрации, отсутствие «стандартного», полностью законченного проекта ВВЭР-1000, делает уязвимой позицию России на внешнем рынке традиционных энергетических блоков.

Потенциально благоприятным для России может быть, например, рынок (внутренний и внешний) инновационных малых АЭС и реакторов на быстрых нейтронах как основа для создания полностью замкнутого ядерного цикла. Но это потребует достаточно серьезных капвложений.

– Вот здесь бы и пригодилась международная кооперация. Но почему-то Россию не пригласили участвовать в международных проектах по созданию реакторов на быстрых нейтронах нового поколения, несмотря на то что наша страна, единственная из всех стран, сохраняет промышленный опыт эксплуатации реакторов на быстрых нейтронах.

– Действительно, в конце февраля 2005 года пять «ведущих ядерных стран», как они себя назвали, – США, Япония, Франция, Канада и Великобритания – подписали правительственное соглашение и объединили свои финансовые, интеллектуальные и промышленные ресурсы по развитию перспективных типов ядерно-энергетических установок и их топливного цикла для решения проблем энергетического развития. Но Россию, обладающую уникальным опытом в основных направлениях провозглашенных работ (прежде всего, по быстрым реакторам) к участию в проекте не пригласили. Это уже не звонок, а настоящий колокольный звон. Но если проследите историю развития (вернее – просто историю, без развития) быстрых реакторов в России за последние 10 лет, то увидите логику в решении ведущих западных стран. Достаточно сказать, что проекту БН-800 уже двадцать лет, и мы все не можем его построить.

– Вы активный сторонник сооружения малых атомных станций. Но экологические организации видят в них угрозу режиму нераспространения? Как соблюсти баланс интересов энергетиков и экологов?

– Желательно, чтобы новые малые атомные станции в развивающихся странах находились под международным контролем и работали как можно дольше без перезагрузки топлива. Сейчас японцы предлагают свой проект для Аляски, там станция будет работать 20 лет без перезагрузки, как наши реакторы в космосе работали без вмешательства человека, автоматически. Между прочим, наша страна запустила 34 реактора в космос, но мы этот опыт практически не используем в малой энергетике.

Американцы разрабатывают три типа малых реакторов: газовый, водяной и жидкометаллический, у них в Сенате специальный доклад о роли малой энергетики. Они начали позже нас, но у них, как и у нас, опыт создания уже 450 малых реакторов, значит, без кооперации с ними мы не обойдемся. Как только мы в Северодвинске построим плавучую АЭС КЛТ-40, американцы все сделают, чтобы нас опорочить и не пустить на международный рынок в одиночку. Как только станция выплывет, они скажут, что это русское старье пошло в международные воды, что это опасно. Поэтому это должен быть совместный проект. И американские ученые это понимают. Они говорят: наши две страны, хотят политики того или нет, не могут остановить развитие ядерной энергетики. Но направление будущего ее развития определяется, главным образом, политикой России и Америки.

– Кстати, в этом году заканчивается срок действия российско-американской программы по уничтожению оружейного плутония. Администрация президента США приняла решение не возобновлять российско-американские договоры в области сокращения запасов плутония. Против использования плутония на АЭС в качестве мокс-топлива выступают и экологи. Каким вам видится решение проблемы по утилизации плутония?

– По идее, проблема утилизации плутония – идеальный предмет для международного сотрудничества через реализацию концепции международных ядерных топливных центров. Эта концепция развивается уже длительное время под эгидой МАГАТЭ. Но что делает Запад? Он готов нам помогать, но только через освоенную им технологию использования плутония в виде мокс-топлива. С моей точки зрения, это тупик. Единственный плюс при использовании мокс-топлива – объем захоронения отходов уменьшается. Сейчас американцы и Запад всячески лоббируют использование мокс-топлива в России, так же как они лоббируют водородную энергетику. Им она нужна, потому что у них нет своей нефти. Американцам нужно подготовить международный рынок к новому виду топлива – водородному. К сожалению, наша страна пока ни одного законченного инновационного проекта не может предложить миру. У нас развитие реакторов на быстрых нейтронах не завершено. Нет быстрого реактора, работающего на плутонии, используется только урановое топливо. Чтобы России перейти на быстрые реакторы на плутонии, надо построить завод по изготовлению и переработке плутониевого топлива для БН. Его же не достроили, построили только наполовину. Если бы в 90-е годы пять лет продержались, у нас бы был полностью замкнутый цикл.

Это причины объективного плана, но есть субъективного. Я вам расскажу случай, больше похожий на анекдот. В начале 90-х годов в Америке я делал доклад о стратегии реализации плутония в быстрых реакторах. Эдвард Теллер, создатель американской водородной бомбы, сказал мне, что идея утилизации плутония прекрасная, но в быстрых реакторах она не работоспособна. «Как же не работоспособна? – говорю ему. – У нас же БН-600 работает». «Вы мне вашу русскую пропаганду на уши не вешайте, если бы это было работоспособно, это давно было бы сделано в Америке», – отвечает Теллер. Мы его пригласили приехать к нам в Обнинск в Физико-энергетический институт, посмотреть, как можно использовать в быстрых реакторах плутоний. К сожалению, Теллер не успел. Ему уже тогда было за 90.

Еще один пример из той же серии. Когда мы открывали проект ИНПРО в МАГАТЭ по инициативе нашего президента, американская сторона мне заявила однозначно: проекты, которые открываются в МАГАТЭ без инициативы Америки, нежизнеспособны.

– МАГАТЭ сумело доказать американцам их неправоту?

– Думаю, что да. В рамках проекта ИНПРО была создана международная лаборатория для изучения использования атомной энергетики в будущем. В состав ее вошли и немецкие ученые. Обращаю внимание на этот факт потому, что немцы отказались строить в Германии новые атомные станции. Но они сказали, если будет создана такая атомная станция, которая в случае аварии не приведет к эвакуации людей, то они готовы снять запрет на строительство АЭС на территории своей страны. Первое, что мы сделали при подготовке отчета, выработали требования к будущим станциям: по ресурсам, по безопасности, по экологии, по нераспространению, по социальным аспектам и т.д. Первый отчет выпустили в 2003 году – рекомендации для стран, которые собираются развивать ядерную энергетику.

Инициатива Президента

– Но, согласитесь, на уровне страны идея президента, озвученная им на Саммите тысячелетия, не работает?

– Так ее же еще и извратили! Прикрываясь этой идеей, начали говорить о необходимости строительства конкретного реактора на свинцовом теплоносителе. Но президент ни слова не сказал о техническом решении. А вот Минатом, возглавляемый тогда Евгением Олеговичем Адамовым, проталкивал именно этот реактор. Сразу хочу оговориться. К Адамову я отношусь с глубоким уважением, как к профессионалу-ядерщику и ученому. Он человек дела. Ему не терпелось быстрее увидеть реализацию своего проекта. Когда Е.О.Адамов ушел, – следующая группа пришла. И снова под инициативой президента проталкивается техническая идея: строительство реактора БН-800. Но ведь замкнутый топливный цикл можно реализовать и на натриевом, свинцово-висмутовом, газовом, паровом реакторах. Единственным критерием должна быть экономика. Какой реактор будет более экономичный, тот и должен создаваться. Да, президент имел в виду быстрые реакторы, но это не значит, что БН-800. Сейчас придет другая группа и скажет: инициатива президента – это высокотемпературный газовый реактор для производства водородного топлива. Каждая группа пропихивает свой корпоративный интерес. А ведь инициатива президента политическая. Вы можете создать самый прекрасный, самый безопасный реактор. Но он никому не будет нужен, если не окупит своих затрат. Американцы готовят себе рынок под будущие реакторы с искусственным водородным топливом, поэтому они участвуют в международном проекте по созданию высокотемпературного газового реактора. У нас в России 45 процентов мировых запасов газа. Водород из метана получается элементарно, для этого не надо иметь ядерные реакторы. Но если идти по американской логике, то надо строить высокотемпературные реакторы, используя для этого русский газ. Потом американцы под экологическим флагом будут продавать нам автомобили на жидком водородном топливе. Тем самым они готовят себе рынок под их будущие автомобили. А в России родилась плодотворная идея. ООН считает ее наиболее актуальной, отвечающей чаяниям развивающихся стран. Но мы не реализуем ее в наших интересах.

– Вы были вторым человеком в МАГАТЭ, поэтому могли бы доносить первым лицам страны свое понимание государственных проблем?

– Я писал Владимиру Владимировичу Путину отчет по его инициативе на Саммите тысячелетий, делал предложения по следующим шагам. Но не уверен, что мой отчет к Президенту попал. Я поинтересовался в МИДе судьбой моих документов. Мне ответили примерно так: «Если бы ваш отчет пришел из Вашингтона, он бы лег на стол к Президенту».

А на самом деле инициатива Президента оказалась самой своевременной и самой целенаправленной инициативой. Сейчас в рамках ИНПРО в МАГАТЭ подготовлены и проанализированы более 10 проектов кооперации по инновационным технологиям на основе инициативы нашего Президента. Но первая и основная, которую поддержала МАГАТЭ, – инициатива нашего Президента. К сожалению, Росатом не сделал ничего для ее реализации.

– Все ваши утверждения зиждутся на том, что будущее России неизбежно связано с развитием ядерных технологий. Для многих это не столь однозначно.

– Я говорю как специалист, а не общественный деятель. Например, для специалистов, работающих в сфере международных отношений, наиболее ясно, что Россия как субъект международных отношений становится «великой державой» при появлении прилагательного «ядерная». Мы можем обсуждать важность для будущего нашей страны десятков современных технологий, но только две из них, вобрав в себя потенциал современного научного и технологического развития, – «ядерная» и «ракетная» – обеспечивают России статус «великой» державы. Это, повторяю, не только мое личное мнение, это объективная реальность, отражаемая всей практикой современных международных отношений. Несмотря на все проблемы, «ядерная» Россия остается великой державой как с точки зрения военной мощи, так и в рамках экономического развития (ядерные технологии в экономике России). Дело в том, что ядерная энергетика, ядерная технология – не просто один из элементов энергетического рынка (наряду с углем, газом и нефтью). Ядерная наука и технология, возникшие на базе развития ядерной энергетики, пронизывают всю жизнь общества великих держав: от основы обороноспособности страны (ракетно-ядерная «триада»), до ядерной медицины, сельхозрадиологии, сохранения продуктов питания, ядерных методов в науке и промышленности, включая ядерные и изотопные методы в гидрологии, космологии и археологии. Достаточно сказать, что в развитых странах (США, Япония и др.) объем «бизнеса» в указанных неэнергетических областях в несколько раз превосходит объем «бизнеса» в ядерной энергетике (породившей эти технологии и во многом определяющей их дальнейшее развитие).

Для специалистов очевидно, что ядерный щит страны и ядерные технологии мирового использования – две стороны единого научно-технологического комплекса. Без экономически эффективного мирового использования ядерных технологий «ядерный щит» или обрушит экономику России, либо будет «щитом», не обеспечивающим полную безопасность страны.

P.S. Губернатор Калужской области А.Д.Артамонов поддержал инициативу проведения в 2006 году в Обнинске летней сессии Всемирного ядерного университета и дал свое согласие на участие в работе организационного комитета по подготовке к этому крупному международному мероприятию. Об этом он проинформировал в письме президента российского отделения Всемирного ядерного университета, вице-президента РНЦ «Курчатовский институт» академика Н.Н.Пономарева-Степного.

Одним из очередных шагов в подготовке к проведению Летней научной сессии в Обнинске стало создание «Российской ассоциации ядерной науки и образования» на базе РНЦ «Курчатовский институт» и ОИАТЭ. Президентом Ассоциации избран вице-президент РНЦ «Курчатовский институт» академик Н.Н.Пономарев-Степной. Регистрация Ассоциации в Обнинске, возможно, станет прологом к созданию в первом наукограде филиала Всемирного ядерного университета в форме Российского центра ядерной науки и образования.

Надежда Степанова

Журнал «Атомная стратегия» № 19, ноябрь 2005 г.
 

 
Связанные ссылки
· Больше про Атомная наука
· Новость от PRoAtom


Самая читаемая статья: Атомная наука:
Интуиция в законе

Рейтинг статьи
Средняя оценка работы автора: 5
Ответов: 1


Проголосуйте, пожалуйста, за работу автора:

Отлично
Очень хорошо
Хорошо
Нормально
Плохо

опции

 Напечатать текущую страницу Напечатать текущую страницу

"Авторизация" | Создать Акаунт | 0 Комментарии
Спасибо за проявленный интерес





Информационное агентство «ПРоАтом», Санкт-Петербург. Тел.:+7(921)9589004
E-mail: info@proatom.ru, Разрешение на перепечатку.
За содержание публикуемых в журнале информационных и рекламных материалов ответственность несут авторы. Редакция предоставляет возможность высказаться по существу, однако имеет свое представление о проблемах, которое не всегда совпадает с мнением авторов Открытие страницы: 0.05 секунды
Рейтинг@Mail.ru