proatom.ru - сайт агентства ПРоАтом
Авторские права
  Агентство  ПРоАтом. 27 лет с атомной отраслью!              
Навигация
· Главная
· Все темы сайта
· Каталог поставщиков
· Контакты
· Наш архив
· Обратная связь
· Опросы
· Поиск по сайту
· Продукты и расценки
· Самое популярное
· Ссылки
· Форум
Журнал
Журнал Атомная стратегия
Подписка на электронную версию
Журнал Атомная стратегия
Атомные Блоги





PRo IT
Подписка
Подписку остановить невозможно! Подробнее...
Задать вопрос
Наши партнеры
PRo-движение
АНОНС

Вышла в свет книга Б.И.Нигматулина и В.А.Пивоварова «Реакторы с тяжелым жидкометаллическим теплоносителем. История трагедии и фарса». Подробнее 
PRo Погоду

Сотрудничество
Редакция приглашает региональных представителей журнала «Атомная стратегия»
и сайта proatom.ru.
E-mail: pr@proatom.ru Савичев Владимир.
Время и Судьбы

[16/05/2008]     Груз для потомков

Илона Виноградова, Русская служба Би-би-си
 

Гронау. Небольшой немецкий городок на границе с Голландией. Вот уже более 10 лет неподалеку собираются десятки активистов-экологов. Поезд - в нем порядка 20 вагонов - готов к отправке. Внутри - герметичные контейнеры с урановыми отходами, так называемыми "урановыми хвостами". Состав направляется в Роттердам. Там контейнеры погрузят на корабль, и "урановые хвосты" с европейских заводов поплывут в Петербург. Оттуда -по российской железной дороге - в сторону Новоуральска или Ангарска. И так уже больше 10 лет: Россия покупает европейские урановые отходы в промышленных масштабах.


Господин гексафторид

Обедненный гексафторид урана - соль шестивалентного урана и плавиковой кислоты. Это побочный продукт, возникающий при производстве топлива для атомных электростанций и высокообогащенного урана для ядерного оружия. При вдыхании паров плавиковой кислоты поражаются легкие и, с течением времени, - почки. Считается малорадиоактивным, но очень токсичным веществом.

Главный поставщик гексафторида урана в Россию - англо-голландско-германская компания URENCO. Завод в Гронау принадлежит именно ей. Сначала представители URENCO согласились на интервью, но потом отношение изменилось, и дальнейшие комментарии от компании я получала в письменном виде. "Мы информируем все властные структуры о природе перевозимого материала, его маршруте и расписании, - говорится в заявлении фирмы. - Исходя из коммерческих соображений, общественность мы не оповещаем".

Девушка, остановившая поезд

В Гронау я приехала вместе с немецким активистом Маттиасом Эйкхофом, на машине которого мы двинулись за поездом. Вертолеты, появившиеся примерно над тем местом, где проходит железная дорога, насторожили Маттиаса. Вскоре ему позвонили и сказали, что поезд остановлен: какая-то девушка заблокировала дорогу, подвесив себя над железнодорожным полотном.

Маттиас стал обзванивать знакомых журналистов, и через полчаса мы были неподалеку от Гронау. Проверив наши документы, полиция разрешила пройти в лес, из которого доносилось пение. "Что вы там делаете?" - спрашиваю молодую девушку, раскачивающуюся на ветках прямо над рельсами. "Я протестую против перевозки урановых отходов из Германии в Россию, - кричит сверху 26-летняя Сесиль Лекомт, задержавшая поезд с радиоактивным и химически опасным грузом на 6 часов. - Это не акт гражданского неповиновения. Это политическое действо. Я не хочу, чтобы в Россию ввозили этот мусор".

Право решать за людей

Правительства и крупные корпорации всегда будут защищать свои интересы, говорит Маттиас в полночь. В это время мы выбираемся из леса, так и не дождавшись, когда Сесиль снимут с дерева. Простые люди, если хотят быть услышанными, должны действовать самостоятельно, уверяет активист. "Мы прежде всего обращаемся к компании URENCO и правительствам Германии, Англии и Голландии. Если вы производите отходы - сами за них и отвечайте, - поясняет свою позицию Эйкхоф. - Я думаю, люди в Новоуральске или в Ангарске не просили, чтобы к ним завозили эти отходы. Российское правительство не имеет права решать за них".

Зампредседателя европейской Зеленой партии зеленых Ребекка Хармс в интервью Русской службе Би-би-си почти слово в слово повторяет мысли об ответственности государства за ядерные отходы и о праве гражданин знать о наличии этих отходов в стране. И о безопасности их хранения. "Я настаиваю на том, что транспортировка обедненного гексафторида урана из Европы в Россию противоречит как российскому, так и немецкому законодательству, - убеждена она. - Все можно импортировать для производства, но не отходы".

Отходы или ценное сырье?

Отходы. С этого слова начинается конфликт между экологами и индустрией. В российском законе "Об использовании атомной энергии" есть определение этого понятия: отходы - это ядерные материалы и радиоактивные вещества, которые не предполагается использовать в дальнейшем. Однако временные рамки "дальнейшего" законом не оговорены.

"Я считаю, что это искусственно созданный пробел в законодательстве", - говорит президент института эколого-правовых проблем "Экоюрис" Вера Мищенко. Она входила в экспертную комиссию по законопроекту о ввозе ядерных отходов. Комиссию, в которой большинство было "против", распустили. Законопроект стал законом. "Эта дырка, которую создали специально для "Росатома", чтобы дать ему возможность ввозить разные виды отходов", - уверена юрист.

В "Росатоме" советник главы корпорации Игорь Конышев встречает меня, как на жертву "зеленой пропаганды". "Гексафторид урана, что бы ни говорили вам зеленые, - это сырьевая вещь, - настаивает он. - В 2001 году МАГАТЭ английским по белому писало, что это сырье, которое необходимо хранить ровно столько, сколько понадобится атомной энергетике".

"Атомная промышленность вообще считает, что у них нет отходов, - парирует сопредседатель российского движения "Экозащита" Владимир Сливяк. - Давайте так: пока государство не использует обедненный гексафторид урана, это - отходы. Как только мы увидим, что материал используется, согласны называть это не отходами".

"В России отсутствует государственная программа использования 800 тысяч тонн отвального гексафторида урана", - вторит ему Максим Шингаркин. Бывший кадровый офицер, около 10 лет проработавший в 12-м главном управлении министерства обороны, которое отвечало за ядерно-техническое обеспечение и безопасность, Шингаркин перешел работать в "Гринпис". По другим подсчетам, в России на сегодняшний день скопилось 500 тысяч тонн только собственного гексафторида урана, не считая иностранного.
 
"Я бы охарактеризовал этот материал как опасный и, соответственно, хранить его тоже опасно, - говорит Фрэнк Барнаби, эксперт по ядерным вопросам из независимой британской организации Oxford New Research Group. - Это дорогая процедура - дообогащать обедненный гексафторид урана. И таким компаниям, как URENCO, дешевле делать это в России. Я лично не одобряю такую практику, но, с другой стороны, тут есть коммерческая выгода".

Порт Роттердама
 
Поезд с гексафторидом урана - будь то ядерный отход или полезное сырье (которое и в этом случае не перестает быть опасным веществом) - идет дальше. Пункт назначения - порт Роттердама. Сюда я приехала с представителями голландского отделения "Гринпис". На их катере мы практически вплотную подошли к грузовому судну "Шоувенбанк", на который в это время грузили контейнеры с гексафторидом.

После неудавшейся попытки поговорить с капитаном корабля оставшийся вагон с двумя контейнерами вдруг завесили брезентом, и погрузка прекратилась. Через 2,5 часа, однако, подъемный кран вновь заработал, и последние два контейнера - с нашего расстояния можно было разглядеть значок радиоактивности и надпись URENCO - были-таки погружены на судно.

Из заявления компании: "Компания URENCO полностью исполняет все международные нормы по перевозке грузов. Как и другие перевозчики, URENCO не обязана заблаговременно предоставлять информацию о подобных перевозках". В Амстердаме, в офисе голландского отделения "Гринпис", координатор антиядерных проектов Рианне Теуле рассказала мне, почему ее организация подала в суд на компанию URENCO.

"Транспортировку обедненного гексафторида урана в Россию мы считаем незаконной, - говорит она. - Наше правительство выдало URENCO лицензию на перевозку, однако оно не проверяет, сколько из экспортируемых "хвостов" возвращается обратно. По нашим данным, возвращается только 10%". В конце апреля Верховный суд Голландии постановил: URENCO транспортирует обедненный гексафторид урана на законных правах. Решение апелляции не подлежит.

Шведский опыт

Из Роттердама в Петербург "Шоувенбанк" идет пять дней. В это время я еду в Швецию. Это одна из трех стран - наряду с Финляндией и США, - которая на вопрос, что делать с высокорадиоактивными ядерными отходами, дает не окончательный (его пока не существует), но более определенный ответ. Самыми опасными считаются высокорадиоактивные: их период распада исчисляется миллиардами лет, и нахождение рядом с такими отходами смертельно опасно для человека. Но обедненный гексафторид - не высокорадиоактивное вещество, и ядерщики его отходами не считают.

Я поехала в Швецию, чтобы взглянуть на проблему с другой стороны.
Оскаршам. Небольшое поселение в 300 километрах от Стокгольма. Здесь хранятся все высокорадиоактивные отходы, наработанные страной с 1972 года. За хранение отвечает шведская компания SKB, которую многие специалисты называют пионером в этом деле. Саида Энгстрем из SKB показывает мне хранилище - серое здание прямоугольной формы, внешне ничем не примечательное. Снаружи - забор и электронная система охраны. Внутри здания - офис, где работают около 80 человек, а прямо под офисом - на глубине 40 метров - лежат в воде более 4 тысяч тонн ядерных отходов.

"Я предпочитаю, чтобы отходы находились в твердом состоянии, чтобы можно было наблюдать за ними", - говорит Саида Энгстрем, когда мы заходим в помещение, похожее на бункер. Именно здесь под водой в стальных контейнерах хранятся высокорадиоактивные отходы. "Еще один важный момент - чтобы люди могли приходить сюда и своими глазами видеть, как хранятся отходы, чтобы не жить в страхе", - добавляет Энгстрем.

Могильник: миф или реальность?

Россия, как и Швеция, выбрала путь захоронения высокорадиоактивных отходов в глубинных геологических породах. Однако, как было сказано мне в "Ростехнадзоре", государственной стратегии по обращению с высокорадиоактивными отходами в России все еще нет. Швеция ближе к цели. В Оскаршаме недалеко от временного хранилища глубоко в скале находится лаборатория, своего рода пред-могильник. Эта одна из двух лабораторий, где SKB ведет исследования. В 2009 году компания должна окончательно определиться, в каком месте строить могильник. Цена вопроса - около 26 млрд. шведских крон (4,4 млрд. долларов).

По дороге из подземной лаборатории SKB в аэропорт Саида Энгстрем делится трудностями, с которыми сталкивается ее компания, продвигая идею могильника для ядерных отходов. Для экологов эта затея - еще одно подтверждение несостоятельности ядерной индустрии: могильника до сих пор нет, а исследовательские работы могут вестись десятилетиями, выкачивая деньги из частных и государственных карманов.

Зеленое лобби против ядерного

"Ученые оперируют фактами, а защитники окружающей среды политически ангажированы, - убеждена Саида Энгстрем. - Они не хотят, чтобы проблема хранения ядерных отходов была решена. Они думают, что, решив эту проблему, отрасль будет успешно развиваться дальше. Между тем развитие ядерной отрасли - это гораздо более сложный вопрос. Это политический вопрос".

То, что ядерная индустрия и стратегия ее развития тесно связаны с политикой в любом государстве, где есть эта отрасль, было ясно с самого начала. В СССР, например, до 1953 года атомщиков курировал лично Лаврентий Берия. Но в ХХ веке, когда слово "уран" прежде всего ассоциировалось с производством бомбы, никто не думал об экологии. И уж тем более о том, что забота об экологии тоже станет политическим вопросом. И что в противовес ядерному лобби придет лобби зеленое. И никто не считал, сколько же в стране накопилось побочного продукта обогащения урана - тех самых "урановых хвостов". Сегодня "Росатом" говорит, что это секретная информация. "Гринпис" насчитал от 500 до 800 тысяч тонн.

А заморские корабли с этим "ценным грузом", как его называют представители "Росатома", или "опасным мусором", как о нем говорят зеленые, все плывут и плывут.

Порт Петербурга

Порт Петербруга - таможенная и пограничная зона. Сюда я приехала в сопровождении представителей "Росатома" и входящей в его структуру компании "Изотоп", у которой есть лицензия на транспортировку и временное хранение радиоактивных материалов. "Судно компании URENCO приходит сюда и привозит гексафторид урана, - объясняет мне начальник производственной базы "Изотопа" Николай Бутылкин. - На борту 154 контейнера. Представители "Изотопа" принимают эту продукцию, снимают термозащиту и далее грузят на железнодорожный состав, отправляя на заводы по переработке".

Бутылкин работает в "Изотопе" 25 лет и говорит, что за это время серьезных аварий с выходом радиации не было: "Конструкция контейнеров обеспечивает полную безопасность процесса. Даже если его попытаться уронить, разбить, ничего не получится". Мы подходим к вагонам, стоящим в порту неподалеку от того места, где идет разгрузка гексафторида урана, охраняемого внутренними войсками.

"Внутри контейнеры радиоактивны? - спрашиваю. - Вагоны поезда могут "запачкаться" радиацией?" "Контейнеры внутри, естественно, радиоактивные, но это так называемые нелетучие остатки, - отвечает Бутылкин. - Железнодорожные составы, как и автомобили, на которых возят гексафторид, не имеют никакой радиации. Это чистые платформы и наша служба за этим следит".

В порту контейнеры освобождают от термозащитного чехла, предварительно замерив в нем уровень радиации. Характерного свиста, который издает дозиметр, когда обнаруживается повышенный уровень, нет. Двумя днями позже, когда контейнеры с гексафторидом урана уже стояли в вагонах в районе питерской станции метро "Автово", уровень радиации рядом с ними замерили экологи из организации "Беллона". Дозиметр зашкалил: 680 микрорентген/час, то есть более чем в 30 раз больше нормального фона.

Советник главы "Росатома" Игорь Конышев допускает, что если подойти очень близко к поезду - радиация может быть высокой. Однако опасным для здоровья, по его словам, это становится при одном условии: "Чтобы получить минимальную дозу облучения, которая принята в России для гражданского населения - это 1 милизиверт в год, - на поверхности контейнера с гексафторидом урана необходимо просидеть ровно 100 часов, не слезая".

"А зачем вообще завозить гексафторид урана, его что, в России мало?" - интересуюсь я. "Это экономика. И мировые цены. Что выгоднее - добыть уран, сделать из него желтый кег, либо взять уже готовый? - говорит Конышев. - Экономически выгодно брать готовый".

Контракты с URENCO заключались в 1996 году. Российские предприятия тогда получали очень мало, объясняют мне в "Росатоме". Ангарский электролизно-химический комбинат - самый современный в стране завод по обогащению урана - простаивал без работы.

По данным "Гринпис", Россия покупает обедненный гексафторид урана по 60 центов за килограмм. Экологи называют эти контракты кабальными. Представитель "Росатома" такой подход отвергает в корне. "Ни одно предприятие не могло бы существовать на 15-летнем контракте себе в убыток. Это нонсенс", - говорит Конышев.

Москва-Иркутс-Ангарск

Из Иркутска до Ангарска, где находится Электролизно-химический комбинат, - 40 минут на машине. Когда едешь по городу, кажется, что жизнь здесь замерла, и я попала в советский город образца 1970-х. На стене панельного дома - мозаика Ленина во весь рост, даже лозунги тех времен сохранились: "Задача администрации - обеспечить достойную жизнь ангарчан", - написано огромными буквами на одном из зданий.

Достойная жизнь для многих связана с двумя главными промышленными предприятиями города - нефтехимическим заводом и электролизно-химическим комбинатом (АЭХК).
У АЭХК много зарубежных заказов на обогащение урана. Один из крупнейших заказчиков - компания URENCO. Заказчику возвращают обогащенный уран, но это лишь 10% от ввезенного груза, убеждены экологи. Где остальные 90%?

На том же Ангарском электролизно-химическом комбинате этого "материала", как осторожно называют его атомщики, скопилось, по приблизительным подсчетам, экологов, около 25 тысяч стальных контейнеров. В каждом - более 10 тонн обедненного гексафторида. Если вытянуть все контейнеры в ряд, получится около 650 километров, чуть меньше, чем расстояние от Москвы до Питера. Цифры не точные: "Росатом" на вопрос, сколько, не отвечает. Это закрытая тема.

Рассекреченный завод

Но сам комбинат, лишившись год назад статуса секретного предприятия, становится открытым для специалистов и журналистов, в том числе и иностранных. 5 тысяч километров от Москвы, 100 километров от Байкала. Я стою перед зданием АЭХК. После тщательного досмотра - ни диктофон, ни фотоаппарат взять с собой не разрешили - на микроавтобусе меня везут на территорию комбината. На въезде - вышка с вооруженной охраной.
 
На промплощадке под открытым небом (как, впрочем, и везде в мире) складируют побочный продукт обогащения - тот самый обедненный гексафторид урана. Мне показали только один отсек хранилища - тот, где хранят "урановые хвосты" от компании URENCO. Огромное пространство, на котором, пожалуй, можно разместить пять футбольных полей, заставлено стальными контейнерами, похожими на большие газовые баллоны.

Мне дают посмотреть на это поле лишь с одного угла, так что конца хранилища не видно. На вопрос, сколько их тут, отвечают: много. В поисковой системе Google можно найти спутниковую фотографию этого хранилища. Впечатляет. Их действительно много. И, если верить "Росатому", очень скоро "урановые хвосты" пригодятся в хозяйстве.

Сегодня и завтра

"Когда вам показывают замечательное передовое производство в Ангарске, вы помните, что в феврале 1986 года Чернобыльская АЭС была сам безопасной в мире, - напоминал мне в Москве бывший кадровый офицер, а ныне активист "Гринписа" Максим Шингаркин. - Человечеству опасна не сама радиация, а именно радиация, вызванная искусственными радиоизотопами". "Человек умирает от облучения уникальными, отсутствующими в биосфере частицами, от которых организм защититься не может, - поясняет он. - В силу того, что эволюционировал он в отсутствие плутония и урана-238, а именно этот уран- 238 и другие осколочные материалы ввозятся и хранятся сегодня в Ангарске. Сегодня - безопасно, завтра - катастрофа".

Активистов можно заподозрить в сгущении красок и категоричном подходе: закрыть все АЭС, и точка. Неужели у атомной энергетики нет другого пути развития?  Есть, - говорят атомщики всего мира. Нужно как можно быстрее переходить к реакторам на быстрых нейтронах, в которых в процессе "ядерного горения" вовлекается и уран-238. Эти реакторы, так называемые бридеры, уже строятся, в том числе и в России. Но пока непонятно, когда можно будет воспользоваться новой технологией.

"С точки зрения мировой безопасности это, конечно, очень плохо, - говорит эксперт по ядерным вопросам Фрэнк Барнаби. - Ведь они работают на плутонии, который может быть использован для изготовления ядерного оружия. И ядерные террористы могут им воспользоваться. Это действительно большая проблема для мировой безопасности".

Впереди ренессанс?

За время своего путешествия я встретилась со многими людьми - экологами, представителями ядерной индустрии, физиками. На каждый аргумент экологов у людей от индустрии находится свой контраргумент - и наоборот. Впрочем, ни те, ни другие окончательных решений не принимают: их принимают политики.

В 2006 году Владимир Путин принял политическое решение об ускоренном развитии атомной энергетики. В ближайшие 12 лет в России должны построить 26 новых энергоблоков и довести долю ядерной энергетики с 16 до 25%.

Ренессанс атомной энергетики намечается не только в России. Европа не хочет зависеть от российского газа, а весь мир пытается найти выход из грядущего энергетического кризиса. Индия и Китай, Япония и Южная Корея, США, Франция и Великобритания - все эти страны заявили о готовности строить новые атомные энергоблоки. Это значит, что в наших домах будет свет и тепло, и нам не придется отказываться от многочисленных приборов - ни от кофеварки, ни от компьютера.

Но и ядерных отходов станет гораздо больше. Потому что проблема их безопасного хранения до сих пор не решена. Этот груз мы перекладываем на потомков.

Текст приводится с незначительными сокращениями, полностью – на сайте Русской службы Би-би-си
 
   

 
Связанные ссылки
· Больше про Перевозки ядерных материалов
· Новость от Proatom


Самая читаемая статья: Перевозки ядерных материалов:
Транспортирование ОЯТ: некоторые вопросы экономики и безопасности

Рейтинг статьи
Средняя оценка работы автора: 2.16
Ответов: 6


Проголосуйте, пожалуйста, за работу автора:

Отлично
Очень хорошо
Хорошо
Нормально
Плохо

опции

 Напечатать текущую страницу Напечатать текущую страницу

"Авторизация" | Создать Акаунт | 0 Комментарии
Спасибо за проявленный интерес





Информационное агентство «ПРоАтом», Санкт-Петербург. Тел.:+7(921)9589004
E-mail: info@proatom.ru, Разрешение на перепечатку.
За содержание публикуемых в журнале информационных и рекламных материалов ответственность несут авторы. Редакция предоставляет возможность высказаться по существу, однако имеет свое представление о проблемах, которое не всегда совпадает с мнением авторов Открытие страницы: 0.09 секунды
Рейтинг@Mail.ru